Рядом с постановками большой формы, высокотехнологичными и зрелищными, на которые оказался богат нынешний “Арлекин”, в его конкурсной программе значился и совсем другого рода спектакль – камерный “Волшебник страны Оз” санкт-петербургского “Небольшого драматического театра” под руководством Льва Эренбурга. Никаких особых регалий, кроме приза за лучшее музыкальное оформление, он не стяжал, а между тем, своей целевой аудиторией, то есть детьми, был принят отлично. Ясно, что бурный восторг детской пуб-лики еще не показатель высокого качества спектакля: взбудоражить зал, вызвать хохот, крики и аплодисменты у этих простодушных зрителей слишком легко. Забросай их со сцены огромными шарами, пусти повсюду бегать компьютерные снежинки, да еще и под чувствительную музыку – вот и готово. Так, например, “Алиsа” красноярского ТЮЗа дважды – сначала в Москве на “Золотой Маске”, а затем и в Санкт-Петербурге на “Арлекине” – добилась безоговорочного зрительского успеха, при том, что эмоциональная бессодержательность и неприкрытые заимствования этого спектакля у более искушенной публики вызвали много вопросов. Разрыв между зрительской и профессиональной реакцией на “Арлекине” – дело частое. Так же получилось и с “Волшебником страны Оз”, но как раз его, мне кажется, жюри недооценило несправедливо.
“Волшебника” дети смотрели иначе, не подпадая ни под какие чары, без пиетета перед “высоким искусством”, а с ровным вниманием, бодрым весельем и большой симпатией к главной героине, девочке Дороти в исполнении Веры Тран. Выбор театром исходной, американской версии Л.Ф.Баума, а не более привычной для нас переработки А.Волкова “Волшебник Изумрудного города”, мало что поменял в сюжете и в характерах персонажей, зато позволил впус-тить национальный колорит: Дороти то и дело вспоминает вкусные хот-доги с Пятой авеню, а маленький бэнд в прикиде а-ля дядюшка Сэм – гитара, губная гармошка, контрабас и вокал (Ольга Альбанова), – пристроившийся на сцене, наигрывает блюзы собственного сочинения, а также мелодии из песен Тома Уэйтса, “The Doors” и Майкла Джексона.
Спектакль, поставленный двумя актерами “Небольшого драматического театра” Евгением Карповым и Кириллом Семиным, – пример грубого театра. Он балансирует на грани между студенческим капустником с его неряшливостью, отвязным весельем и профессиональной работой, намеренно добивающейся непринужденности. Доза дуракаваляния и отсебятины здесь несколько превышает допустимую в ТЮЗах, но при этом совершенно не перекрывает искреннего и поучительного посыла сказки. Читается он так: настоящее сочувствие, доверие и деятельная помощь самым нелепым недотепам, более того, даже вралю и позеру Озу, способны сделать всех счастливей и обязательно будут вознаграждены. Стоит сказать, что для актеров Эренбурга это первый опыт постановки детского спектакля, тем не менее, он сразу заинтересовал экспертов, отобравших его и на Детский Weekend, программу, прошедшую в Москве в рамках “Золотой Маски”, и на “Арлекин”.
Декорация состоит из картонных ящиков вокруг трехмерной конструкции с джунглями из марлевого дождика, откуда один за другим появляются персонажи (сценография и костюмы Андрея Севбо). Она служит и домиком Дороти, и пещерой злой волшебницы, и сказочным лесом, где встречают и теряют друг друга герои на пути к Изумрудному городу. Во втором действии вместо нее на сцену выкатят крылечко и дверь с надписью “Оз”, как будто оторванные от домика и унесенные свирепым канзасским ураганом. Потом крылечко и дверь станут тем летательным аппаратом, на котором Оз Кирилла Семина взовьется в небо. В спектакле налицо мошенническая подмена всех волшебных полетов, колдовских превращений и магических атрибутов нехитрыми трюками вроде затемнения или музыкального проигрыша. Но ведь и сам Оз – разоблаченный трюкач, фокусник-неудачник, все его чудеса ненастоящие. Эликсир смелости для Трусливого льва в исполнении Даниила Шигапова – пластиковая бутылка с лимонадом, сердце для Дровосека Анд-рея Бодренкова – красный носовой платок, а Страшиле – Сергею Уманову вместо мозгов и вовсе достается лишь подзатыльник. Здесь вам не Голливуд, кина не будет.
Не будет и сложных перипетий, фокус в спектакле смещен с приключенческого сюжета на самих персонажей. Каждый из них похож на какой-либо сегодняшний типаж. Текст, соответственно, местами придуман заново. Страшила смахивает на резонера-старичка, раздающего советы с лавочки у подъезда. Трусливый лев – на невротичного хипстера, носящегося со своими комплексами, чуть что не так, он оседает на пол от страха и принимается грызть свои когти. Дровосек – просто хороший парень, сердечный, чересчур сентиментальный. Стоит лишь смазать его хорошенько, он пускается танцевать брейк-данс прямо в рыцарских латах, но только до первых слез, после них он немедленно ржавеет. Гротескный Калидаса, предводитель летучих обезьян, в исполнении Хельги Филипповой смешно пародирует типаж грубого, но совестливого солдата из российских патриотических боевиков, который “с детьми не воюет”. А волшебник Оз – эдакий изворотливый шоумен с зелеными блестками, налеп-ленными прямо на бритую голову: бодро начиная фразу, он еще не знает, чем ее закончит и соображает на ходу, как выпутаться из непростой ситуации и не обмануть ожиданий девочки и ее друзей. Преуспев, жаждет аплодисментов – старая привычка циркового артиста.
Пожалуй, эти ироничные отсылки к сегодняшним реалиям схватывают лишь дети постарше, а маленькие видят в персонажах только смешных, неуклюжих клоунов, между которыми мечется хрупкая и доверчивая, но ответственная, предприимчивая и бесстрашная Дороти. Урок деятельного сочувствия и театральной изобретательности – вот главное, что они могут вынести из спектакля “Небольшого драматического театра”.