В этом году фестиваль “Докер” прошел в восьмой раз и показал 65 документальных фильмов из 25 стран мира. Многие из этих фильмов участвовали в международных фестивалях в Амстердаме, Торонто, Копенгагене, Берлине. После завершения “Докера” они прошли в нескольких московских кинотеатрах, а также, уже традиционно, в кинотеатрах Санкт-Петербурга и Ярославля.

Документальное кино считывает из пространства важные для мира темы (интересно размышлять о том, какие фильмы окажутся на следующем “Докере”, и будут ли среди них зарубежные, и из каких именно стран). Одна из тем, в фестивальных картинах часто встречавшаяся, – возможность вырваться из ограничений своей жизни.

Фильм из секции “Let it dok”, “15 секунд жизни” (Индия, режиссер Дивья Хемант Кхарнар), намекает своим названием на фразу Энди Уорхола о 15 минутах славы. Это история о подростке Маюре, который живет в бедных кварталах Мумбаи и мечтает стать знаменитым и богатым. Его крикливая мама хочет для сына того же самого, но ей мерещится Болливуд, в то время как Маюр стремится стать звездой Тиктока.

На Тиктоке помешаны и все друзья Маюра. Каждый день они снимают ролики, завидуют тем, у кого много подписчиков, изучают интересы аудитории. “Важно, какая на тебе одежда. Если дорогая и блестящая, будут смотреть”. Содержание роликов тоже активно обсуждается – в Тиктоке вирусилось видео, где бедных кормили рисом, поэтому молодые люди спорят, будет ли популярным ролик про уборку мусора…

Маюр сперва выглядит простодушным, но идеи друзей впитывает хорошо. И вот он уже в ярком свитшоте, желтых очках, а волосы выкрашены в белый (мама в ужасе). И вот несет на руках больного ковидом мусульманина – ничего, что его играет друг Маюра, ведь число подписчиков начинает расти, и теперь у Маюра просят совета, как стать популярным.

Хороший вопрос – для чего нам всем эти обещанные Уорхолом 15 минут славы? Индийскому парню из трущоб любимый Тикток помогает осознать свою силу. Раньше он не хотел работать, а теперь у него другие мечты – стать актером (мама счастлива). И пока другие блогеры оплакивают заблокированный из-за конфликта с Китаем Тикток, Маюр идет делать первую в своей жизни фотосессию. Глядишь, и прорвется.

Итальянский подросток Энтони, герой фильма основного конкурса “Прятки” (Великобритания/Италия, режиссер Виктория Фиоре) тоже живет в не самом приятном месте. Это Испанские кварталы Неаполя, крепко связанные со знаменитым криминальным синдикатом Каморра. “Мы дети Испанских кварталов! Зэки, мы с вами!” – скандируют друзья Энтони. Их любимое рождественское развлечение – собрать кучу выброшенных после праздника елок и жечь на пустыре, глядя в бушующий огонь. В общем-то, это любят делать все мальчишки, и ничего ужасного в такой шалости нет.

Но судьба Энтони и его друзей предопределена – рано или поздно они совершат преступление и сядут в тюрьму, как их деды, отцы и старшие братья. Отец Энтони сидит уже шесть лет, и мальчик обсуждает с лучшим другом Диланом, каковы порядки в тюрьмах. Отец Дилана тоже сидит. Бабушка Энтони, элегантная стареющая красавица Адоллората, тоже отбыла несколько сроков. В 23 года она осталась вдовой с тремя детьми от разных мужчин, тяжело работала, а потом быстро разбогатела – каким образом, не рассказывает и намекает на то, что должна молчать.

Бабушкины руки в изящных крупных кольцах раскладывают “Ангельские карты”, чтобы узнать судьбу старшего внука. Но Адоллората знает ее прежде карт: “Он хочет то одного, то другого. Но он один из нас. А если он один из нас, ему не надо этого хотеть”.

Желания Энтони были бы хороши для другого подростка – учиться в школе и много знать, жениться и гулять с любимой по Неаполю, возиться с детьми, которых он очень любит. Но и бабушка, и мама заранее знают, что будет дальше, и своим поведением как будто подталкивают Энтони к тюремному будущему – несмотря на то, что неапольское радио регулярно сообщает о планах властей лишать родительских прав тех, кто связан с Каморрой, и уберечь тем самым детей и подростков от криминального пути.

“Прятки” показывают несколько лет из жизни Энтони, от 11 до 15, и Виктория Фиоре почти ничего не рассказывает о его проступках, но в финале повзрослевший парень сидит уже не впервые, и снова и снова убегает, чтобы почувствовать запах своего дома. Как это было во сне, приснившемся ему в детстве. Во сне про мальчика, который отсидел 9 лет, вышел и увидел звездное небо, а потом съел в кафе круассан с вишней, приехал на такси домой и почувствовал запах теплого постельного белья – все, с чем связан дом.

Безымянному герою фильма “Сон №9-2380 (ИК-6)” (Россия, режиссер Лиза Риккер) из программы “Короткий метр” тоже снится, как он вышел из тюрьмы купить сигарет, а потом вернулся к закрытой двери. А еще снится, как он пил дома с друзьями, и потом они стали выходить в открытое окно и разбиваться. Герой в тюрьме работает на производстве изделий из пластика, пересыпает лопатой белые пластмассовые хлопья, и этот цвет, полет и плавные движения создают сновидческую атмосферу.

Режиссер начинает и заканчивает фильм вопросами теста: герой называет свои ассоциации на предлагаемые слова. “Лес” – “Тропинка”. “Свет” – “Тьма”. В психологии с этим тестом достаточно глубоко работают, но реакции героя остаются за кадром – здесь не работа, здесь сон, слова пропадают в пустоте, как голубь в крошечном, но очень запоминающемся эпизоде фильма: птица камнем падает с крыши, и в этот момент исчезает звук.

Герои еще одного фильма из программы “Короткий метр”, “Притирка” (Сербия, режиссер Деян Петрович) тоже сидят в тюрьме. Точнее, мужчина сидит, а собака живет: для социализации заключенных на территории тюрьмы был организован собачий приют, и арестанты ежедневно занимаются с собаками.

Задумчивый милый песик по имени Ваня не хочет выполнять команды своего временного дрессировщика – не садится, не ждет, отказывается запрыгивать на камень. Дрессировщик старательно угощает пса, добиваясь послушания, но один раз выходит из себя и пробует стегнуть его поводком. Ближе к финалу Ваня выполняет все команды. Режиссер показывает только команды и их результат, про отношения между человеком и собакой в фильме нет ни кадра, что позволяет коллегам-критикам сделать вывод о том, что тюрьма – подавление воли и дрессировка тоже.

Деяну Петровичу удалось метафорически показать власть более сильного над более слабыми, хотя, если оставить метафору и смотреть на реальность, то в тюрьмах не все осуждены безвинно, а общение с животными позитивно влияет на заключенных. Есть исследования, показавшие, что арестанты, у которых была возможность контактировать с животными, стали более ответственны, размышляли об исправлении, и многие из них впервые почувствовали любовь.

А уважительная дрессировка для собаки – возможность получать новую информацию от мира и вступать в контакт с человеком, что в любом случае лучше, чем сидеть в приютской клетке или бегать по помойкам в поисках еды.

Эстелле Шильниковой, героине фильма “Эстелла отменяет рак” (Россия, режиссер Кадрия Туктамышева), показанного в рамках программы “Док Станция”, 26 лет, и шансов прожить дольше у нее нет. Это страшная правда, как и плохое самочувствие девушки, ее тяжкая усталость и бессонница, мучительные вопросы, которые она задает сама себе. Но Эстелла и режиссер изобретают другую правду: они превращают мир вокруг героини в прекрасный, милый, мультипликационный. Яркий блестящий макияж, удивительные эксцентричные костюмы, разноцветные конфеты и мороженое.

В какой-то момент Эстелла начинает мечтать о капельницах, где вместо лекарств были бы блестки. И в этом необычном спектакле она похожа на прелестную хрупкую бабочку, жизнь которой коротка, но она успевает насладиться и солнцем, и ветром, и цветами. Так и Эстелла, наслаждаясь тем, что она любит, преодолевает ограничения своего слабеющего тела.

Тюрьмой может быть что угодно – болезнь, семейный уклад, привычки, нищета, реальные стены и решетки, – но, в конце концов, помогут знание себя и желание меняться и менять.

Жанна СЕРГЕЕВА

«Экран и сцена»
№ 17 за 2022 год.