“Онегин”. Режиссер Сарик Андреасян.
“Евгения Онегина” жалуют далеко не все современные подростки – мало находят совпадений с собственной жизнью. Хорошие учителя литературы выстраивают уроки так, чтобы ученики не только заметили, что герои чем-то похожи на них, но и обратили хоть немного внимания на то, что происходит в романе помимо основной сюжетной линии – чтобы увидеть не только героев, но и автора. Те учителя, которым это не важно, довольствуются пересказом содержания. И для тех старшеклассников, которым не хочется читать, идеально подходит фильм Сарика Андреасяна “Онегин” – он как раз и является пересказом содержания романа.
Пересказ получился длинным – более двух часов тянется картина, наполненная медлительными прогулками, видами природы, долгими танцами, неспешными чаепитиями и игрой в шахматы и на биллиарде. Все это, видимо, должно изображать “энциклопедию русской жизни”. Андреасян добавляет туда еще немного народных сцен в виде крепостных девушек, собирающих яблоки, и женщин, торгующих тыквами и пучками каких-то трав. Имеется также Светлана Немоляева в роли няни, и ее ясноглазый внучок Ванечка (Марк Андреасян) – он относит письмо Татьяны в дом Онегина и имеет краткую беседу с самым симпатичным из всех персонажей фильма, французом Гильо (Карэн Бадалов), путая того с барином.
Вообще слугам и народу как таковому в фильме Андреасяна живется привольно. Народ ходит по лужам в новейших лаптях, слуги общаются с господами очень непринужденно, а помещица Ларина (Алена Хмельницкая) хоть и велит девушкам во время работы петь, а не класть в рот собираемые яблоки, делает это с таким ласковым лицом, что видно – яблок ей для девушек не жалко.
К женщинам элегантного возраста (по пушкинским меркам старушкам) режиссер тоже относится нежно. Ларина-мать напутствует дочь фразой “Привычка – великий дар. Заменяет счастье” и признается, что никогда не любила ее отца, но, тем не менее, совсем не лишена внутреннего огня. С московской кузиной Алиной (Татьяна Лютаева) они говорят, что нравились мужчинам лишь в молодости, но это воспринимается скорее как шутка – во многом, конечно, благодаря Алене Хмельницкой. В рассказе Лариной о том, что в крыжовенное варенье хорошо класть вишневые листья, куда больше энергии и игривости, чем во всем поведении молодых героинь, и поверить в то, что она когда-то обновит на вате капор и чепец, решительно невозможно.
Похоже, Онегин (Виктор Добронравов), поддерживая беседу о варенье, тоже обращает внимание на Ларину-маменьку, и было бы интересным пустить сюжет по такому пути: по крайней мере, подобное хулиганство придало бы фильму живости и не дало бы его забыть. Однако создатели, если и позволяют себе вмешиваться в пушкинскую историю, то только с чем-то приличным. Например, Ольгу (Таня Сабинова), в оригинале быстро и беспечно позабывшую Ленского ради улана, делают трагической фигурой. Она регулярно посещает могилу поэта, сжимая в руках окровавленные листки со стихотворением про златые дни, а за улана Михаила выходит, но безо всякого удовольствия, лишь мечтая покинуть свой дом. Видимо, все в нем напоминает о Владимире (Денис Прытков).
Кроме “Куда вы удалились” в фильме из стихов наличествуют письмо Онегина к Татьяне и письмо Татьяны к Онегину (авторы стыдливо убрали первое слово из фразы “Кончаю! Страшно перечесть…”, чтобы их целевая аудитория лишний раз не разражалась в кинозалах заливистым смехом); а еще краткие отрывки из романа в исполнении Рассказчика (Владимир Вдовиченков). Если в романе роль рассказчика-Пушкина была главной, то здесь его роль вообще неясна – разве что напомнить: у поставленной Сариком Андреасяном истории есть первоисточник.
В те моменты, когда фильм отдаляется от первоисточника настолько, что даже становится интересно, что будет дальше, внезапные появления Вдовиченкова со стихами почти пугают. Отрывки зачастую выбраны произвольно, не обошлось без хирургических вмешательств – если еще можно попытаться понять, зачем слово “дубровы” заменили на “дубравы”, то “наступала довольно скучная пора” вместо “приближалась довольно скучная пора” понять нельзя совсем. Ну разве что “приближалась” в романе рифмуется с “обнажалась”.
Зато тема рогатых мужей в картине муссируется; сперва Онегин предрекает Ленскому, что Ольга непременно будет ему изменять, затем мосье Трике опять же в адрес Ленского позволяет себе шуточку, что мрачным мужчинам, наблюдающим, как невеста танцует с другим, очень показана охота на оленя. В подростковом сленге слова “рогатый” нет, зато слово “олень” означает доверчивого и недалекого человека – автор сценария Алексей Гравицкий угодил этой шуткой как мальчишкам и девчонкам, так и их родителям.
Родители, возможно, будут рады тому, что авторы такие эрудированные и явно читали классику из школьной программы. В начале фильма князь, которому Онегин обещает мгновенно добиться благосклонности красавицы, удивляется: “Ее отец бригадный генерал, она же не дочка станционного смотрителя!” У соседки Онегина (Ольга Тумайкина), мечтающей женить его на одной из своих дочерей, фамилия Скотинина, как у одного из героев “Недоросля”. Та же соседка, узнав об отсутствии у Онегина матримониальных планов, за глаза называет его фармазоном и говорит, что он пьет вино стаканами, и на ум приходят сплетни о Чацком: “Шампанское стаканами тянул”.
Онегин практически цитирует Маяковского, тоже, конечно, прозой: “Любое чувство разбивается о быт”. И, наконец, штрафной тост Онегина, опоздавшего на Татьянины именины (“Счастья вам, Татьяна Дмитна!”), отсылает к “Ларисе Дмитне” из “Жестокого романса”.
Виктору Добронравову повезло: тот минимум юмора, который создатели вложили в свою картину, достался именно Онегину – несмотря на сплин и цинизм, добронравовский Онегин не лишен бодрости. Он энергично побеждает в спорах Ленского (к этому образу отлично подходит пушкинское определение “темно и вяло”), шутит про бригадную генеральшу и теплые халаты и чрезвычайно забавно выглядит в белом цилиндре на фоне моря и устриц. Татьяна (Лиза Моряк) не очень годится ему в пару; она, конечно, красивая, но поводов что-то сыграть авторы тоже дали ей минимум. Пожалуй, лишь в сцене знакомства с Онегиным, где он называет пошлым ее любимого Ричардсона, и Татьяна в ответ возмущенно заявляет – эта книга о чувствах. В дальнейшем никаких реакций в стиле “вся побледнела, запылала” у Татьяны не будет; как и Ленский, она останется сдержанной и прохладной, оставив весь драйв героям постарше.
В списке людей, имевших отношение к созданию “Онегина”, имеется Александр Пушкин в качестве соавтора сценария, а сам Онегин носит отчество Александрович, что неоднократно подчеркивается. Спорить с этим, наверное, не стоит, но трудно избавиться от размышлений о тщете всего сущего и о целесообразности появления такого рода картины (хотя знатоки творчества Сарика Андреасяна задавались подобным вопросом еще на его “кинопроизведении” “Тот еще Карлосон”, вольной интерпретации произведений Астрид Линдгрен). Впрочем, ответ, как часто бывает, заложен в самом фильме – прежде чем проглотить очередную устрицу, Онегин заявляет приятелю: “Жизнь вообще штука бессмысленная”.
Жанна СЕРГЕЕВА
«Экран и сцена»
№ 5 за 2024 год.