Режиссер Патрик Марбер поставил в небольшом лондонском Marylebone Theatre новую комедию Натана Ингландера «О чем мы говорим, когда мы говорим об Анне Франк». Провокация? – Конечно. Но не только.

Дебби (Каролина Кац) и Шошана (Доротея Майер-Беннет) когда-то были лучшими подругами, но затем их пути радикально разошлись. Дебби вышла замуж за Фила (Джошуа Малина), переехала в большой дом во Флориде, родила сына. Раньше она знала больше названий нацистских концентрационных лагерей, чем столиц штатов, а теперь лишь изредка вспоминает про важные иудейские праздники. Шошана, наоборот, вышла за ортодоксального еврея Йерухама, живет с ним и их семью дочерьми в Израиле и, как предписано, носит парик, чтобы никто кроме мужа не увидел ее настоящие волосы. Оказавшись в Америке, она уговаривает супруга провести вечер в гостях у подруги детства, с которой не виделась много лет.

На небольшой сцене расставлены кухонные столы со встроенной бытовой техникой, пара стульев, пара кресел, немного посуды – вот и вся лаконичная декорация Анны Фляйшле. У актеров достаточно пространства, хотя действия в пьесе не много: большую часть времени они говорят. Темп диалогов то нарастает, рассыпаясь каскадом шуток, то замедляется, давая зрителю возможность вникнуть в точку зрения персонажей. Квартет актеров (в какие-то моменты он превращается в квинтет) виртуозно контролирует изменчивую скорость бесед.

Дебби предчувствует, что муж своими остротами может задеть гостей, и заранее требует избегать опасных тем – религии, войны, Холокоста, политики. Увы, худшие предположения сбываются. Вечер сентиментального воссоединения, когда женщины с умилением просматривают семейные фотографии, быстро воспламеняется спорами. Ни одно табу не останется нетронутым: убийство мирных жителей Газы, американское мессианство, израильский милитаризм, проблемы Палестины, терроризм, лицемерие, диктатура, популизм… Одна пара изъясняется клише американских либералов, вторая – тезисами израильской пропаганды. Обычно такие люди встречаются друг с другом только на полях битв полуанонимных социальных сетей, а в реальной жизни, не будучи полностью уверены в лояльности собеседника, вежливо и ловко обходят потенциально тревожные вопросы. Но в этот вечер все быстро устают от нейтралитета.

Противники прекрасно знают слабые стороны друг друга и бьют точно в цель. Но иногда вдруг осекаются, одергивают себя и пытаются вернуть разговор в зону безопасности. Кошерная еда – где ее достать в Америке? Не правда ли, Пурим похож на Хэллоуин? Перепалка завершается не потому, что спорщики боятся испортить отношения, но потому, что вдруг встречаются взглядом. Видят за надоедливыми фразами живого человека, его переживания и тревоги, страхи и надежды.

Появления на сцене Тревора, сына Дебби и Фила (блестящая работа Габриэля Хоуэлла), считающего себя умнее поколения родителей, происходят именно тогда, когда взрослые ведут себя действительно глупо. Например, когда его отцу чрезвычайно хочется узнать, какие волосы у Шошаны под париком a-la Мэрилин Монро, и та завязывает ему глаза, но дает прикоснуться к прическе собственной жены.

В Треворе нет отталкивающего чувства превосходства – только дерзкая и остроумная ирония. Наполовину в шутку, наполовину всерьез, он объявляет, что отныне не еврей. Он – пастафарианин, последователь пародийной религии, верующий в летающего макаронного монстра, потому что это ничуть не хуже, чем быть приверженцем любой другой религии: во имя его божества никто не убивает людей. А вообще, проблемы вероисповедания его не слишком интересуют, куда больше он озабочен экологией, равноправием и борьбой с абьюзом. Только Йерухам, сначала недоумевающий и крайне возмущенный, понимает Тревора и относится к нему серьезно, оценив страстное желание изменить мир к лучшему, невзирая на эксцентричную форму, каковую это стремление приобрело.

Его порывистые медвежьи объятия с опешившим от внезапного дружелюбия Тревором ломают стереотип об узколобых ортодоксальных евреях, считающих себя единственными хранителями истины. Йерухам в исполнении Саймона Яду – немного стеснительный, впечатлительный и вместе с тем непреклонный. По ходу действия раскрывается неоднозначность и остальных персонажей: одетая в скромное закрытое платье Шошана, будучи искренне преданной мужу и обычаям общины, с удовольствием пьет водку, курит травку и без стеснения размышляет о трудностях брака. Фил только на первый взгляд кажется беззаботным самодовольным шутником, на самом деле его терзает тревога за будущее сына. Ухоженная и уверенная Дебби мучается чувством вины, потому что никогда ничем не жертвовала ради воспеваемой ей свободы и справедливости.

Герои не только спорят и обвиняют друг друга в ограниченности кругозора. Они много пьют, курят, едят мороженое и смеются. Шутят и о Холокосте: Фил предлагает открыть кафе-мороженое «Молочная ферма Анны Франк», а Шошана – назвать один из вкусов «Погром и изюм». Как замечает Фил, «это наша трагедия – и мы имеем право использовать ее так, как нам нравится!».

Заканчивается спектакль сценой странной игры. Каждый герой по очереди становится ведущим, называет себя Анной Франк в 1942 году и спрашивает остальных: готовы ли они укрыть ее, рискуя собственной жизнью, и почему? Правил два: не врать и не плакать. Последней водит Шошана, она интересуется, спасет ли муж их восьмую дочь, вышедшую замуж за аргентинца, – Йерухам занимает твердую позицию по поводу смешанных браков и считает ее умершей. Жена все же уговаривает его пойти на компромисс. Их договор звучит сильнее всех предыдущих словесных сражений. Как будто после затяжной жестокой войны наконец наступает мир. В глубине сцены начинает идти дождь, и все принимаются обниматься и танцевать. Неловко, даже нелепо, зато искренне.

Спектакль Патрика Марбера не предлагает зрителю правильных ответов на сложные политические, религиозные, социальные вопросы, он даже не утверждает, что правильный ответ существует. Неизбывный оптимист Натан Ингландер напоминает о том, что хотя бы иногда нужно открыто высказывать свои убеждения, даже зная, что это спровоцирует спор. Надо проверять, как звучат твои мысли. Может быть, дискуссия кончится дракой, но вероятнее – соглашением, которое до этого казалось нереальным. Это несложно, главных правил два: не врать и не плакать!

Зоя БОРОЗДИНОВА

«Экран и сцена»
Ноябрь 2024 года.