
Умер. Как это слово невозможно, как оно трудно сочетается с образом Василия Ланового, с этой энергией, этим темпераментом, этой жаждой делать-делать-делать. С этой влюбленностью в театр, в Родину, в Пушкина. Мы больше не увидим его высокую энергичную фигуру, спешащую по Арбату. Староконюшенный, Калошин, Николо- и Спасопесковский переулки не услышат больше ежедневной поступи его легких шагов…