Третий вечер придуманного Виктором Рыжаковым проекта «Современник “Современника”» отдан Юрию Стоянову. В отличие от своих предшественников – фотографа Юрия Роста и драматурга Евгения Гришковца, творчески связанных с этой сценой, – Стоянов прямого отношения к театру на Чистых прудах не имеет. Это даже немного странно, потому что родство их, пусть и метафизическое, мировоззренческое, очевидно.
Стоянов выходит, садится на стул, просит у зрителей прощения за то, что гитару еще надо настроить. Берет один аккорд, второй, и становится понятно, что инструмент на самом деле в полном порядке и играет артист почти виртуозно. Получив за щегольское исполнение бурной испанской мелодии порцию аплодисментов, он с легкой самоиронией произносит: «Это называется “выпендрился”». Крошечный скетч определяет интонацию вечера – будет много юмора, музыки и коротких историй с неожиданными сюжетными поворотами.
Ему ведь есть что рассказать: учился в ГИТИСе, долгие годы служил в легендарном товстоноговском БДТ, создал один из самых популярных российских телевизионных проектов и прочее, и прочее. Стоянов и сейчас много снимается, но предпочитает мемуарный жанр. Истории сопровождаются фотографиями и видеозаписями, а главное – лирическими и остроумными песнями и песенками собственного сочинения.
Заметно, что байки о знаменитостях актер разыгрывает не в первый раз: слова подобраны аккуратно, паузы расставлены посреди повествования с точным, проверенным на практике расчетом. Стоянов сам себе прекрасный режиссер: отрепетированность не делает байки менее смешными. Вспоминает артист и тех, кого широкая публика не знает: скрытых от глаз зрителя театральных профессионалов, педагогов, просто своих одесских друзей, рассказывает, как ездил с концертами по заводам.
Судьба Стоянова – не гладкий путь от одной выдающейся роли к другой, от триумфа через случайный провал к славе, но и не история о разочаровании и преодолении алкоголизма. Он не сдался, не сломался, не скурвился, да и через медные трубы прополз, посмеиваясь. О своей нереализованности в театре он будто вовсе не жалеет, потому что это непродуктивно, а прожитые в безвестности и невостребованности годы за кулисами вспоминает с благодарностью – за знакомства, за сопричастность.
Неподдельно искренне говорит Стоянов об Илье Олейникове. Их встреча была чудом совпадения – человеческого и профессионального. Два непутевых, неформатных, с южных окраин уже развалившейся империи, они создали энциклопедию русской жизни 1990-х – авантюристы и мошенники, преступники и их жертвы, то бедово наивные, то удивительно проницательные персонажи, неразборчивые в целях и средствах, потерянные в безвременьи и обретающие новую реальность – сюжеты больше успокаивали, чем смешили. Потому что там, в “Городке”, учиняли безобразия и творили прелести узнаваемые современники, лишенные неприятной черты эпохи – цинизма. Не было там ненависти, не было пропасти между людьми. Трудности никто не исключал, но вера в возможность преодоления, в лучшее будущее побеждала. И в этот городок действительно хотелось возвращаться.
Стоянов принципиально отказался от формата “записок” от зрителей, объяснив это тем, что люди сейчас слишком разобщены, и любое высказывание может трещину увеличить. Его же профессия – “мирить”. И тут же, встык, рассказал историю, как несколько лет назад ездил в родную Одессу, встречая знакомых и зарекаясь говорить о политике, а она все равно прорывалась.
О своих ролях в кино Стоянов не вспоминал. Но об одной из недавних хочется сказать за него: в сериале “Вампиры средней полосы” его бессмертный кровопийца Святослав Вернидубович – ворчливый, хлопотливый, муд-рый и любимый дед. Глава разрозненного семейства, бесконечно подтрунивающий над недостатками и все-таки, что важно, старающийся всех услышать и не дать рассориться. Тип, который так близок и дорог самому артисту и которого сейчас так не хватает в искусстве и жизни. На два часа, проведенных на сцене театра “Современник”, Стоянову удалось примирить людей – с собой, с соседом, с ситуацией. Вернуть в городок.
Зоя БОРОЗДИНОВА
«Экран и сцена»
№ 24 за 2022 год.