Огромная программа фестиваля TPAM (Performing Arts Meeting) в Йокогаме представляет из себя конгломерат рынка, профессиональных встреч на самые разные темы, от кураторства до культурной политики, и, собственно, спектаклей, поделенных на два внушительных по объему блока: Direction и Fringe. Первоначально TPAM возник в Токио в 1995 году и представлял собой рынок в чистом виде, предлагающий театральным менеджерам из разных азиатских регионов встречаться друг с другом и обмениваться проектами. С 2011 фестиваль поселился в Йокогаме – портовом городе в часе езды от столицы, где классического театра в старом смысле слова почти нет, зато имеются прекрасно оборудованные площадки для самого разного рода искусства. Театр в Йокогаме и в Токио, где проходила часть программы Fringe, не выпячен наружу – он прячется в цокольных этажах домов, лофтах, барах, музее кукол или, например, в традиционном японском доме.

Театр – во всяком случае, неклассический, который и был представлен в изобилии на TPAM, – либо заточен на современную тему, либо связан с использованием новых медиа, либо сочинен вне форматов. Потому-то он сознательно лишен “прописки” в традиционном здании со сценой-коробкой.

Скромная история “Спокойной ночи” про двух подружек, живущих на дне богом забытой дыры и тщетно пытающихся заснуть, соседствует с масштабным аттракционом “Стажировка” известного медиахудожника Тецуя Умеда, сыгравшего на глазах у публики в театральную машинерию. Психологическая драма в духе Чехова или Юна Фоссе “Молоко и мед” про живущих на склоне горы людей, ожидающих строительства фуникулера, который наверняка изменит жизнь их городка, – рядом со спектаклем отучившейся в Пражской школе кукольницы “Сделано в Макао”, с помощью сторителлинга, объектов и документальных свидетельств вспоминающей о родителях и установлении авторитарного режима в родной стране, пришедшегося на ее детство. Вообще TPAM дал любопытный срез театра, которого мы, как правило, не знаем или представляем только по традиции. На деле он оказывается актуальным, острым, нетривиальным в средствах и парадоксальным образом впитавшим и переварившим европейский опыт.

Фестиваль открывался концертом тяжелой музыки с элементами физического перформанса “Звук и вид толпы” группы Contact Gonzo, занимающейся смесью танца и уличной борьбы. В индустриальном лофте, прямо на цементном полу, они устроили рискованную борьбу, отталкивая случайно попадавшихся на пути зрителей и чередуясь с рок-группой, живьем исполнявшей музыкальные композиции в типичном для металла агрессивном духе. Толпа фестивальных зрителей колыхалась в зависимости от передвижения танцоров по пространству, избегая попасть под каток быстрых марш-бросков. Испачкав свои белые спортивные кимоно о бетонный пол, набив синяков, артисты в итоге как бы слились с пространством, сделали его пластичным и мягким.

“Стажировка” Тецуя Умеда – тоже своего рода открытие пространства, на этот раз – огромной, напичканной техникой основной сцены Художественного театра Канагава (KAAT). Зрителей впустили через боковой вход на сцену, по ней ходили энергичные и занятые важным делом монтировщики, звуковики переговаривались друг с другом по рациям, а потом всех затолкали в верхнюю часть партера, откуда под музыку, исполненную в трюме сцены, можно было наблюдать короткую, но впечатляющую симфонию сценической машинерии. Двигались колосники, ездили туда-сюда “фермы”, опускались специальные звукоотражающие пластины, перемещались фонари – все волшебство и красота театра были явлены вне присутствия живого человека, сами по себе представшие живыми. Проект Тецуя Умеда сделан специально для KAAT и наследует идеям Хайнера Гёббельса, тоже много экспериментирующего с пространственными и техническими параметрами театра (вспомнить хотя бы спектакль “Вещь Штифтера”).

Качество идей, воплощенных азиатскими артистами – участниками фестиваля, поражает своей небанальностью. Артист Чой Ка Фай, сингапурец по происхождению, учившийся в лондонском Королевском Колледже искусств, ныне – резидент танц-театра в Дюссельдорфе, сделал предметом своего исследования буто. Проект “Невыносимая темнота” связывает искусство буто с современными медиа: в параллель с живым перформером на экране появляется его 3D модель, идеальное воплощение человека будущего. Чой Ка Фай представил свой спектакль как возможность диалога с призраком – уже умершим основателем буто, Тацуми Хиджиката.

Хайтек-проект на экологическую и политическую тему показал кинорежиссер из Сингапура Хо Цу Ньен: “Один или несколько тигров” посвящен истории жестокой борьбы между человеком и тигром, она пришлась на время колонизаторского захвата европейцами юго-восточной Азии. На двух экранах, установленных друг напротив друга, поочередно и одновременно разворачивается видеоанимация, остроумно иллюстрирующая пугающую историю региона, в природу которого самонадеянно вторглись, и природа ответила кровавой войной. Совмещенная с гравюрами и живописью, эта суггестивная история в картинках звучит как мощное предупреждение человеку, легкомысленно пренебрегающему ответственностью перед другими живыми существами. Тигр здесь – прекрасное думающее создание с умными глазами, опасное и возвышенное, его, разумеется, лучше не трогать.

Остроумно придуманная лекция-перформанс колумнистки Джессики Зафры, публиковавшейся в журнале “New Yorker” и только что выпустившей свою дебютную книгу, называется “Проект мирового господства” и посвящена истории распространения филиппинцев как дешевой рабочей силы по всему миру. Филиппинские няни сидят с вашими детьми, уборщицы делают клининг, и все это – дешево, с улыбкой и качественно. Филиппины, где рождаемость очень высокая, а жизнь – бедная, являются поставщиками рабочей силы номер один, и это – самая эффективная стратегия захвата мира. Лекция заканчивалась в кухне бара, где всех угощали филиппинской едой и пивом, а желающие пели в караоке.

Многие работы, особенно в танце, носят отпечаток знакомства с европейской культурой, но при этом рефлексируют по поводу японских проблем и драм. “2030 World Drifting” хореографа Филиппа Аймарда, работавшего в Цирке дю Солей, представляет собой постапокалиптическое размышление о жизни после цунами. Сделанный в европейских канонах танец снабжен чисто азиатской энергией и меланхолией, связанной, очевидно, с пережитым страхом перед природными катаклизмами.

Камерная история семьи – от рождения детей до умирания – без слов рассказана в спектакле “Оставаясь в 2018” токийской компании Setagaya-Silk. В почти пустом пространстве со столом и парой стульев разворачивается пантомимически решенная жизнь людей, сталкивающихся с разлукой, потерями, уходами. Грустный и умиротворяющий спектакль деликатно апеллирует к каждому из зрителей, словно пытаясь наладить хоть какие-то мосты в современном обществе.

Неожиданность в выборе сюжета, лаконичность средств выражения, аккуратность в обращении к залу и очень сильное желание поделиться собственным отчаянием, одиночеством или радостью – вот каким выглядит современный японский и азиатский театр, снабженный мощной дистрибьюцией в виде фестиваля TPAM.