Бабушкин кот

Фото Е.ЛАПИНОЙПеред новым годом зрителей-тинэйджеров позвали на “Фалалея” во флигель московского ТЮЗа. Спектакль, поставленный молодым режиссером Викторией Печерниковой по пьесе Нины Садур, имеет широкий адрес – возрастное ограничение 12+ чистая условность. Фантастическую сказку по мотивам старинной русской повести “Лафортовская маковница” (Лафортово – старое название Лефортово) Антония Погорельского можно смело рекомендовать и юной публике, и театралам со стажем.

Нина Садур обошлась с сюжетом свободно. Прежде всего, она передвинула действие сказки во времени. Если Антоний Погорельский (известный большинству как автор “Черной курицы”) начинает повествование со слов “Лет пятнадцать перед сожжением Москвы…”, то пьеса с первых же реплик о корсиканском чудовище Буонапарте пророчит надвигающуюся войну. По замыслу драматурга “Фалалей” посвящен последним мирным дням первопрестольной столицы.

Режиссер показывает нам уютный быт милейших старичков Онуфрича и Ивановны, коротающих век в соломенных креслах-качалках. Вячеслав Платонов и Арина Нестерова чудесно играют своеобразный парафраз “Старосветских помещиков”. Эта пара, несмотря на некоторое несходство характеров, безраздельно предана друг другу и, конечно, своей ненаглядной дочке Маше в исполнении Марины Гусинской. Прелестное создание не расстается с куклой Зиной и смущает любящих родителей своей инфантильностью (молодая актриса, как кажется, даже слишком педалирует эту инфантильность). Мечта родителей о женихе для бесценной дочери омрачена тем, что Маша – бесприданница. Пружиной спектакля становится Маковница, папенькина тетка. Эксцентричная дама в черном роброне (в отличном исполнении Натальи Корчагиной) вносит в спектакль атмосферу завораживающей и тревожной магии. Колдовские чары бабушки парализуют волю Маши, испив чудодейственного напитка, девушка готова повиноваться инфернальной родственнице.

В старой повести Погорельского Маковница, промышлявшая продажей маковых лепешек, скрывала свое истинное лицо. В городе ее считали ведьмой, знавшейся с нечистой силой. Такой же дурной репутацией славился и большой черный кот, не отходивший ни на шаг от своей хозяйки.

Если Антоний Погорельский уже на первых страницах без всякой жалости умертвил Маковницу, однако позволил ей, как старухе-Графине в “Пиковой даме”, являться родственникам в виде Призрака, то Садур решительно возродила героиню, подчеркнув ее положительные черты и, в первую очередь, самозабвенную привязанность к черному коту. В роли Кота – пластичный и элегантный Рустам Ахмадеев. Он же – Лицо от театра, конферансье-распорядитель, начинающий представление, читающий авторские ремарки.

Кстати, именно этим персонажем у Погорельского особенно восхищался Пушкин: “Что за прелесть бабушкин кот!” – писал поэт брату из Михайловского.

Имя Фалалей придумала животному Нина Садур, оттолкнувшись от имени Аристарх Фалалеич Мурлыкин, под видом которого человеко-кот являлся в дом Онуфрича у Погорельского. Правда, в пьесе она переименовала Мурлыкина в немца Котта, явившегося лечить Машу, слегшую в постель после посещения бабушки. Наглый Котт предлагает девушке руку и сердце. Наивные родители, кажется, готовы выдать за доктора дочь. Но не тут-то было: Маша разоблачает самозванца, и в пьесе возникает неожиданный поворот.

Девушка приводит в дом бабушку – доброе сердце подсказало ей, что дурные поступки Маковницы происходят от одиночества. А жених, тем временем, сыскался – кроткий приказчик Улиан (Илья Шмага), сын симпатичного Будочника (Сергей Погосян), явно неравнодушного к своеобразному обаянию взбалмошной дамы, вовсе не похожей на старушку.

Режиссер и драматург показали современную версию романтической повести, написанной в 1825 году под сильным влиянием Э.-Т.-А.Гофмана. Наша Маковница выглядит родственницей колдуньи из “Золотого горшка”, торговавшей яблоками в сопровождении черного кота.

Виктория Печерникова поставила минималистский (с минимумом декораций) и теплый спектакль. В финале счастливые герои замирают перед старинным фотоаппаратом. Сцена озаряется красным светом, заревом пожара. Также, как и пьеса, спектакль заканчивается многоточием.

Екатерина ДМИТРИЕВСКАЯ

Фото Е.ЛАПИНОЙ
«Экран и сцена»
№ 2 за 2017 год.