“Человек-невидимка”. Режиссер Ли Уоннелл

Умение быть невидимым – суперспособность, которая не всегда проявляет в человеке самое лучшее. Ты можешь сделать все, и на тебя не подумают, поэтому все тайные нехорошие мысли захочется осуществить. И если маленькие дети мечтают стать невидимками, чтобы бесплатно наесться сладкого или пробраться в магазин игрушек, то у взрослых идеи масштабнее. Мировое господство, например, как у Эдриана Гриффина, гениального изобретателя, героя повести Герберта Уэллса.

Гриффин и изначально не был паинькой. Еще будучи видимым, он украл у своего отца чужие деньги, и тот покончил жизнь самоубийством. А невидимость позволила темной душе разгуляться окончательно.

Фильмов по книге Уэллса поставлено достаточно, и трактовки образа ученого-невидимки также разнообразны. В “Невидимке” Пола Верхувена его разрушительные мысли столь сильны, что он не только убивает людей, но и создает бомбу. В советском фильме Александра Захарова и французском мультсериале Тони Гарсиа невидимка, наоборот, товарищ приятный и борется за справедливость, а роль злодея отводится другому персонажу.

Есть в фильме А.Эдварда Сазерленда и девушка-невидимка, модель и пьянчужка, чей ребенок наследует ее способность к невидимости, и исчезает, когда его протирают спиртом.

Режиссер Ли Уоннелл тоже перенес действие истории о невидимке в современность. Герой остался изобретателем, гением в области оптики, правда, совсем не бедным. У него огромный дом со светлыми окнами, прекрасный автомобиль и большой счет в банке. Изъяны Гриффина (Оливер Джексон-Коэн) тоже современные – паранойя и абьюз.

Дом окружен прочным забором и поставлен на сигнализацию, повсюду камеры, система контроля стоит на ошейнике добермана Зевса, и за всем Эдриан пристально следит. Это приносит страдания его девушке Сесилии – ей трудно выносить ежедневный контроль ее внешнего вида, прогулок, общения и даже мыслей. Как-то, когда она размышляет о том, как бы сбежать от мучителя, Эдриан говорит, что этого не будет, а если и повезет, то он отыщет ее везде и подойдет близко-близко, а она не увидит.

При этом Сесилии как-то удается приобретать контрацептивы – бойфренд требует ребенка, но с ребенком вообще нет никаких шансов убежать. Еще ей удается купить снотворное и договориться с сестрой Эмили (Харриет Дайер), что та заберет ее ночью посреди леса.

Сесилию играет Элизабет Мосс, после “Рассказа служанки” идеально точно попадающая в образ угнетенной и измученной женщины на грани нервного срыва. У нее много выражений лица, отображающих страх, ужас, отчаяние, бессильную ярость и подавленность. Пользоваться этими выражениями приходится активно, потому что ситуаций, достойных улыбки, ее героине выпадает в фильме чрезвычайно мало.

Ей удается-таки сбежать, напоив бойфренда снотворным, но в последний момент он выскакивает из леса и разбивает кулаком окно машины. Добрый друг-полицейский Джеймс (Элдис Ходж) соглашается приютить Сесилию, но ему и его дочери-подростку Сидни (Сторм Рейд) придется включить всю свою чуткость и понимание, чтобы женщина перестала бояться выйти на порог дома и кидаться на сестру, которая приезжает ее навестить – вдруг привела слежку?

Короткий веселый период случается после того, как обруганная сестра сообщает, что абьюзера больше нет, он покончил жизнь самоубийством, а потом выясняется, что Сесилии оставлено наследство, тот самый огромный дом и пять миллионов долларов. Она согласится его принять, тем более, что адвокат Том (Майкл Дорман), брат покойного, очень любезен с ней и соглашается не читать вслух прощальное письмо (по первым строкам ясно, что оно не очень приятное). Но при этом несколько навязчиво обращает внимание на урну с прахом Эдриана, стоящую тут же.

Столь же любезен он будет, когда яростная Сесилия прибежит к нему с требованиями укротить брата. Вкрадчиво и печально адвокат произнесет нужные слова – мол, Эдриан превосходно умел влезать к людям в голову и оккупировать их разум. Он всегда был злым человеком и всех контролировал, вот и ему, брату, пришлось тяжело и еле удалось освободиться от воспоминаний о Гриффине-старшем.

“Я тоже жертва, я тоже почувствовал облегчение, когда своими глазами увидел его тело”, – признается Том, и Сесилия уйдет из кабинета с чувством, что ее вроде бы поняли, но как-то не так. А вот сопровождавший ее Джеймс – с мыслью о том, что его приятельница не совсем в порядке, чего адвокат и добивался.

Эдриана Гриффина мы увидим лишь ненадолго, главный в истории все равно не он, а Сесилия, которая вновь оказывается в поле абьюза и газлайтинга – абьюз осуществляет Гриффин, а газлайтинг – все остальные, уверенные в том, что она либо выдумывает встречи с невидимым преследователем, либо ее психическое здоровье в опасности.

Гриффин сперва ведет себя слегка по-детски – сдернуть ночью одеяло, включить на максимум газ под яичницей. Потом набирает обороты – подсыпает в воду снотворное, во время побега Сесилия обронила баночку с лекарством. Ограничивает общение – несчастная женщина не может устроиться на работу, потому что украдено ее портфолио, не может пойти к сестре, потому что та получила от нее оскорбительный е-мейл и не верит, что Сесилия его не писала.

Чуткость и понимание Джеймса тоже улетучились, после того как Сидни неожиданно получила сильную пощечину и не захотела верить, что это сделал невидимка.

Гриффин как коронавирус: его не видно, непонятно, где он окажется в следующую минуту, но он не дает жить нормально, не дает работать, не дает видеться с друзьями и знакомыми и может убить.

Еще, тоже как коронавирус, может лишить денег. Как выяснится, огромное наследство достанется Сесилии лишь в том случае, если она сохранит психическое здоровье, а в это уже никто не верит после страшного случая с Эмили, спровоцированного невидимкой. Иезуит Том приходит на выручку, обещая заключенной в больницу хороший финал, но для этого она должна вернуться к Эдриану и принять все его условия, в том числе и ребенка.

Гадости сыплются, как град, и Элизабет Мосс, отражая все то, что чувствует Сесилия, практически ни разу не повторяется. Чего не скажешь о ее партнерах – точнее говоря, они бы, наверное, и проявили свои умения, вот только им не дали. Мосс не то чтобы тянет одеяло на себя, просто режиссер вручил ей это одеяло и велел владеть им безраздельно, пока остальные скромно бродят вокруг.

Разве что Дорману удается чуть-чуть сообщить о характере и жизни своего героя, да герой крошечного эпизода, владелец архитектурного бюро (Бенедикт Харди), куда пытается устроиться женщина, неожиданно оказывается интересным и трогательным.

А вот узнать что-то про Эдриана так и не получится; если у Уэллса это был весьма неприятный, но все же страдающий и все же человек, то в данном случае Гриффин получает краткую характеристику “нарцисс и социопат”. Но доктор Хаус, например, тоже социопат, а как интересно ему сопереживать и исследовать его поступки. Уоннелл же сделал из ученого чистого беспримесного злодея, заряженного только присваивать или убивать.

В предыдущей картине Ли Уоннелла “Апгрейд” тоже существовал конфликт между телом и темными желаниями. Парализованный герой мечтал отомстить за погибшую жену, однако был слишком человечен, чтобы реализовать эту идею на практике. Маленький робот, вживленный в его мозг, подарил ему не только свободу движений, но и заставил все жуткие мысли воплотить в реальность.

А Эдриан Гриффин сам стал таким роботом, подарив себе полную свободу действий, совсем не страдая от своей невидимости и подтверждая одну из популярных теорий: тело – такси для мозга. Это выражается в “Человеке-невидимке” еще и в том, что герои могут говорить о еде и даже сидеть перед ней, но никогда не едят, спят плохо и в неудобных позах, а одна из самых ответственных погонь проходит под натуральным ливнем. Правда, никто не только не обращает на дождь внимания, что было бы еще понятно, но даже не пытается стереть капли с лица.

Жанна СЕРГЕЕВА

«Экран и сцена»
№ 7 за 2020 год.