В Мариинском театре на исторической сцене прошла премьера балета “Анюта” в хореографии Владимира Васильева. Новый спектакль замкнул своеобразный круг, если начинать отсчет от времени съемок легендарного фильма-балета “Анюта” 1982 года, проходивших в Ленинграде. Владимир Васильев создавал свою хореографию в балетных классах на улице Росси, в постановочную команду кроме москвичей Екатерины Максимовой и самого Васильева входили преимущественно ленинградцы во главе с режиссером Александром Белинским и композитором Валерием Гаврилиным.

Сценическая судьба спектакля началась в Италии в 1986-м – в оперном театре Неаполя “Сан-Карло”, продолжилась в Большом театре в Москве, а затем в Риге, Челябинске, Казани, Воронеже, Перми, Минске, Ижевске. В планах Мариинского театра “Анюта” возникла, с одной стороны, на волне всеобщего интереса к балетам, созданным по мотивам произведений русской литературы, с другой, она пополнила музыкальную копилку Валерия Гергиева, который всегда выступает за то, чтобы в театре исполнялась музыка современных, в том числе и советских композиторов, тем более петербургских. Так что в декабре 2023 года к хоровым и камерным сочинениям выпускника ленинградской консерватории Валерия Гаврилина, не раз звучавших в концертных программах театра, добавился балет “Анюта”, собранный из многочисленных пьес композитора.

Обычно большую часть репетиций “Анюты” ведет ассистент Васильева и тоже хореограф Андрей Меланьин, но в данном случае Владимир Викторович, которому в апреле исполнится 84 года, без устали много репетировал сам. Он тщательно отбирал солистов для первых премьерных показов, позволив театру затем вводить новых артистов. Внешне мариинская “Анюта” не стала клоном предыдущих постановок в других театрах – для проекта были приглашены художники по свету и видео Алексей Наумов и Алексей Хорошев (Пермь), предложившие оригинальную световую партитуру. Декорации, выполненные по эскизам Виктора Вольского, благодаря необычной подсветке стали в некоторых сценах напоминать стеклянные витражи. И через эти импровизированные стекла просматривается вовсе не чеховская пора, а 80-е годы прошлого века – эпоха, когда балет создавался для блистательной и неповторимой Екатерины Максимовой. “Стеклянность” сигнализирует о хрупкости человеческих чувств и заодно уместно разделяет “тогда” и “теперь”. Тогда для короля танца Владимира Васильева лицедействовать в драматической по сути роли Петра Леонтьевича, папы Анюты, было нонсенсом, теперь невозможно представить интерпретацию чеховского сюжета без современной пластики. И она неожиданно становится обязательным элементом как раз у исполнителей роли отца Анны Александра Сергеева и Максима Зюзина – первоклассных солистов, за плечами которых весь современный репертуар Мариинки от Форсайта до МакГрегора. Сергеев, в гриме и очках немного похожий на молодого Васильева, через авторскую пластику, не допускающую в созданный образ гротесковых нот, выводит на сцену потрепанных русских интеллигентов – разом Петра Леонтьевича и Сорина, состаренных не годами, а обстоятельствами. Персонаж Зюзина чем-то близок с отцом другой балетной героини – Золушки, он рисует образ классического вдовца из сказки. В спектакле с дебютанткой Александрой Хитеевой в роли Анюты они составляют удачный тандем, вспоминая сказочный рай, в котором жило семейство до смерти жены Петра Леонтьевича. Отдельной удачей нового спектакля стал Модест Алексеевич в исполнении Максима Изместьева. Артист словно приклеил к лицу уродливую маску необаятельного человека, навесил выпуклый живот, а потом напрочь забыл про эти характерные аксессуары и именно танец, прихотливо изобретенный Владимиром Васильевым для чиновного апофеоза, сделал запоминающейся чертой персонажа, о чем свидетельствуют фотографии с премьеры, где Изместьев-Модест “пойман” в полетах над сценой.

Интересной Анютой предстала одаренная актерски Александра Хитеева, сейчас активно набирающая репертуар – в ее арсенале уже Гамзатти, Аспиччия, Китри. У ее героинь много естественности, витальной энергии. Васильев, скорее всего, оценил нестандартность ее подхода к роли в “Анюте”. Хитеева нигде не копирует Максимову, открыто предлагает свои решения. В ее интерпретации присутствует та самая чеховская недосказанность, о которой много говорил постановщик в интервью в контексте премьеры.

Немыслимо быстрыми темпами порадовал оркестр под руководством Арсения Шуплякова. Партитура Гаврилина засияла красками, ярко живописующими то странное время, когда один балет или один фильм с участием культового исполнителя мог сплотить в радостном чувстве миллионы людей.

Екатерина БЕЛЯЕВА

«Экран и сцена»
№ 3 за 2024 год.