Вспоминая Натэллу Башинджагян

 Фото А.АМАТУНИ

Фото А.АМАТУНИ

Театровед Натэлла Захаровна Башинджагян (14.08.1932 – 12.02.2023) принадлежала к легендарному поколению искусствоведов-полонистов, профессиональный путь которых начался в эпоху оттепели. Они сделали достоянием русскоязычной науки исторические явления, прежде неведомые, и открыли соотечественникам главные имена новейшего искусства Польши – страны близкой нам и одновременно далекой. В те годы колыбелью для целого ряда критиков и историков искусства, в том числе для Башинджагян, стал филологический факультет МГУ: именно там, будучи студенткой французской группы и ученицей А.Д.Синявского, она прочла в рамках факультатива поэтическую драму Станислава Выспянского «Свадьба» – ключевое произведение польской литературы рубежа XIX–XX веков – и влюбилась в Польшу.

Натэлла Башинджагян пришла в Институт искусствознания (тогда Институт истории искусств) в Козицком переулке в 1961 году и проработала в секторе искусства стран Центральной Европы (ранее – сектор искусства соцстран) всю жизнь, причем буквально до последних дней участвовала в заседаниях по зуму, писала статьи. Совсем недавно, год назад, она выпустила книгу «Циприан Камиль Норвид. Поэзия и драма жизни» – новаторское для отечественной полонистики исследование, посвященное недооцененному поэту-романтику, драматургу и мыслителю, автору классических строк «А вдруг из пепла нам блеснет алмаз…», прозвучавших в фильме Анджея Вайды. В этой небольшой по количеству страниц, но очень емкой по смыслу монографии отчетливо ощущается филологический бэкграунд автора, глубокое понимание искусства и желание актуализировать мировоззренческую концепцию Норвида, основанную на созидательном начале.

Деятельность Башинджагян как ученого прежде всего связана с именем великого театрального революционера Ежи Гротовского: она знала мастера лично и писала о его творчестве особенно проникновенно. Этапы эволюции Гротовского, его режиссерский метод, связанный с духовным преображением человека, и система убеждений, по-прежнему остающиеся весьма непростой материей для анализа, Башинджагян разбирала так, что они становились вполне ясными. При этом Натэлла Захаровна всегда настаивала на том, что повторить опыт Гротовского, перенести его принципы в другой театр невозможно.

В череде других крупных работ стоит также упомянуть книгу 1980 года «Беседы о театре социалистических стран», которая для многих советских любителей театра стала окном в мир центральноевропейской сцены, и фундаментальное исследование 2004 года «Театр Леона Шиллера. Режиссер и его время» – о реформаторе польского театра первой половины XX века.

Башинджагян была примером не просто неравнодушного отношения к культуре соседней страны, но настоящей преданности искусству Польши. Незабываема история о том, как Натэллу Захаровну «прорабатывали» в министерстве культуры СССР в 1968 году, когда она якобы не предупредила о взрывном потенциале спектакля «Дзяды» Казимежа Деймека, на что она ответила: «Я не затем изучала польское искусство в Московском государственном университете, чтобы писать доносы на польских режиссеров». В 1971 году ей всеми правдами и неправдами удалось организовать поездку группы советских театроведов во Вроцлав, чтобы увидеть вживую Театр-Лабораторию Гротовского, спектакли которого так никогда и не попали на наши подмостки. Эти истории доказывают, что даже в самых сложных и неблагоприятных обстоятельствах можно (а точнее, нужно!) налаживать и поддерживать диалог между странами, сохраняя достоинство. «Крест Заслуги», который Башинджагян получила в 1999 году из рук польского президента, подтверждает этот тезис.

В начале и середине нулевых, участвуя в работе жюри знаменитого театрального фестиваля «Контакт» в Торуни, она смотрела все главные польские спектакли: высоко ценила Кристиана Люпу, внимательно следила за Яном Клятой, Гжегожем Яжиной и Кшиштофом Варликовским, категорически не принимала Майю Клечевскую… Но главное то, что все они вызывали ее неподдельный интерес, эмоциональную реакцию, она умела парой предложений точно охарактеризовать существо того или иного спектакля.

Натэлла Захаровна до последнего сохраняла редкую интеллектуальную проницательность, прекрасную память, чувство юмора, живой интерес к новому искусству и к работам коллег по профессии. Всегда просила делиться впечатлениями от посещений Польши, когда сама уже не могла ездить.

Печально осознавать, что больше не услышишь в телефонной трубке тонкий и такой узнаваемый голос, не получишь порой неожиданный, но очень точный и нужный совет. Светлая память Натэлле Захаровне, которая для многих коллег, театроведов и полонистов, стала образцом служения науке и искусству.

Денис ВИРЕН

«Экран и сцена»
№ 5-6 за 2023 год.