Сценарий “Рокетмена”, снятого Декстером Флетчером, написал Ли Холл, автор истории о мальчике-танцоре Билли Эллиоте (Элтон Джон писал саундтрек к ее театральной версии) и участник группы сценаристов, придумавших для Стивена Спилберга “Боевого коня”. Ли Холл умеет изображать трогательность без фальши и показывать, как не самый сильный, не обладающий рогами и клыками герой сражается с окружением, которое отвергает его или хочет уничтожить, и в результате побеждает.
Правда, Элтон Джон (Тэрон Эджертон) заявляется в реабилитационную клинику как раз с рогами, в костюме дьявола, и громко заявляет, что он не только алкоголик, но еще и героинщик, кокаинщик, эротоман, агрессор, шопоголик и к тому же курит марихуану. Но постепенно его желание удивить видавших виды сотрудников клиники уменьшается, и на просьбу поговорить о том времени, когда он был ребенком, Элтон откликается охотно. Начав рассказывать свою историю, он вызывающе говорит: “У меня было счастливое детство”, а потом отламывает рога со своей алой шапочки. Метафора нехитрая – он больше не защищается.
Юный Реджинальд Уайт (Мэтью Иллесли) свой самый большой удар получил довольно рано – отец (Стивен Макинтош) и мать (Брайс Даллас Ховард) его не любили, причем не любили активно. Отец все фразы, обращенные к сыну, начинал с частицы “не” – не мешай, не ходи, не трогай пластинки, не смотри журналы мод, ты не девчонка. А на просьбу чувствительного мальчика его обнять огрызался: “Не будь тряпкой!” Позже выросший и уже знаменитый Элтон будет рыдать в машине; у отца новая семья, и своих новых сыновей он обнимает, и смотрит на них с любовью, а старшему сыну, который предлагает ему билеты на свой концерт, равнодушно отвечает: “Не надо, я не фанат”.
Родители Реджи не любили его, потому что не любили друг друга, и видели в мальчике не своего сына, а ненавистного партнера. И если отец просто отстранялся, то мать в трактовке Холла и Флетчера была настоящей ведьмой, а роль отравленного яблока играли ее слова, которые запросто могли бы стать смертельными. В детстве она смотрела на него с презрением и отвращением: “Отдайте его хоть на музыку, хоть куда, чтобы под ногами не путался”. В юности, когда он решился признаться ей, что гей, сказала: “Я давно знаю это, и мне плевать. Надеюсь, ты понимаешь, что выбрал путь вечного одиночества, и тебя не полюбит никто и никогда”. И контрольным в голову стали слова, обращенные к сыну, чью музыку обожали миллионы: “Ты ничего не сделал, тебе просто везло. Не надо было тебя рожать. Омерзительно быть твоей матерью”.
На каждый впрыск яда ищется и находится противоядие – в детстве страдания Реджи скрашивают добрая бабушка (Джемма Джонс) и музыка: по ночам он дирижирует невидимым оркестром. В юности все становится чуть сложнее, и он будто бы отрезает от себя детство, последовав совету коллег-музыкантов: “Ты должен убить того, кем был рожден, и стать тем, кем хочешь быть”, и оттого берет псевдоним – имя заимствует у одного из приятелей, фамилия придумывается после того, как его взгляд падает на плакат “Битлз”. История с плакатом – ненастоящая, фамилия “Джон” возникла вовсе не из-за Леннона, но поклонники Элтона Джона эту легенду любят. И то, что Ли Холл и Декстер Флетчер использовали именно ее, говорит о том, что “Рокетмен” – не байопик, а скорее история по мотивам биографии, яркая и глянцевая, как леденец, безумная, как концертные очки, шляпы и ботинки певца, который в обычной жизни был совсем не ярким и не особенно запоминающимся.
Его лучший друг, он же автор текстов Берни Топин (Джейми Белл, сыгравший в свое время Билли Эллиота), понимает Элтона во всем, кроме стремления к яркости, и предлагает ему выйти и петь, не украшая себя “всей этой мишурой”. Берни простой и честный, выверты друга для него не очень ясны, но он единственный, кто навещает Элтона Джона в реабилитационном центре, где тот тщательно моет полы. Трудотерапию режиссер показывает, психотерапию – нет, но одна из ключевых сцен фильма – мысленная встреча музыканта со всеми своими близкими; им он говорит, что слишком много времени потратил на бессмысленные обиды, а самого себя, маленького, наконец, обнимает.
Среди близких будет человек, которому Элтон с горечью скажет: “Я верил в твою любовь”. Менеджера Джона Рида (Ричард Мэдден) создатели фильма тоже показали как человека токсичного и жадного. Он сперва подобрался к Элтону, тосковавшему на вечеринке, где все разбрелись по парам, и осыпал комплиментами, среди них было и слово “рокетмен”. Потом влюбил в себя и по-пикаперски проверил чувство на прочность, а затем стал его личным менеджером и начал выжимать из музыканта все соки, не обращая внимания на проблемы Элтона со здоровьем и психикой, и на все страдания откликаясь одной фразой: “У нас концерт, подбери сопли и работай”.
Джон Рид выглядит опереточным злодеем – впрочем, кем ему еще выглядеть в мюзикле, суть которого в том, чтобы коротко, но точно показать калейдоскоп людей, так или иначе оставивших свои следы на тонкой душе певца. Вот жена Элтона Джона, Рената, почти не оставила следа, осталась в виде диалога: “Вы были счастливы в браке?” – “Конечно нет, я же гей!” Бабушка помогала. Берни Топин поддерживал. Родители больно ударили. А сам Элтон нашел в себе силы преодолеть обиды и предательства и явиться в клинику, чтобы излечить себя от всех зависимостей, перечисленных в начале: это не шутка, он действительно страдал ими всеми. Но вот уже тридцать лет не страдает. И нашел свою любовь – в 1993 году познакомился с режиссером и продюсером Дэвидом Фернишем, с тех пор они вместе, воспитывают двоих детей.
Правда, тот, кто этого не знал до фильма, не узнает и после – прокатчики вырезали из “Рокетмена” кадр, где рассказывается о счастливой семейной жизни певца, а также сцены поцелуя двух мужчин и однополого секса. Сам сэр Элтон Джон, конечно, узнал, что произошло с фильмом в России, и отреагировал так: “Грустное напоминание о том, в каком разделенном мире мы по-прежнему живем, и как жестко он может не принимать любовь двух людей”.
Удаленные сцены сняты скромно, но дело даже не в этом – они значимы для сюжета. Когда начинающего клавишника неожиданно целует в губы коллега-музыкант, Реджи понимает, что он не такой, как все, и с этого момента меняется и его внешность: костюмы все страннее, все ярче – и его судьба. Когда Джон Рид на вопрос, понравились ли ему песни, вкрадчиво отвечает: “Мне понравился певец”, а потом проводит с Элтоном ночь, накрепко привязывая его к себе, их отношения становятся для Элтона Джона зависимостью, ради которой он разрушает несколько дружб, и выбраться из которой ему так же тяжело, как и отказаться от наркотиков. Когда застает Рида с другим мужчиной и испытывает острую боль, потому что любит, а для Рида отношения с ним – всего лишь развлечение.
Но если о трудностях певца в осознавании своей ориентации догадаться можно – разговоры об этом из фильма не вырезали, то убрать финальный кадр, говорящий, что после всех обид и предательств, страданий и огорчений главный герой нашел-таки любимого человека и у них все хорошо, было стратегической ошибкой. Не только потому, что изрядная часть зрителей не пойдет в кинотеатры, а будет смотреть пиратские копии, но и потому, что этот кадр еще раз демонстрирует: кино – это великая иллюзия. Она показывает, что в мире есть справедливость, и даже если негодяи не будут наказаны, то раскаявшиеся будут вознаграждены. Что если сегодня любовь прошла стороной, то завтра, то завтра ты встретишься с ней. “Рокетмен” дарит надежду, дарит трогательно и ярко. И некрасиво эту надежду недодавать, как недоливали, например, сметаны грубые тетки в советских магазинах.
Жанна СЕРГЕЕВА
«Экран и сцена»
№ 12 за 2019 год.