У Московского театра “Современник” нелегкие времена. Звучит, как каламбур, который всегда актуален для театра со столь обязывающим названием. К сожалению, выходу из штопора, в который театр вошел после смерти Галины Борисовны Волчек четыре года назад, не поспособствовали ни замена художественного руководителя художественным советом, ни обновление дирекции. Знаково событийными названиями репертуар не пополняется, зато по-прежнему собирает аншлаг спектакль, которому двадцать четыре года – “Три товарища” в постановке Галины Волчек.

Петр Наумович Фоменко когда-то говорил, что после ухода лидера любой театр проживает музейный период, а затем непременное появление нового лидера влечет за собой либо чудо, либо беду. Драматичный пример “Современника” подтверждает, увы, его правоту. Скоропалительное назначение Виктора Рыжакова вроде бы не оставляло шансов музейному периоду, а на самом деле только продлило его. Сначала Рыжаков целый сезон провел под лозунгом “Будущее – в прошлом”, рефлексируя на тему возникновения “Современника”, а теперь второй год подряд режиссер Иван Комаров, в компании соавторов-инсценировщиков Полины Рашкиной и Семена Шомина, выступает в жанре спектакль-байопик, рассказывая об основателях. Такой театральный сериал с элементами капустника и сложностями в области авторского права. Третья серия вышла как раз 19 декабря, в день 90-летия со дня рождения Галины Борисовны Волчек. Поскольку все упоминания о сыгранном спектакле на сайте “Современника” стыдливо перемещены в архив, есть надежда, что серия была последней.

Если поставленная Виктором Рыжаковым “История в лицах” балансировала между читкой документов и игрой в портретное сходство исполнителей с героями, а в спектакле Ивана Комарова “Кваша: А вдруг?” был сделан акцент на бытовых подробностях детства, отрочества и юности Игоря Владимировича Кваши, то в произведении с двойным названием “Галя. Волшебная история” / “Дальше – сами” смешалось все. Документальные факты и сказочное место действия. Кукольный театр и нарочито картонные декорации. Занудствующий рассказчик и музыкальные номера.

Итак, девочка Галя (19 декабря в этой роли в “Современнике” дебютировала актриса театра имени Вл. Маяковского Анастасия Мишина) живет на Полянке в Стране холодных ветров, мечтает о большом путешествии, но не знает, где находится станция, с которой можно в него отправиться. Да, зрителям снова (как и в двух предыдущих сериях) рассказали истории про Галю и костюм, Галю и арбуз, Галю и теорию электролитической диссоциации. Последнюю даже спели.

Девочка Галя находит ту самую станцию, но вместо Великого поезда присоединяется к путешествующим на тарантайке под названием “Своевременник”. Путешествующие в лице Шефа (Олега Ефремова на этот раз играл Иван Стебунов), Хозяюшки (Лилия Толмачева в исполнении Анастасии Кутявиной отчего-то не расставалась с половником), Квашонка (Евгений Шишкин), Кота (Максим Теняков в костюме кота старательно изъяснялся с мяукающими интонациями, что должно было вызывать ассоциацию с Олегом Табаковым), Панка (Евгения Евстигнеева изображал Игорь Царегородцев) и Умника (знающие догадались – поскольку основателей “Современника” семеро, значит, Константин Мирошников вышел в роли Виктора Сергачева) объяснили девочке Гале, что Великий поезд вот-вот развалится, поэтому они ездят по Стране холодных ветров сами и спасают людей. Иногда на сцену являлась ведьма Фурц – просто перешедшая из спектакля “История в лицах”, но Шеф произносил волшебное слово “Лапуля”, и неприятности рассеивались. А потом Шеф вдруг ушел чинить Великий поезд и сгинул. Девочке Гале пришлось сменить юбку на брюки и стать машинистом “Своевременника”. Ближе к финалу она тянула похорошевшую тарантайку вместе с Хозяюшкой и Квашонком. До тех пор, пока их не похитил туман.

Дальше произошло самое страшное. В боковой ложе зажглась лампа с письменного стола Галины Борисовны Волчек и зазвучал ее голос – последнее обращение к труппе, в котором она говорит о своей гордости молодыми артистами “Современника”, о надежде на них, о вере в будущее театра. Если бы вместо “Волшебная история” на программке значилось “Страшный сон”, возможно, смысл происходящего стал бы яснее – страшный сон Галины Волчек о театре, в котором она никогда не была ни нелепо звучащей, ни странно непрофессиональной.

Грустна не только неудача театра в значимый для него день. Грустно, что игра в собственную историю дала не повод для размышлений, воспоминаний, нежности, ностальгии в конце концов, а повод для подсчета искаженных фактов, неназванных имен, обид и разногласий. В книге воспоминаний Анны Григорьевны Достоевской есть фраза о погружении в прошлое, которое помогает не видеть пустоты и бесцельности своей нынешней жизни. Есть ощущение, что и театр “Современник” последние четыре года существует, обернувшись назад, по похожим причинам.

Мария ЧЕРНОВА

«Экран и сцена»
№ 1 за 2024 год.