Амбивалентности

Режиссер Антон Бильжо воспользовался самым беспроигрышным ходом: перед нами фильм “Амбивалентность”, созданный по всем канонам греческой драмы, собирающий самые узнаваемые драматические сюжеты и персонажей. Мы без труда найдем на экране тени и Эдипа, и Федры, и Ипполита, и Ореста. Не удивительно поэтому, что главный герой убивает своего врага именно из лука, хотя действие картины происходит в наши дни.

Почему амбивалентность? Профессор психиатрии дает определение амбивалентности как расщепленное отношение к одному и тому же объекту – чувственное, волевое и интеллектуальное – которое является одним из признаков шизофрении. Но внимательный зритель легко обнаружит, что абсолютно все отношения между героями картины отмечены этой амбивалентностью.

Амбивалентность № 1: Дружба. Мы видим двух друзей-однокашников по кафедре психиатрии, Стаса (Егор Морозов) и Петю (Данил Стеклов); они до такой степени не похожи друг на друга, что выглядят антиподами. Один – рафинированный маменькин сынок, в 26 лет живет с родителями, ходит с мамой в театр и на концерты, и, конечно же, остается девственником, поскольку все плотское влечение между людьми называет не иначе как скотством. Второй, просто трикстер: нарочитый двоечник и выпивоха, неряха и ловелас, однако умудряется сделать новаторский доклад по теме нормы психического здоровья.

Стоит сказать, что дружеские отношения, как правило, держатся на таких противоположностях. По законам жанра, чем больше различия между людьми, тем крепче их дружба. По этой причине отличники часто начинают дружить с двоечниками, “плохие” девочки любят “хороших” мальчиков и “плохие” мальчики тоже любят “хороших” мальчиков.

Эдип. Ничто не угрожает такому мужскому интересу друг к другу, пока им нечего делить. Как только появляется нечто общее, на которое претендует каждый их друзей, возникает конфликт. В данном случае – эдипальный конфликт. Петя заводит роман с мамой Стаса, Екатериной Сергеевной (Ольга Цирсен), и сын не может это пережить. Но когда он пытается сформулировать свои претензии к другу, оказывается, что ему просто нечего предъявить. Он вообще не является пострадавшей стороной в сложившемся любовном треугольнике, и, будучи ребенком, не может осуждать личную жизнь своей мамы.

И вот перед нами амбивалентность № 2: Стас хотел бы оказаться на месте Пети, но, как мы помним, для него “сексуальные отношения – скотство”, тем более инцестуозные.

Единственный, кто мог бы возмутиться в этой ситуации и кто действительно является пострадавшей от адюльтера стороной – отец Стаса и муж Екатерины, Дмитрий (актер Дмитрий Журавлев), но он проявляет полную пассивность и полностью проваливает отцовскую функцию.

В силу моей практики часто приходится отвечать на вопросы о неполных семьях и о той функции, которую отец играет в семье. И вот перед нами пример, казалось бы, полной семьи: люди много лет в браке, отлично исполняют свои социальные роли, муж бизнесмен, обеспечивает семью, устроил сына в институт, жена имеет возможность работать просто для удовольствия, а не для заработка, иметь хобби и развлечения. Но при всей формальной гладкости, мы видим тотальное бессилие Дмитрия в исполнении своей отцовской функции.

“Под эту музыку я склеил нашу маму”, – говорит Дмитрий. “Я тоже нашу маму склеил”, – отвечает ему сын, танцуя с мамой медленный танец. И вместо того, чтобы поставить сына на место, Дмитрий падает на колени перед женой и просит прощение за свою глупую шутку. То есть он не считает нужным артикулировать табу на инцест, а лишь извиняется за инцестуозное желание сына. Тем самым делая его легальным.

С другой стороны, когда Стас узнает об измене матери, он даже не пытается рассказать все отцу, а звонит девушке Пети, чтобы та застигла своего бойфренда врасплох в момент измены. Отец изначально устранен из этого конфликта. Таким образом, Стас оказывается в патовой ситуации: будучи сыном, он не может требовать от матери семейной верности отцу, а сам отец слишком слаб, чтобы заявить о своих правах. Когда Стас приезжает домой после конфликта, находит разгромленный дом и в хлам пьяного отца, тот говорит ему: “Психиатр, вылечи меня”. От чего? Дмитрий не только не может выполнить отцовскую функцию для Стаса, он даже за себя отвечать не может. Режиссер подчеркивает эту символическую несостоятельность отца, он или готовит пищу, или накрывает на стол, или рассуждает о выпивке. Кухня, фартук, еда – его всегдашние атрибуты.

Федра. Не удивительно, что, когда Стас убивает своего друга, он просит помочь спрятать труп не отца (он не способен), а мать, для которой это становится переломным травматическим событием. Помогать сыну спрятать труп любовника – еще одна последняя амбивалентность № 3, которая оказывается неразрешима для Екатерины Сергеевны.

Впрочем, героиня Ольги Цирсен изначально выглядела самым загадочным персонажем картины. Абсолютно безэмоциональная во всех сценах, с лицом, подобным маске (а иногда и в реальной маске), с одним и тем же замороженным выражением она ведет экскурсии в музее, выслушивает истерики своего любовника и милования своего сына, и встречает новость о смерти близкого человека. Кажется, что вообще никто и ничто не затрагивает ее чувств. Такая эмоциональная скупость и невозможность отреагировать на происходящие события и выразить чувства, которые, вероятно, есть внутри. Поэтому в момент кризиса происходит коллапс психической структуры.

Дмитрий ОЛЬШАНСКИЙ

«Экран и сцена»
№ 12 за 2019 год.