Наибольший интерес публики (это чувствовалось по взволнованным обсуждениям) вызвали два театральных эскиза по прозе Захара Прилепина: рассказ “Лес”, поставленный совсем молодым режиссером из Уфы Александром Марьиным, и в особенности повесть “Допрос” в режиссуре челябинца Олега Хапова. Главным же героем той лаборатории стал сам Захар Прилепин. Писатель не только активно обсуждал показы, но и собирал в театральном фойе, коридорах и, кажется, даже на лестницах толпы своих читателей и почитателей, ведя с ними диалоги о судьбах Родины, ее прошлом и будущем, уроках истории, русской литературе, Путине, воспитании детей и прочем (рассуждать на все эти темы писатель не устает и сегодня: и в прессе, и в социальных сетях).

Прилепин уехал, воспоминания об успехе двух прилепинских эскизов остались. И уже в нынешнем сезоне Магнитогорская драма (при поддержке Фонда Михаила Прохорова) довела эскизы до полноценных премьер на так называемой “средней сцене” (это когда и актеры, и зрители размещаются на сцене большой). В ноябре был сыгран спектакль “Если долго идти навстречу…” по рассказу “Лес”. Александру Марьину и актерам удалось сохранить то, что в эскизе было главным: сокровенность лирического высказывания, персональный “Амаркорд” писателя. В спектакле от автора выступает Рассказчик, ведущий повествование (актер Игорь Панов). Пелевин не скрывает, что “Лес” – сочинение глубоко личное, воспоминание об отце писателя, рано ушедшем из жизни, о непрерывающейся духовной связи с ним, о том мужском мире, что, по мнению Прилепина, есть первооснова жизни, во многом утраченная. В зрелище такого рода очень важно нечто неосязаемое, то, что зовется атмосферой, настроением. Задача непростая, радостно, что она оказалась по силам режиссеру, только начинающему профессиональный путь.

“Допрос”, премьера которого состоялась совсем недавно (15 марта), – совсем иной материал. Это история парня, ставшего жертвой ложного обвинения и искалеченного во время полицейского допроса не столько физически (“у них моя кровь на стене”), сколько морально. Прилепин пишет о том, как в жизнь обычную, привыч-ную, бездумную, входит ужас, заставляющий главного героя многое пережить и перечувствовать. В лабораторном эскизе главного героя, Новикова, играл недавний выпускник актерского курса Магнитогорской консерватории (мастером курса был Григорий Козлов) Андрей Емельянов. Играл ужас и даже отчаяние, но и необыкновенную витальность, живучесть, казалось, у этого парня с лицом обитателя магнитогорского предместья было, как у кошки, несколько жизней, с любой высоты он падал “на четыре лапы”. И этот характер, и все описанные Прилепиным с такой достоверностью драматические обстоятельства казались не литературой, а настоящей реальностью с ее кровью и плотью, уроком не театральным, но жизненным: повествование Прилепина, увы, по-прежнему может стать частью житейского опыта каждого.

Андрей Емельянов недавно стал актером петербургской “Мастерской” Григория Козлова. А на магнитогорской премьере “Допроса” Новикова играл его сокурсник Иван Погорелов – актер иной индивидуальности и просто человеческой фактуры. И герой получился гораздо более беззащитным, уязвимым, ранимым. Невротиком называет его подружка Ларка (небольшую, но важную роль точно и выразительно играет выпускница того же актерского курса Юлия Замилева). Нет никакой уверенности, что эта передряга для него не кончится психологической катастрофой, а то и чем-то похуже (для друга Новикова Лешки – подобная история заканчивается попыткой самоубийства, к счастью, только попыткой). В роли друга Виталий Шенгиреев – еще одна актерская удача спектакля. “Допрос” получается не столько про обжигающую злобу дня, сколько про воспитание чувств и те вечные вопросы, которые задают себе и миру русские мальчики в переломные моменты жизни, во время путешествия к самому себе настоящему. Возможно, такое решение могло быть не менее интересно, если бы поиск ответов на вечные вопросы режиссер Олег Хапов не поместил в оправу вполне формальных и не слишком оригинальных театральных “находок”: по сцене кружится живописная массовка то ли фантомов воспаленного сознания главного героя, то ли просто разных обитателей мегаполиса. Она состоит из обывателей, бомжей, городских сумасшедших, уличных музыкантов с саксофоном и контрабасом (!). Действие происходит за сугубо условным театральным окном, висящем в пустоте. За ним льются потоки настоящей воды, а на большом экране бесконечно сменяют друг друга артхаусные черно-белые фотографии помоек и тупиков большого города, столь же отталкивающие, сколь и гламурные (художник-постановщик Алексей Вотяков, видеоряд Андрея Григорьева и Евгения Полякова). В результате смысл “Допроса” тонет в водовороте театральных красивостей.

“Полноформатный” спектакль получился менее внятным, жестким и просто художественно убедительным, чем эскиз. Обыкновенная история, так часто бывает. Неким утешением и оправданием может служить то, что именно в этом спектакле, как ни в одном другом, проявилось актерское поколение, которому в недалеком будущем, надеюсь, предстоит стать основой магнитогорской труппы. Они обаятельны и интересны. Добавлю, что в последний приезд в Магнитогорскую драму я посмотрел еще одну премьеру этого сезона – “Лес” (на этот раз – классический – Александра Николаевича Островского). Это режиссерский дебют ученика Сергея Женовача Егора Раввинского и дебют многообещающий. Запомнился выпускник того же козловского курса Иоганн Билле, остро сыгравший Буланова. Именно в расчете на это новое поколение ведущая актриса Магнитогорской драмы Надежда Лаврова, пробующая себя в режиссуре, собирается ставить “Моего бедного Марата” Алексея Арбузова.

Владимир СПЕШКОВ