В Калининграде теперь существует часть проекта «Лес», инициированного Борисом Павловичем и разросшегося по всей стране, как грибница. Спродюсированный Юлией Чуриловой, культуртрегером с опытом работы в театре и совриске (сейчас она – часть команды выдающегося калининградского музея «Дом Китобоя») «Лес. Свое» играется в квартире, и этот домашний формат спектакля отсылает к давнему, но по-прежнему впечатляющему своим прорывным характером петербургскому проекту Павловича – «Квартира. Разговоры». Идя на калининградский «Лес. Свое» (режиссер Ангелина Засенцева), ловишь себя на мысли о том, что никогда не знаешь, кто и в каком формате вступит на территорию «лесного» питомника.

Художница Ольга Дмитриева, ставшая героиней и исполнительницей спектакля «Лес. Свое», – известная в Калининграде персона, ее работы хранятся в Музее изобразительных искусств, а еще она – автор нескольких книг, в том числе мгновенно ставшего популярным графического романа «Жизнь и рассуждения Иммануила Канта». Но в спектакле, который можно назвать автофикшном Дмитриевой, речь не столько об искусстве, сколько о путешествиях в океане жизни – они отливаются в важный опыт и в итоге меняют многое в мировоззрении героини. А заодно – и это поразительный эффект спектакля – и наш опыт тоже. Пришли как будто в гости к Другому, а оказались на встрече с самими собой.

В старом немецком доме на улице Грекова – деревянные лестницы и перила. В квартире номер 5, где мы надеваем домашние тапочки и вешаем плащи в гардероб, – отделанные деревянными панелями высокие стены и эркер в гостиной. У этой роскоши есть хозяйка, но ее появление так скромно, что чувствуешь себя уютно. Конечно, памятуя о мягких стратегиях Бориса Павловича, надеешься на свободу и политику невмешательства, и надежды оправдываются сполна. Женщина с каре, выбритыми висками и энергичными движениями, обладающая глубоким голосом, Ольга Дмитриева встречает зрителей-гостей, по большей части не знакомых друг с другом, и приглашает к такому открытому, хотя и выстроенному режиссерски, рассказу о своей жизни, что кажется – она видит в нас соратников, а не свидетелей. Сведенная к нулю дистанция между хозяйкой и ее гостями, между актрисой и зрителями, между человеком и другими людьми – свойство спектакля «Лес. Свое». Он быстро берет тебя в оборот, ровно с того момента, когда хозяйка квартиры начинает передвигать листы формата А4 с указанием локации (Калининград, Германия, Куба, Россия) по протянутой через комнату леске и, как будто вспоминая еще один эпизод из жизни, совершает очередной возврат в прошлое.

Из работ философа Владимира Бибихина, вокруг которого так или иначе закручен весь многосоставной проект «Лес», Ольга Дмитриева и Ангелина Засенцева (она же – актриса и героиня спектакля «Лес. Ангелина») взяли идею про то, что свое (без чего лично ты жить не можешь) никем не может быть забрано, приватизировано. Вместе с тем «свое» – это то, куда может зайти и другой. Когда-то маленький сын Ольги спрашивал: а почему мы все время ходим в гости только к бабушке с дедушкой, пойдем ко всем жителям страны, ко всем 120 миллионам! Вот это предложение, вот это взгляд ребенка – свободный, любящий всех, не видящий и не признающий границ. Сегодня в гости на Грекова пришли мы, потому что героиня этого спектакля захотела признаться в том, что границ нет, что мой дом – это и твой дом, что мы не боимся друг друга и можем друг другу все рассказать.

Свидетельский спектакль Ольги Дмитриевой, где она – и донор, и героиня, и исполнительница, – это монтаж из разных фрагментов ее детской, отроческой и взрослой жизни. Игра в войнушку во дворе, когда никто не хотел быть «немцем», прекрасное детство на океане с родителями, которых отправили на Кубу строить будущее, попытки заработать в 1990-е на рисовании букетиков, телевизионный сюжет Флярковского про распад СССР на экране старого агрегата, моргающего нам своим мутным глазом. На стыке одного с другим – например, больших войн, которые вели большие дяди друг с другом, или решений о смене курса политики, с тем, что маленькая девочка любила рисовать в кубинской изошколе, а потом ей совсем не понравилось в школе советской, – постепенно выкристаллизовывалась философия. И она совпала с бибихинской в отказе от желания обладать, в стремлении к свободе и своего рода покою, позволяющему видеть в реальности удивительное и по-даосски отказываться форматировать ее.

В тривиальности жизни нет ничего дурного – наоборот, из тривиальности она и состоит, вопрос в том, как смотреть на обычное. Необязательно для этого быть художницей – Ольга Дмитриева, в чьей квартире мы проводим час, тесно рассевшись по диванам и стульям, открывает способность разглядеть в простом – сложное, в мимолетном – вечное, в бедном – прекрасное. В конечном счете, все уравнивается в памяти – и реальность телесюжета, запечатлевшего историю страны, и приватная реальность частного человека. Этой своей памятью Ольга Дмитриева элегантно и точно воспользовалась, превратив ее осколки в прекрасный перформанс о прошлом и настоящем.

Кристина МАТВИЕНКО

«Экран и сцена»
Ноябрь 2024 года.