12 февраля – 75 лет Валерию Шадрину

…Октябрь 1992 года, I Чеховский театральный фестиваль. Под стоны со всех сторон “Пир во время чумы!” Петер Штайн привозит в обезумевшую полуголодную Москву свой “Вишневый сад”. Гости из Европы – фестивальные менед-жеры в том числе – смотрят дипломные спектакли мастерской Петра Фоменко. Артисты из Душанбе вырываются в Москву на военном самолете: в Таджикистане идет Гражданская война. Продолжаются (с 1988 года продолжаются) переговоры о постановке Петера Штайна в России. Режиссер прилетит в Москву, чтоб начать репетиции “Орестеи”, через год – 3 октября 1993 года. В день, когда танки начнут стрелять по Белому дому.

Уже сегодня, всего двадцать лет спустя, все это кажется героической сагой. Сагой о том, как Россия – хотя бы в лице своего театрального сообщества – открывалась миру после 75 лет глухой изоляции по общеизвестным причинам. Как сама театральная Россия выходила в мир. В каких отчаянных, совершенно к тому неподходящих обстоятельствах это шествие начиналось. И какую революцию в мозгах сообщества, в новых поколениях сообщества оно вело за собой.

Валерию Ивановичу Шадрину в этой саге принадлежит важнейшая роль. Он был начальником Главного управления культуры Москвы в годы перестройки, он – вместе с Кириллом Лавровым, Олегом Ефремовым, Георгием Товстоноговым, Марком Захаровым – стал в 1986 году секретарем новоучрежденного СТД СССР, он принял из рук К.Ю.Лаврова руководство Международной конфедерацией театральных союзов.

Но Чеховский фестиваль и Шадрин, Шадрин и Чеховский фестиваль – почти синонимы. Редкий (и всегда творческий по сути!) феномен, когда человек и его дело почти сливаются. И это даже не бренд – это нечто большее. Это начинается с просвещения Москвы – и перерастает в soft power России. В ту самую “мягкую силу” культуры, в тот самый привлекательный образ России в мире, о необходимости которого много говорят дипломаты и аналитики. При этом никто не знает – как оный образ создать?! Какие институции учредить и проплатить?! Дискуссии идут лет десять.

У комитетов надзора за правами человека в Европе почему-то с мягкой силой не получается. А у Чеховского фестиваля и у Шадрина – получается давно и естественно.

Тут впору вычерчивать схемы: Чеховский фестиваль привозит в Москву Джорджо Стрелера, Питера Брука, Ариану Мнушкину, Тадаси Судзуки, Оливье Пи, Кристиана Люпу, Пину Бауш, Люка Бонди, Робера Лепажа, Филиппа Жанти, Франка Касторфа, Начо Дуато, Ромео Кастеллуччи, Хайнера Геббельса, японские программы, бразильские сезоны – привозит, очертя голову, открывая зрителю имена мирового масштаба, иногда опережая вкусы публики на годы (в легенду вошли полупустые залы на “Прекрасной мельничихе” Кристофа Марталера летом 2003-го!).

Но это только часть истории: вот, еще в безумном 1994-м, едет по миру “Орестея” Штайна с русскими актерами, вот гастролирует в Авиньоне новая копродукция Чеховского фестиваля – русский “Борис Годунов” Деклана Доннеллана (и еще три спектакля за ним), проходит “Русский сезон в Бразилии”, трехметровые недоростки Пирам и Фисба Дмитрия Крымова получают премию в Эдинбурге (чего стоило провезти в Великобританию звезду спектакля, джек-рассел-терьера Веню, знают только продюсеры – Шадрин и его команда), этот же спектакль едет в Германию, Австралию, Новую Зеландию. А “Тарарабумбия” Крымова (совсем уж безумная с прагматической точки зрения продюсерская затея Чехфеста!) едет на Венский фестиваль. И – в копродукции Чеховского фестиваля с Эдинбургским – Владимир Панков готовит спектакль “Война” к 100-летию Первой мировой.

То, что начиналось в 1992-м под крики “Пир во время чумы!”, – выросло за эти – очень непростые для развития – двадцать лет в один из крупнейших театральных фестивалей Европы.

Схема еще не дочерчена до конца. В 2010 году Чеховский фестиваль продюсирует постановки крупнейших режиссеров Европы по Чехову и о Чехове. В январе 2010-го цвет европейского театра едет в Таганрог, к дому, где родился Чехов, и президент России Дмитрий Медведев едет “в составе делегации”. Эта поездка – тоже “проект” Шадрина. Уже забытый. И очень мощный.

С 2010 года гастрольные спектакли Чехфеста едут по России. Скитается по Сибири Comedie Francaise (первый раз в своей истории – как и в истории Сибири!). Воронеж, Липецк, Рязань, Тамбов, Екатеринбург… В 2014-м спектакли “Британской программы в России” проедут с гастролями по десяти городам страны.

И еще одна веточка (пока скромная и ломкая) потянулась с 2012 года: Международная конфедерация театральных союзов проводит раз в два года Форум молодой режиссуры стран СНГ, Балтии и Грузии.

Вот – масштаб дела. Абсолютно, в общем-то, пионерского при начале своем дела, ставшего моделью для множества других проектов в двух столицах и по всей Руси. Пионерского – в американском смысле: все эти годы, как труженики Дикого Запада, Валерий Иванович со своей командой “сдвигал фронтир”, расширяя окультуренное пространство России, строя сотни деловых связей с легендарными художниками Европы. Связи эти у Шадрина всегда становились человеческими. Оттого, вероятно, и были так действенны и прочны.

Валерий Иванович смог уговорить Мэрию Москвы снять троллейбусные провода на Тверской – чтоб летом 2001 года по ней прокатился карнавал Всемирной театральной олимпиады.

Валерий Иванович смог уговорить Ариану Мнушкину (при ее радикальных, как в мае 1968-го, политических взглядах!) приехать в Москву с Theatre du Soleil на Чеховский фестиваль 2015 года.

В стране, где к началу 1990-х не было и самого понятия “продюсер”, – он возвел это ремесло на высоту истинного художества.

 

Елена ДЬЯКОВА