После почти 20 лет существования, с блестящими взлетами, в съемном помещении Дворца культуры железнодорожников, Воронежский Камерный театр в следующем году готовится перебраться наконец в новое здание, строящееся специально для коллектива Михаила Бычкова. Строительная проза, впрочем, не отвлекает театр от прямых обязанностей, в прошедшем сезоне в афише прибавились целых три строки: “Доходное место” А.Н.Островского, “14 красных избушек” – продолжение принципиальной для театра платоновской линии, и моноспектакль “Сказка жизни” по рассказам Тэффи. Все три очень разных спектакля поставлены Михаилом Бычковым.
Трагедия глобальной подмены ценностей – идеология вместо счастья, трудодни вместо пищи, пятилетний план вместо жизни и любви – разворачивается в спектакле по пьесе Андрея Платонова. В тесном оцинкованном пространстве, созданном художником Николаем Симоновым, на полках стоят стеклянные банки с песком – тоже обманка – песком моют руки, кормят и причащают, это и единственные припасы, и единственное украшение скудного быта затерянного в глуши колхоза со странным названием “14 красных избушек”. Абсурдная история о столетнем ученом “всемирного значения”, в поисках разрешения “мировой экономической и прочей загадки” отправившемся в эти самые Избушки вслед за встреченной на вокзале юной и истощенной председательницей колхоза. Голод, бандитские набеги, переходящее красное знамя, кровоточащие материнские груди, смерть младенцев и фанатический энтузиазм. Воплотить на маленькой сцене странные, трудные для произнесения и восприятия полународные, полуфутуристические тексты Платонова – задача практически невыполнимая. Но актеры Бычкова с ней справляются достойно, балансируя на едва уловимой грани между натурализмом и фарсом, возвышенной поэзией и общечеловеческой катастрофой.
В другой премьере театра, “Доходном месте”, дело, похоже, происходит в заштатной киношке – по бокам от сценического портала зеленеют светящиеся надписи “exit”, в качестве декорации к разным сценам пьесы Островского на экране сменяются броские картинки, жирный постсоветский шик в гамме японских фотокалендарей: сверкающий водопад в гостиной Вышневского, психоделические котики-звездочки-сердечки в комнатке Юлиньки и Полиньки, огни большого города и мигающие неоновые рюмки в кабаке, нехитрая компьютерная бродилка в бедном доме Жадова (сценография Юрия Сучкова и Михаила Бычкова).
Внутри остроумно и подробно продуманного стилистического решения остроумно и подробно существуют персонажи Островского, за каждым стоит несомненная, выстраданная жизненная правда. Закоренелый коррупционер Юсов, получивший в исполнении Андрея Мирошникова уютное брюшко и ухоженную лысину, трогательно фальшивя, поет в караоке “Мои года, мое богатство”, дает волю рукам, попадая в соблазнительное царство маменьки-Кукушкиной – лицемерной воблы с прической-бабеттой на голове в бесстрашном изображении Екатерины Савченко. Подобострастный юнец Белогубов Бориса Алексеева щеголяет “пацанским” говорком и рабочей кепчонкой на оттопыренных ушах. Обаятельнейший Вышневский гоняется за женой (Юрий Овчинников и Елена Лукиных) в попытке получить честно оплаченное нарядами и бриллиантами плотское блаженство, а та, прикинувшись персонажем японского мультика-аниме – острые ушки, торчащие из-под белого парика, струящееся кимоно, крылья-веера, шевеля пальчиками босых ножек, ускользает, грациозно подхватывая бутылку. Попивает она прямо с утра, картинно устроившись на обеденном столе, за которым деловые мужчины сдержанно едят овсянку.
Внешние признаки отсылают нас к современности, но режиссер не настаивает на том, что действие происходит прямо сейчас. А уж если зритель почему-либо решит, что и в наше время государственные чиновники по-прежнему воруют, лизоблюдничают и покупают молодых бесприданниц, как двести или двадцать лет назад, то, что ж, это его право. Но в таком случае придется признать, что в любую эпоху найдутся бескомпромиссные образованные идеалисты, готовые к трудам и лишениям на благо общества. И надпись “game over”, выскочившая на экране в момент гибельного монолога Жадова, может, если повезет, и если безучастные судебные приставы в строгих костюмах заявятся к вороватому дядюшке вовремя, оказаться преждевременной.
Для своего моноспектакля “Сказка жизни” Елена Лукиных отобрала шесть рассказов Надежды Тэффи, погружающих в мир маленькой девочки, лишенный и намека на слащавую сентиментальность, зато полный мрачноватого юмора. Детские радости и страхи, наивность и жестокость, бесхитростное лицемерие и истовая религиозность – актриса сдержанно, безжалостно и без малейшего нажима следует за автором. В предельно лаконичной обстановке – черно-белое “винтажное” фото и видео на экране, светлый квадрат с бегущими по нему строками текста на полу (художник Александра Комарова) – режиссер дал исполнительнице волю преображаться в сердитую кухарку, в равнодушного исповедника, в бледную шестилетнюю соседку, вечно пахнущую луком и дымом, но скрывающую золоченые рояли и бархатные платья. Отстраняясь от забавных, иногда немного пугающих образов, актриса мгновенно взглядывает на своих героев грустными и мудрыми глазами “ангела русской литературы” Надежды Тэффи.
Все три спектакля в очередной раз подтверждают репутацию авторского театра Михаила Бычкова.
Мария ЛЬВОВА
«Экран и сцена» № 21 за 2013 год.