Пермский драматический “Театр-театр” давно побил все рекорды по части постановок мюзиклов и музыкальных спектаклей, из года в год конкурируя именно в этом жанре с музыкальными театрами на фестивале “Золотая Маска”. Еще один мюзикл – “Три товарища” по мотивам романа Э.М.Ремарка и с музыкой композитора Евгения Загота в режиссуре Бориса Мильграма – был показан в Москве на сцене Театра имени Евг. Вахтангова. Серьезность намерений и тяга к большому стилю владела каждым из создателей этой постановки. Зиновий Марголин придумал стильное и лаконичное “шоссе в никуда” – главное место действия “Трех товарищей”. В его интерпретации “никуда” – это вверх, в начало мертвой петли, в которой вынуждены болтаться целые поколения между войнами, каждый раз заходя на новый круг. На обочинах этого шоссе – кафешки, меблирашки, санаторий в горах с кроватями-нарами, одинаковые до безликости – все временное, кроме этой петли. Герои совсем не чувствуют своего будущего: “Ночь, скорее всего, пройдет, но не факт, что настанет утро”.
С еще большим вниманием создатели спектакля отнеслись к машинам – главным обитателям шоссе. Ради подлинности решено было найти настоящие модели немецких автомобилей тридцатых годов. Три красавца на сцене, мчащиеся по вертикали шоссе, – результат страстного увлечения старыми автомобилями актера и режиссера Олега Долина: именно он разыскивал их по всей стране, нашел и довел до сценического блеска. Черный Карл и бежевый бьюик – не только “пароходы”, но и “человеки”: каждой машине полагается четверка “колес”-танцовщиков и одушевленный “мотор”. У бьюика это Валерия Веретенникова в красном парике, Карл – Альберт Макаров. Премьер “Театра-Театра” здесь – бывалый рокер, который “заправляется” алкоголем через соломинку, кумир поколения трех товарищей – и их заложник: однажды они пожертвуют им.
Хореограф спектакля Егор Дружинин тоже поработал на совесть. Его изобретательные кульбиты, пробежки по вертикальному шоссе, танцы всех жанров, стилизованные под тридцатые годы, представлены в таком избытке, что за этими хореографическими “деревьями” зачастую не видно “леса” – самой истории. Возможно, это впечатление усиливает музыка Евгения Загота – нарочито бодрая, преувеличенно оптимистичная, не балующая разнообразием.
“Театр, особенно музыкальный театр, не ставит задачу пересказать литературное произведение… Если к финалу спектакля зрители перестанут соотносить с романом происходящее на сцене, значит у нас все получилось”, – заявляет режиссер спектакля Борис Мильграм. Но, размыв эмоциональные акценты романа, растворив их в необязательных хореографических и вокальных номерах, он, кажется, добился как раз обратного – желания поподробнее вспомнить роман Ремарка. Сохранив едва ли не всех действующих лиц, авторы либретто (Борис Мильграм и Михаил Бартенев) почти не сохранили за каждым его маленькую историю, только обозначили ее, отчего практически все персонажи так и остались массовкой. Впрочем, одна режиссерская находка действительно работает. Это компания штурмовиков, которые вклиниваются в толпы нарядных людей: в тусклой одежде, закомплексованные, они постепенно все больше начинают чувствовать свою силу и однажды, в случайной драке, убивают Ленца (впрочем, рефлексии по поводу гибели друга главный герой Робби в исполнении Александра Гончарука в этом спектакле не удостаивается). Еще на сцене регулярно появляются два веселых духа погибших на фронте друзей. Они следуют за ним по пятам, подсказывают, как вести себя с женщинами, как танцевать, как шутить – и как предчувствовать потерю, хотя сами ничего подобного в жизни не успели. Два пацана в живописном рванье (Антон Девятов и Даниил Ахматов), кажется, ближе и важнее главному герою, чем его живые товарищи Кестер (Иван Вильхов) и Ленц (Марат Мударисов).
Если кто и примиряет мюзикл с романом, так это Эва Мильграм в роли Пат. Она счастливым образом сочетает весь арсенал артистки мюзикла (отточенный танец, серебряный голос, легкость) с драматической глубиной. А главное, посреди этого тотального кафешантана успевает сыграть сюжет о том, как прожить судьбу. От ремиссии и ложной надежды до умирания и принятия смерти. От свободы и пустоты до любви и полноты жизни. От приветливой хохотушки, открытой всем ветрам, приключениям и душам – до умирающей, которая любит и потому впервые по-настоящему чувствует себя живой.
Ольга ФУКС
«Экран и сцена»
№ 17 за 2022 год.