Одна из «рубрик» насыщенной программы Всероссийского фестиваля и Национальной премии театрального искусства для детей называется «Эхо “Арлекина”». В самом деле – у детища Санкт-Петербургского детского музыкального театра «Зазеркалье» и Благотворительного фонда «Арлекин» – мощное эхо. Начиная с 2004 года ежегодный фестиваль не только вручает премии и призы, он фиксирует положение дел, с помощью лабораторий и семинаров инициирует будущие спектакли. В афише нынешнего, 22-го по счету «Арлекина» – «Бегемот-невидимка» Томского ТЮЗа, который вырос из удачного эскиза Романа Кагановича на «Маленькой ремарке», драматургическом конкурсе, открывающем новые имена авторов и режиссеров. «Бегемоту» был в этом году вручен приз зрительских симпатий «Глазами детей». Гран-при – статуэтку традиционного персонажа комедии дель арте и денежный приз (миллион рублей) на постановку нового спектакля жюри присудило московскому спектаклю «Как стать художником» (реальный хит, билеты раскупаются на месяцы вперед). К сожалению, эта увлекательная бродилка для аудитории 6+ Дмитрия Максименкова и Дмитрия Мышкина накрепко привязана к Новому пространству Театра Наций и ее невозможно привезти в Петербург. Мы беседуем с экспертом, членом жюри многих всероссийских и региональных фестивалей Екатериной Рябовой об итогах «Арлекина».

– Насколько, на ваш взгляд, афиша конкурса отражала реальную картину сегодняшней театральной ситуации в театрах для детей и молодежи?

 – Программа, собранная нашими коллегами-театроведами и бессменным директором фестиваля (она и душа, и локомотив) Мариной Корнаковой, не просто поражает географическим размахом – в Петербург приехали спектакли из Калининграда, Великого Новгорода, Ульяновска, Самары, Воронежа, Нягани, Томска, Тюмени, – эта программа является неким барометром состояния детского театра в целом по стране. На десять дней мы погрузились в контекст не только лабораторных поисков, но и репертуарной работы – кстати, не только ТЮЗов и театров кукол, но и театров драмы, для которых детские спектакли в последнее время перестают быть «побочным» продуктом, их тоже волнует качество постановок для детей. Об этом свидетельствуют серьезные режиссерские имена в афише: Руслан Кудашов, Мурат Абулкатинов, Артем Устинов, Дмитрий Крестьянкин, Владислав Тутак, Анна Морозова, Дмитрий Мульков… Их работы украсят любой отечественный фестиваль, и меня очень радует, что «Арлекин» так чутко улавливает тенденции и направления поисков, характерные для нашей сегодняшней театральной ситуации.

– Поговорим о тенденциях. Очевидно, что сейчас режиссерам интересно работать для подростков. Не для младших.

– Как говорят сами подростки, «это база». Обычно детские спектакли – «черный хлеб» театра; у них свои задачи, часто имеющие мало отношения к художественной стороне профессии. Но «Арлекин» всегда собирает тех, кому есть что сказать детям и подросткам. Молодым режиссерам интересно думать о детстве – своем, чужом, современном, или детстве из других эпох; им в целом интересно рассматривать жизнь, исследуя детское восприятие. Театр для подростков тем и прекрасен, что может быть очень разным – необязательно он должен сосредоточиваться на специфических подростковых проблемах. Подросток – существо меняющееся, в один момент он дурачится, как дошкольник, в другой злится, а потом – между делом – задает себе очень взрослые вопросы. Все эти моменты легко уместятся в сорок минут одного урока – не говоря уже о двух часах спектакля. Невозможно предугадать, что именно «попадет» в такого зрителя, и очень важно, чтобы театр был разным, чтобы взрослеющий человек мог выбирать.

– Как бы вы определили главную тему фестиваля?

– В такой разнообразной афише вряд ли можно выделить одну тему, и мне нравится это многоголосье; при этом я вижу, что спектакли из разных городов вдруг (хотя здесь работает логика фестивальных пересечений, конечно) соединяются между собой невидимыми рифмами.

Одну из самых острых тем я бы обозначила так, как называется скульптурная композиция Михаила Шемякина на Болотной площади в Москве: «Дети – жертвы пороков взрослых». Здесь перекликаются мюзикл «Коралина в стране кошмаров» по новелле Нила Геймана, поставленный Анной Морозовой в Калининградском драматическом театре, и «Похороните меня за плинтусом», работа Руслана Кудашова по книге Павла Санаева в Воронежском театре кукол имени Валерия Вольховского. Оба эти спектакля – истории о ребенке, принадлежащем безумному взрослому. Театр ведь не может изображать только белоснежек и счастливых пионеров. Важно, если зритель-ребенок услышит со сцены, что не только в его жизни случается несказочное, поймет, что он со своей бедой – не невидимка.

С художественной точки зрения эти два спектакля, конечно, решены совершенно по-разному. «Коралина» – гротесковый ужастик для младших подростков: семья переехала в старый дом со странными соседями, родители вечно заняты, и девочка случайно открывает дверь в странный мир, где есть «другая мама». Эта новая мама всегда рада ее побаловать, но почему-то у нее глаза-пуговицы. Как взрослый зритель я понимаю, что это – талантливый оммаж фильмам Тима Бёртона; как человек, который много раз прочитал вслух книжку Геймана и посмотрел мультфильм вместе со своими детьми, осознаю, что в зале сидят настоящие фанаты этой истории. Они прекрасно знают сюжет, но им важно, как это сделано на сцене. Мне важно, что Анна Морозова не просто пересказывает новеллу Геймана, но пытается объяснить самую ужасную ее фигуру – образ ведьмы, «другой мамы». Писателя не слишком интересует персонаж, в книжке это само зло, точка. Анна «дописывает» ведьме предысторию, она старается понять, что превратило ее в чудовище, и мне, знакомой и с первоисточником, и с мультфильмом, интересен такой поворот режиссерской мысли.

«Похороните меня за плинтусом» могло бы стать путешествием в советское прошлое. Но Руслан Кудашов максимально отделяет эту очень болезненную историю от ретрорадостей, он переносит действие на арену цирка: манеж с загорающимися лампочками, красный бархатный занавес, бравурная музыка. Здесь важно рассказать о живых людях, пойманных в странные сети отношений, как укротитель и тигр. Главного героя, мальчика, воспитывает бабушка-тиран; подробно описываются ее чудовищные психологические манипуляции, выходки – почти пытки – купанием, уроками, не-встречами мальчика с матерью. Но режиссеру и здесь важно подчеркнуть: у всего есть причина, у бабушки своя история. Несложившаяся судьба, страшное прошлое, сын, умерший ребенком во время эвакуации. Узнавание этой предыстории становится для героя исцелением и проклятием: он и хочет уйти от прошлого, и не может решиться – медлит на краю арены. Режиссер предлагает нам, зрителям, утешительную метафору жизни как цирка, в котором каждый следующий эпизод – это вхождение в клетку со львами, обреченное предприятие, но и немного трюк, который надо совершать с прямой спиной и улыбкой.

Следующая тематическая рифма, которую я могла бы выделить, это спектакли «Гроза» (Мурат Абулкатинов, Саратовский ТЮЗ) и «Биография из леса» (Владислав Тутак, Тюменский театр драмы). Постановки созвучны по внутреннему ритму – он кажется чрезвычайно медленным, и по отношению к фигуре главного действующего лица – обе в каком-то смысле про поиск героя. У Мурата Абулкатинова все максимально лаконично – два-три цвета (сценограф Софья Шнырева признана лучшим художником по костюмам) и три принципиальных «не»: неярко, негромко, не надрывно. Кто эти люди, что за город Калинов? Как будто колония-поселение не очень строгого режима. Волга там давно высохла, мы видим высокий бетонный пирс; в первой же сцене Катерина, как мертвая, лежит под ним на чем-то черном вроде угля. Отношения между жителями города тоже высохли – нет чувств, зато есть иерархия, и все одеты в черное. Очень красивое черное платье Катерины не вписывается своей нарядностью в этот мир. Она затянута в это платье, кажется, что даже дышать в нем не может, не то что ходить. Ее отношения с Борисом, человеком из большого города, – вообще не про любовь, не про физическое влечение. Когда они остаются вдвоем в овраге, то начинают играть в догонялки, потому что свобода (или «воля») здесь – это возможность наконец-то радоваться, быть ребенком.

Владислав Тутак, ученик Руслана Кудашова (и это тоже фестивальная рифма!), вышел с территории театра кукол. «Биография из леса» – это история олененка Бэмби, которая в новом прочтении (с повестью Феликса Зальтена поработала драматург Клава Ильина) стала практически житием героя. С помощью лесных образов, барочной оперной арии и нескольких видеоцитат из Ларса фон Триера режиссер выстраивает пространство, в котором герой размышляет, взрослеет, сражается и преодолевает кризисы, чтобы стать лидером среди собратьев по биологическому виду. Режиссер пытается увидеть, как формируется фигура того, за кем захотят пойти. В этом спектакле завораживающая сценография (Марина Завьялова получила премию за лучшую работу художника), очень красивые проекции, живописные мизансцены и медитативный текст, который, правда, иногда заслоняет актеров.

– Безусловный фаворит – «Школа для дураков» Ульяновского театра драмы в постановке Артема Устинова, собравший наибольшее количество наград на фестивале (за режиссуру, актерские работы, работу художника по свету и приз Ассоциации театральных критиков).

– Кажется, этот спектакль может объединить детей и взрослых в зрительном зале – и тех, кто читал книгу Саши Соколова, и тех, кто помнит постановку Андрея Могучего (30 лет назад), и тех, кто впервые знакомится с этим текстом. Все мы вышли из шинели Гоголя, то есть из стен средней советской или постсоветской школы (в данном случае, коррекционной), и временами ощущаем себя ее учащимися. Это экзистенциальное состояние: темная огромная сцена, низко опущены штанкеты, на них висят одинаковые черные мешки со сменной обувью. Мы видим двух рассказчиков – ученик Витя Пляскин и его альтер эго. Одного за другим они вызывают на сцену персонажей своей истории, а потом черные мешки поднимаются вверх, и открывается залитое светом свободное пространство – тот мир, который завещал героям их учитель Норвегов, повелитель ветров. Спектакль Артема Устинова очень поэтичный – по образности, по свету, по метафорическому ряду.

– В этом году, как и в предыдущие, содержательной оказалась внеконкурсная программа. Безусловно актуальным стал образовательный семинар «Лаборатории как платформа для развития профессионалов детского театра», в нем участвовали режиссеры, продюсеры, театральные критики.

– Очень важным видится мне присутствие в афише фестиваля инклюзивных спектаклей. Вообще, это важный опыт для любого зрителя, но для подростков вдвойне: увидеть отличающихся от них людей в театральной среде, убедиться, что этот мир не закрыт ни для кого. Обе постановки, в которых участвуют взрослые с ментальными или другими особенностями и профессиональные артисты, сделаны силами благотворительных фондов. «Не зря. Звук» (режиссер Дмитрий Крестьянкин) играется на малой сцене БДТ; это собрание очень простых историй, воспоминаний, шуток и мелодий, исполняющихся на разных инструментах людьми с особенностями зрения. Все сделано предельно просто: актеры сидят в круге, переговариваются, постепенно слова сменяют мелодии. Возникает важное ощущение – мира, в котором множество голосов, звуков, историй; если внимательно их слушать, то истории начинают между собой перекликаться. Легкая, импровизационная составляющая помогает спектаклю оставаться живым. Это не репертуарный проект, его играют время от времени, и сами участники не всегда знают, когда соберутся в следующий раз. Поэтому каждая встреча становится для них событием, а зритель ощущает себя частью этой встречи. Как будто в буднях каждому выделили час, чтобы услышать мир.

Второй проект – «Бумажный театр», поставленный Марией фон Шлиппенбах в Театральном музее (часть проекта Бориса Павловича «Разговоры» совместно с фондом «Антон тут рядом»). Среди красивых залов с экспонатами – афишами, костюмами, гравюрами, рядом с лучшими достижениями отечественного театра расставлены небольшие картонные коробки. Подопечные Фонда и поддерживающие их артисты разыгрывают придуманные ими короткие истории. Кажется, что эта наивная простота сработала бы и в любом другом пространстве – на малой сцене, в черном кабинете. Но именно в красивой, пышной, даже отвлекающей рамке – залах театрального музея, – эти сценки приобретают совершенно другое значение. Они напоминают нам о том, что на обочине большой истории всегда есть маленькие частные. И мир открыт не только для тех, кто идет по нему быстро и забирается высоко; каждый может создать свою театральную коробочку, где развернется сказка.

– Дмитрий Крестьянкин сотрудничает с Театральным музеем (на прошлом «Арлекине» показывали его «Красный фонарь»). Помимо упомянутого вами спектакля «Не зря» в конкурсную программу был включен его «Перевал» из Няганского ТЮЗа.

– «Перевал», на мой взгляд, один из самых важных спектаклей фестиваля. Режиссер Дмитрий Крестьянкин намеренно обходится без сложной художественной конструкции. Он идет прямым путем: вот сейчас четыре человека выйдут на сцену и перескажут рассказ Кира Булычова о том, как старый астронавт ведет через снежный перевал троих подростков, выросших на базе поселенцев после того, как космический корабль разбился на неизвестной опасной планете. За перевалом – тот самый корабль, до которого необходимо добраться, чтобы подать сигнал Земле. В этом тексте звучит важный мотив оттепельных 1960-х (голос не только Булычева, но и братьев Стругацких): человек должен стремиться к звездам, вырываться из лап повседневности. Когда подростки все-таки доходят до корабля, уже одни, без взрослых, они оказываются в пространстве, сценографически сделанном очень просто. За стеклянной стеной, казавшейся непрозрачной, мы видим детскую коляску, книги, женские туфли и большой витраж – он до боли напоминает о ДК в советском «наукограде». И мы вместе с героями спектакля оказываемся поколением, чувствующим себя наследниками «внеземной» цивилизации, которой уже нет, которую еще только предстоит изучить. Ощущение, что мы стоим на плечах гигантов, составляет гуманистический посыл спектакля Крестьянкина – и оно очень важно для молодого зрителя. Потому что даже в самые отчаянные, трудные времена кто-то должен напоминать, что все небезнадежно.

Беседовала Екатерина ДМИТРИЕВСКАЯ

«Экран и сцена»
Июнь 2025 года