Знаменит бульвар Новинский

Зеленая гостинаяИдея создания музея Федора Шаляпина возникла еще при жизни великого певца. “Французы хотят устроить здесь в Париже мой музей”, – писал в 1937 году Федор Иванович дочери Ирине в Москву и просил прислать ему архив.«Ибо что я Гекубе? Кому это там (то есть, в Советском Союзе. – ред.) будет интересно? Иметь всякую ерунду относительно “врага народа”».

Пройдет около 40 лет, прежде чем возникнет музей-квартира Шаляпина в Ленинграде – до перестройки она именовалась Отделом оперного театра Театрального музея – на улице Графтио. В 1988-м откроется московский музей на улице Чайковского (бывшем Новинском бульваре).

К моменту, когда было принято решение о передаче московского дома Центральному музею музыкальной культуры имени М.И.Глинки, он находился в плачевном состоянии. Реальная опасность сноса обветшалого строения, много лет служившего коммунальным жильем, казалась неминуемой. Но дому Шаляпина повезло. Архитектор-реставратор Галина Евгеньевна Духанина несколько лет героически боролась за то, чтобы деревянное здание, уцелевшее при пожаре Москвы 1812 года, было отреставрировано, а не построено заново из кирпича, собирала комиссии специалистов, доказывала, спорила и, наконец, добилась цели. Дом на Новинском обрел свой первоначальный вид благодаря огромной работе Г.Е.Духаниной, изучившей множество архивных материалов, позволивших устранить последствия уплотнения семьи, следы протечек и ремонтов. Она советовалась с детьми артиста, отлично помнившими расположение комнат, детали обстановки.

Сегодня в Доме-музее обновлена экспозиция. Она стала возможной, благодаря недавней реставрации интерьеров и потребовала уточнений, связанных с научной работой, экспонатами, полученными из-за рубежа от дочери артиста Марины Федоровны Шаляпиной-Фредди незадолго до ее кончины в Риме. Заведующая отделом ГЦММК имени М.И.Глинки – Елена Бабкова собрала небольшую творческую группу, куда неожиданно пригласила в качестве консультанта автора этих заметок.

К работе над экспозицией привлекли Алексея Трегубова, известного художника-сценографа, куратора многих выставок Московского музея современного искусства (ММОМА), “Нового крыла” в Доме Гоголя. Он – автор первоначального проекта, во многом определившего направление поисков. Алексей Трегубов сформулировал задачу экспозиции: “Сегодня информация легкодоступна, а вот впечатление, подлинное соприкосновение с эпохой – редкость. Мы должны очаровать посетителя личностью Шаляпина”. Простая, но чрезвычайно плодотворная идея Алексея – начать маршрут по дому с центрального входа-прихожей (напомним, что с момента возникновения музея экскурсанты попадали в здание через черный ход, проходя мимо служебных помещений), позволил посетителям с первых шагов чувствовать себя в другом временном пространстве. Трегубову же принадлежат идеи включения в экспозицию современных мультимедиа технологий.

Участие в проекте молодых художников (вместе с Трегубовым над первоначальным вариантом трудился Алексей Мальцев), а затем Ксении Кочубей, завершавшей работу над экспозицией, помогло сделать путешествие по дому увлекательным. Мы попросили Ксению рассказать о своем опыте.

– Конечно, я делала немало выставок, но никогда не работала над домом-музеем. Это особая история. Очень важно сохранить (или воссоздать) атмосферу человека, жившего здесь. Многие идеи Алексея мне показались очень интересными, хотя иногда я просто не знала, как их реализовать. Но траектория движения по дому, им предложенная, логична. Вы попадаете в дом через парадную дверь как гости.

– В прихожей стоит вешалка, на которой висит пальто артиста, его шляпа, трость. Рядом шляпные коробки, кофры. Алексей Мальцев предлагал идею “волшебного чемодана”. В какой-то момент крышка чемодана откидывается, и на экране возникает старая Москва, портреты хозяев дома. Вы пошли по другому пути.

– Мне показалось естественным, что в прихожей посетители видят зеркало и в нем “оживают” кадры старой хроники, фотографии самого дома и его обитателей.

– И эти, сменяющие одна другую картинки создают ощущение, что ты входишь в дом не из шумного современного города, а с того Новинского бульвара, где жила семья.Гримерная

Сколько было споров по поводу прихожей! Алексей хотел, чтобы гостей встречал мажордом. Но у Шаляпиных не было мажордома. Гостей встречал слуга-китаец по имени Василий. Но приглашать артиста на эту роль не хотелось. Ведь театрализация в музее возможна, но только в очень деликатной форме.

– Если говорить о том, что получилось (не совсем так, как хотел Алексей, но в русле его размышлений) – это Белый зал, окна которого выходят в сад. Когда я впервые попала в его пространство, мне сразу представились тени от деревьев, тень хозяина на стене, шум листвы, захотелось реализовать эти фантазии. В проекте Алексея силуэт Шаляпина появлялся в саду и даже “заглядывал” в окна.

– Когда чем-то занимаешься всерьез, прошлое начинает подавать тебе “знаки”.

Помимо современных акцентов жизни и судьбы Федора Ивановича, интересных сегодняшнему посетителю, меня волновало, как и куда мы “вложим” иконографический материал, кинокадры. Вот, в комнате Иоле Игнатьевны, хозяйки дома, мне показалось правильным поставить волшебный фонарь (рассматривание картинок на экране в темной комнате – любимое занятие детей и родителей в разные времена). А потом я прочла в воспоминаниях Федора Федоровича, что в доме был старинный проекционный аппарат. На стену вешали простыню, и дети смотрели первые черно-белые мультипликации, снятые режиссером Владиславом Старевичем на фабрике Ханжонкова, и даже любительские съемки. В частности, Шаляпин-младший описывает восторг братьев и сестер, когда они увидели на экране маму, идущую по улице вместе с приятельницей.

Мне понравилось, как вы реализовали идею волшебного фонаря. С заставкой, где мы видим движущуюся карусель, скачущую лошадку. Постепенно картинки начинают сменяться, и на белой ткани появляются семейные фотографии, кадры из фильма “Честное слово”, где снимались сестры Ирина и Лидия Шаляпины.

Кроме того, я считаю блестящей идею таинственного шкафа. На деле это просто стенной шкаф, но вы придумали, что в нем возникает балетное платье с пачкой, кружащееся под музыку. Этот манекен напоминает о прошлом Иоле Торнаги – прима-балерины.

– Меня волновала судьба хозяйки дома. Она училась в балетной школе Ла Скала, знала, что такое успех и, тем не менее, все бросила ради семьи и детей. Как возникла эта тема? Я вспомнила музыкальные шкатулки с танцующей куколкой. Когда появился зеркальный шкаф, и наша “балерина” отразилась в нем, стало совсем интересно. В “шкатулке” спрятаны звуки: какие-то разговоры, детские голоса, собачий лай (хозяин дома не расставался со своим Булькой).

– Еще одним вашим достижением я считаю гримерную. Вам удалось раздвинуть стены.

– Да, это помещение поначалу казалось мне каморкой. Но зеркала, лампочки создали ощущение театрального пространства.

– Что эта работа вам дала?

– Очень многое. Для меня каждая работа – это люди, с которыми знакомишься, у них можешь почерпнуть много важного. Одно из самых потрясающих впечатлений – соприкосновение с картинами легендарных художников. Думала ли я, что буду подбирать багеты для эскизов Коровина, Поленова! Что стану своими руками надевать костюмы на манекены, костюмы, которые раньше я видела только в книгах или в интернете. Какие они тяжелые! Особенно латы Дон Кихота. Кажется, только Шаляпин мог их носить. Все это ручная работа. Конечно, эти моменты незабываемы.

Вот вы говорили о мистике. Как-то мы с моим сыном Макаром проходили мимо дома Шаляпина. Я стала рассказывать Макару о Федоре Ивановиче. Проходит несколько дней, и мне звонит Александр Николаевич Старовойтов (глава Компании АРТПРО|Музейное оборудование), спрашивает: “Ты занята?” и предлагает заняться музеем Шаляпина. Я ответила “подумаю”, но выдержала недолго и очень скоро согласилась. Конечно, от такой работы не отказываются.

В процессе создания новой экспозиции принимала деятельное участие искусствовед Екатерина Селезнева. Вместе с ней мы совершим небольшую экскурсию по залам.

– Когда я пришла в музей и увидела богатство фонда Шаляпина, я поняла, что нужно пытаться насытить экспозицию подлинниками. Задача была не из простых. Ведь прелестный, кажущийся почти игрушечным дом нельзя перегружать. Мне кажется, что удалось сделать анфиладу неким единым пространством. Прихожая, такой, какой она получилась, – затея правильная. Зеркало напротив входа сразу приковывает внимание, вводит посетителя в атмосферу дореволюционной Москвы. Отсюда вход в кабинет, где находится много подлинных вещей. Мы видим книжный шкаф, подаренный Федору Ивановичу Алексеем Максимовичем (кстати, и большинство книг подарено певцу Горьким). На стене портрет Пушкина, нарисованный Шаляпиным. И те фотографии, фрагменты рукописей, которые проецируются на стену над письменным столом, дают важную информацию. В кабинете можно услышать музыкальное письмо Сергея Рахманинова, сочиненное композитором к 10-летию Художественного театра.

– В музыке Рахманинова торжественный мотив “Многая лета” пронизывался мелодией польки из “Синей птицы”. В Кабинете благодаря видеоряду возникает рассказ о дружбе Федора Ивановича с артистами драматических театров (ведь в доме бывали и Мамонт Дальский, и Иван Москвин). И если темой этой комнаты стали тесные связи с писателями и артистами, то соседнее помещение посвящено Савве Ивановичу Мамонтову, его огромной роли в жизни Шаляпина и кругу художников, связанных с русским Медичи.

– В Зеленой гостиной на стены возвращены картины, подаренные артисту друзьями-художниками – Михаилом Нестеровым, Исааком Левитаном, Василием Поленовым. На прежнем месте между окнами висит шаляпинский портрет Константина Коровина. Мебель, граммофон создают ощущение жилого, не музейного помещения. Мы можем видеть альбом с дарственной надписью Мамонтова Шаляпину, “перелистать” его страницы.

– Когда создавалась экспозиция, мы много думали о том, как совместить разговор о творчестве артиста с реалиями семейной жизни, деталями быта. Одна из наиболее удавшихся комнат – столовая.

– В столовой получилось “приручить” буфет. Раньше посетитель видел лишь ту его часть, которая была под стеклом. Сейчас в витрины превратились те полки, что скрывались за створками. В этих витринах выставлены вещи из фонда семьи и подарки Федору Ивановичу: блюда, солонки, крюшонница, бокалы, дорожный набор для яйца работы Фаберже, сервиз, расписанный Сергеем Чехониным. На стены вернулись коровинские картины – пейзаж, портрет дочерей и серовский “Разговор о рыбе” (Серов, Коровин и Шаляпин были страстными рыболовами). В витрине выставлен ряд прекрасных работ из Абрамцевской мастерской керамики. В частности, блюдо “Павлин” Александра Головина.

В столовой на тачскрине – портрет повара Шаляпина Николая Хвостова и рецепты из его поваренной книги. Посетители могут прослушать небольшой мастер-класс: итальянский шеф-повар рассказывает, как делать “макароны по-шаляпински”. Мы планируем еще один мастер-класс: как готовить любимую певцом “охотницкую похлебку”. Сюжет уже снят в ресторане “ЛавкаЛавка”. Федор Иванович знал толк в еде, был гурманом.

– Из столовой мы попадаем в будуар хозяйки.

Духи “Ф.И.Шаляпин”– В комнате Иоле замечательна рукотворная инсталляция Ксении Кочубей. Она вызывает огромное восхищение у всех детских групп. Перед “волшебным фонарем” стоит кубик, на него могут встать дети помладше. Чудесна реконструкция балетного костюма; рядом личные вещи Иоле. В витрине выставлены ее платье, предметы, находившиеся на ее личном столе: бонбоньерки, флакончики духов, маленькие иконы. На нас смотрят портреты хозяина и хозяйки, работы Валентина Серова.

– Валентин Александрович рисовал Иоле Игнатьевну незадолго до появления на свет близнецов – Татьяны и Федора. Рядом – эскиз знаменитого портрета Шаляпина, сегодня висящего в Третьяковской галерее.

– Одна из моих любимых комнат – бильярдная. На зеленом сукне разыгрывается видео-шоу: шары двигаются, мы видим момент игры, которую любил Федор Иванович. В этой комнате много фотографий артиста, он любил фотографироваться, его можно назвать “иконой стиля” своего времени. В витрине красуются духи “Шаляпин” фирмы “Брокар”, папиросы его имени. А рядом – предметы, необходимые для игры в бильярд, ломберный стол. Известно, что Федор Иванович был не чужд азартных игр.

– Дочь Лидия вспоминала: “Самолюбив он был чрезвычайно, и к тому же по-детски горяч и экспансивен <…> Он предложил мне сыграть с ним в бильярд – других игроков под рукой не оказалось. Мне было лет тринадцать, я бильярдом очень увлекалась и проводила за ним вместе с своими братьями и сестрами каждую свободную минуту <…> Я его обыграла. И тут он здорово рассердился. По-настоящему”.

– Дальше мы попадаем в Белый зал. Там можно посидеть, послушать музыку. Мне нравится, что он такой просторный. Украшением зала стали две реликвии: рояль Бехштейн, подаренный в 1913 году поклонниками, и портрет Шаляпина работы Константина Коровина и Валентина Серова. Удалось выставить часть подарков, подношений певцу от почитателей его таланта: обложки для бювара, сигаретницы, табакерки, иногда с очень трогательными надписями, серебряный венок. Выставлены ордена и среди них Орден Почетного легиона – высший знак отличия во Франции. Федор Иванович получил в разное время звание Кавалера, Офицера и, наконец, Командора Ордена и очень гордился наградой.

– Переходим в гримерную. Конечно, это не мемориальное помещение, но вполне уместное для дома-музея артиста.

– Было найдено прекрасное дизайнерское решение. Закрыли окно, и оказалось, что в комнатке под лестницей нашлось достаточно места, чтобы показать концертный костюм Федора Ивановича, столик из куска древней оливы из Палестины, сделанный Шаляпиным вместе с Коровиным, гримировальные принадлежности, парики, шляпу короля Филиппа из “Дон Карлоса”. На стенах автопортреты Федора Ивановича и эскизы гримов.

Из гримерной можно подняться на голубятню. Здесь мы видим домашние туфли, домашний пиджак. После уплотнения здесь была спальня Шаляпина.

– В свое время меня поразили фотографии антресолей, привезенные детьми и подаренные музею. На них – кровать, кресло, стул, два столика. Между двумя однотипными снимками в одном паспарту надпись, сделанная рукой Федора Ивановича: “Кровать в моей последней комнатке в Москве на Новинском бульваре. 1918 год”.

Фотографии висели в его парижской квартире. Они говорят о том, как дорог для Шаляпина был московский дом. Как он страдал от того, что никакие просьбы спасти его от уплотнения не помогут. В РГАЛИ в фонде Шаляпина есть записка Красину на обратной стороне визитной карточки, датируемая июнем 1919-го: “Федор Иванович Шаляпин очень просит уважаемого Леонида Борисовича Красина оказать поддержку и внимание жене его, Иоле Игнатьевне. Бедная итальянская балерина ни в каком случае не принадлежит к числу так называемых “домовладельцев” и, конечно, не выпила ни одной капли народной крови. Я очень боюсь, что ей могут по недоразумению учинить какие-нибудь неприятности – это будет едва ли справедливо”. Отстоять московский дом не удалось. Шаляпин не мог оградить жену и детей от многочисленных жильцов, занявшим бОльшую часть дома по ордерам.

Объясняя причину своего отъезда Федор Иванович писал в книге “Маска и душа”: “Не будучи политиком <…>, не имея на душе никаких грехов против власти, кроме затаенного отвращения к укладу жизни, созданному новым режимом, я как будто не имел оснований бояться каких-то репрессий <…> Меня пугало отсутствие той сердечности и тех простых человеческих чувств в бытовых отношениях, к которым я привык с юности <…> Жизнь с каждым днем становилась все официальнее, суше, бездушнее”.

Когда шла работа над экспозицией, мы думали о том, чтобы попробовать возродить ту атмосферу сердечности, которая царила в доме Шаляпина.

В одном из шуточных стихотворений, посвященных певцу были такие слова: “Словно гений исполинский, обессмертил я Москву, знаменит бульвар Новинский, тем, что я на нем живу”

Екатерина ДМИТРИЕВСКАЯ

Зеленая гостиная, Гримерная, Духи “Ф.И.Шаляпин”. Фото К.КОЧУБЕЙ
«Экран и сцена»
№ 4 за 2017 год.