Изнутри, извне

Фото Е.КРАЕВОЙ
Фото Е.КРАЕВОЙ

Премьера спектакля Space X петербургского театра post была сыграна в Центре имени Вс. Мейерхольда в Москве в честь дня рождения Всеволода Мейерхольда. Однако Space X может проводить свое исследование архитектуры пространства практически в любом месте – хоть в театре, хоть в музее. Ведь у любого места есть физические параметры, подвластные измерению, и своя история, годящаяся для рефлексии и интерактива со зрителями. Авторы и исполнители или “инженеры” Space X – драматург Екатерина Августеняк, композитор Дмитрий Власик, актеры Иван Николаев и Алена Старостина, режиссер Дмитрий Волкострелов, менеджеры и кураторы Дмитрий Коробков и Алексей Платунов – сочинили вроде бы универсальный алгоритм “чекать” место, но в данном случае этот алгоритм прочно сошелся и с ЦИМом, и с фигурой самого Мейерхольда.

В семичастной композиции театра post чередуются разные режимы осваивания пространства, игры с отдельными его частями и тактики вовлечения зрителя, как частного, так и коллективного, в диалог с площадкой-трансформером. На входе в зрительный зал вручаются конверты с планами ЦИМа, их нужно будет открыть в определенный момент. Звучат цифры измерений длины-ширины-высоты-диагонали, проделываемых с помощью лазерной линейки. Периодически слышится негромкий стук мячиков для пинг-понга о поверхность пола. Имеется хореография пространства, выраженная в передвижении стульев. Есть паузы, в которых слышны звуки фортепиано далеко за пределами сцены, как будто в фойе кто-то играет. И наконец проводится опрос с помощью скачанной зрителем в гаджете программы Slido – ответы на вопросы анкеты потом зачитываются вслух голосами актеров-авторов.

Примерно сотня людей сначала наблюдает за лишенными экспрессии движениями перформеров в пространстве и выслушивает их комментарии, прямо или косвенно описывающие это пространство. Постепенно эта сотня, не представляющая из себя зрительского единства, вовлекается в специально созданную игру – повинуясь инструкциям, мы ходим, ищем “свой” стул, отвечаем на “невозможные вопросы”, вслушиваемся в собственные ответы. И уже хочется говорить не “свое”, а “наше”, потому что при всей атомизированности и сохранении себя в пространстве, сотня людей за это время немного сплачивается – или, во всяком случае, становится ближе друг к другу, задумывается о своем отношении к потенциальному соседу или помогает заблудившемуся найти его стул.

Space X сделан как череда неких операций, последовательность которых нам анонсируют в самом начале. В “методологическом” смысле спектакль наследует открытиям в области перформанса и хэппенинга, совершенным американскими художниками в 1950-х и 1960-х годах. Один из аспектов этой методологии сопряжен с умением не изображать, а в реальном времени совершать целенаправленную работу. Осознанностью действий и объясняется, в частности, чувство целостности, рождающееся на Space X. Спектакль является одновременно и сайт-спецификом, и инженерным (пусть и простым) трудом живых людей. Их унифицированная “рабочая одежда” может напомнить о мейерхольдовской прозодежде, смысл которой крылся в том, чтобы было удобно “играть” (или работать) с вещью или со станком. Вполне может быть, что все эти мысли навеяны годовщиной со дня рождения режиссера, к которому приурочен показ. Даже если и так, и в другом месте Space X окажется совсем про другое, в ЦИМе о Мейерхольде нельзя было не вспомнить. Связь мейерхольдовских открытий в области техники театра с послевоенным перформансом тоже существует, и этот спектакль, сделанный в открытом театром post русле, намекает на нее.

Каждый показ такого Space X тянет на документацию – хотя бы потому, что каждый спектакль зафиксирует специфику конкретного места, уникального и, как правило, не особо нами до того разглядываемого. К тому же реакции людей, пришедших в это место, всякий раз будут уникальными. Развешивая в пространстве поляроидные снимки всевозможных углов и поверхностей основной сцены ЦИМа, записывая и воспроизводя ответы зрителей, создатели спектакля заняты фиксацией. Они документируют спектакль в то время, когда он идет, то есть консервируют театральное время и отдают дань как излюбленной случайности, так и порядку.

В феврале 2021 года Space X шел на фоне тревог театрального сообщества по поводу все новых наступлений власти на свободу мнения. Никаким образом спектакль, посвященный праздничной дате (впрочем, в случае с Мейерхольдом дата рождения сразу заставляет вспомнить о страшной дате смерти, так что никакого праздника, конечно, не ощущалось), не давал прямых намеков. Но сам воздух времени просочился в эту эстетскую, ровным дружественным тоном сделанную вещь: в тот момент, когда сидящие в темноте люди чувствовали рядом с собой тихие движения и дыхание другого, думалось о том, что на улице – совсем иные дыхания и движения. И мы туда, безусловно, выйдем.

Кристина МАТВИЕНКО

«Экран и сцена»
№ 4 за 2021 год.