Как раз под Рождество Театр-студия под руководством О.П.Табакова показала премьеру “Сверчка на печи” в постановке Николая Дручека. Выбор материала кажется безошибочным, поскольку подвал на Чаплыгина – идеальное место для камерной, домашней истории: Диккенс соответствует чаяниям публики, мечтающей о чуде, хотя бы в театральном зале.

Впрочем, режиссер в программке объясняет, что чудо в спектакле рождается не извне, а в самих героях. Это “чудо человеческого поступка, чудо выбора… Диккенс очень социален”, – настаивает он.

Дручек ставит перед собой и актерами сложнейшую задачу. Отметая экспозицию – авторский, ироничный, полный юмора текст, в котором вещи наделены характерами (чего стоит состязание сверчка и чайника в искусстве пения!), он выводит на сцену флейтистку в современном платье. Звуки флейты – живая музыка (композитор Сергей Жуков), вот вам и стрекотание сверчка! Ошибется тот, кто подумает, что персонажи Диккенса предстанут перед нами осовремененными. Общее решение для главных персонажей, одетых в костюмы середины XIX века, – их чудаковатость на грани клоунады. В диалогах – отчетливо преувеличенное выражение чувств. Рыжие парики четы Пирибинглов, растрепанная прическа юной няньки Тилли, седые, торчащие во все стороны космы Калеба и Незнакомца подчеркивают их “инаковость” по отношению к Протагонисту – Теклтону, одетому и причесанному комильфо. Так обозначено противостояние честной бедности и жестокосердного богатства.

Больше всего Николая Дручека занимает сюжет, напоминающий шекспировского “Отелло”. Теклтон, как Яго, разжигает ревность возчика Джона (Михаила Хомякова), намекая на разницу в возрасте между супругами и возможную измену Мери (Евгения Борзых). Над окошком в доме Пирибинглов висит ружье, и от сцены к сцене возрастает опасность, что оно выстрелит.

Художник Андрей Рыжий строит на сцене тесную комнату с огромным камином. С левой стороны – жалкая занавеска, прикрывающая убогое жилище Калеба. Оба места действия: дом Пирибинглов и похожий на скорлупку домишко Пламмеров никак не разделены в пространстве, и потому, когда на сцену выносят большой стол, за который садятся все персонажи спектакля, создается впечатление, что семьи живут вместе.

Дав возрастную роль Калеба Пламмера талантливому молодому Федору Лаврову, режиссер, как кажется, не нашел для артиста реального по масштабу места в спектакле. Возникает ощущение монотонности образа. Ольга Красько играет Берту изящно, не впадая в мелодраматизм, но трудно отделаться от мысли, что эта пара не особенно интересна Дручеку. Между тем, возвышающий обман, которым игрушечных дел мастер пытается украсить жизнь несчастной слепой дочери, – одна из пружин повести. Известие о свадьбе Теклтона для Берты становится громом среди ясного неба. Мнимые подарки возлюбленного, купленные отцом на последние гроши, давали надежду на взаимную любовь. Надежда оказывается разбитой.

В Теклтоне (Игорь Петров) нет ничего демонического. Он просто не в силах видеть чужое счастье, да и по природе своей не верит в искренность чувств. Теклтон торжествует, демонстрируя Джону сцену во дворе: Мери счастлива в объятьях неизвестного молодого моряка (Андрей Фомин).

Происходящее далее у Диккенса вырастает в волшебный эпизод с Духом Сверчка и феями, вмешавшимися в семейный конфликт. Они убеждают Пирибингла в невиновности жены. В спектакле герой Михаила Хомякова сам приходит к осознанию своей неправоты и вины перед Мери. Он готов дать жене свободу. Этот монолог Джона-Хомякова – лучший и самый трогательный момент спектакля.

Тот, кто знаком с произведением Диккенса, знает, что справедливость в финале торжествует. Мери любит Джона, невеста Теклтона Мэй венчается с возлюбленным – вовремя явившимся из дальних стран женихом Эдуардом (тем самым Незнакомцем, которого видел Джон в окне), сыном Калеба и братом Берты. Все счастливы, кроме Теклтона, но и в нем, под влиянием обстоятельств, проявляется нечто человеческое.

Когда спектакль заканчивается, все герои снимают парики. Мы видим открытые лица актеров (невольно встает вопрос: а нужны ли были парики?).

Критику-зануде недостает в спектакле легкости, специфического диккенсовского юмора, он отягощен знанием истории театра, легенды о “Сверчке на печи” Первой Студии МХТ. Но будем справедливы. Спектакль “Табакерки” имеет успех, он нравится зрителям. Среди публики были подростки, пришедшие с родителями. Без сомнения, “Сверчок на печи” отлично подходит для семейного просмотра.

Екатерина ДМИТРИЕВСКАЯ