Дар романтической линии

Сцена из спектакля “Ромео и Джульетта”. Фото В.КОМИССАРОВОЙ / Предоставлено Пресс-службой театра "Кремлевский балет"
Сцена из спектакля “Ромео и Джульетта”. Фото В.КОМИССАРОВОЙ / Предоставлено Пресс-службой театра «Кремлевский балет»

Любимая зрителями и критиками прима-балерина театра “Кремлевский балет” Наталья Балахничева завершила свои выступления на кремлевской сцене. Вся ее творческая жизнь неразрывно связана с этой труппой, здесь созданы лучшие ее партии.

Впервые зритель увидел Наташу Балахничеву – тогда еще ученицу Пермского хореографического училища – в фильме Ефима Резникова “Пленники Терпсихоры” (1994). Фильм правдиво и безжалостно показывал суровые балетные будни, объясняя, какую цену приходится платить за приобщение к искусству танца. Не щадя ни себя, ни ученицу, великий педагог Людмила Павловна Сахарова создавала из девочки балерину, репетируя с ней роль Жизели. На экране возникала первая Наташина Жизель – хрупкая и отстраненная – своего рода эскиз будущего образа. Балерина до сих пор благодарна Сахаровой за те уроки – заложенная школа помогала ей на протяжении всей карьеры.

Тогда же, в 1994 году, на Первом международном балетном конкурсе “Майя” талантливую выпускницу Пермского училища заметили и профессионалы. Балетмейстер и руководитель “Кремлевского балета” Андрей Петров пригласил Наталью Балахничеву в свою труппу. Чуть раньше, на конкурсе “Арабеск” в Перми на юное дарование обратили внимание Екатерина Максимова и Владимир Васильев. Их пути сошлись в стенах “Кремлевского балета”.

Наталье Балахничевой везло на педагогов. Работа с таким мастером как Максимова – счастье! Великая балерина открывала вчерашней выпускнице секреты профессии, не навязывая собственных трактовок, оттачивала ее индивидуальность. Многие отмечали их внешнюю схожесть – облика, линий, пластики. Но сходство было и во внутренней отстраненности танца, и в безграничности амплуа. Балахничева, как и Максимова, создавала самые разные образы, оставаясь глубоко лирической балериной.

С Максимовой Наталья Балахничева приготовила свои первые роли: нежнейшую Золушку, загадочную Одетту, утонченную Китри, задорную Бекки Тэтчер в “Томе Сойере”. Из них, по мнению критиков, особенно удались лиричные Одетта и Золушка, родственные дарованию молодой балерины. Вместе с Максимовой они сочинили Людмилу в балете “Руслан и Людмила”. Выступление Балахничевой в этой партии жюри театрального конкурса “Московские дебюты” признало лучшим хореографическим дебю-том 1996 года.

С Екатериной Максимовой и ее ассистенткой Людмилой Чарской молодая балерина снова обратилась к образу Жизели. Казалось бы, Балахничева самой природой создана для этой роли: романтический облик, удлиненные линии, полетный прыжок. Критики назвали ее одной из лучших Жизелей нашей сцены. Но как непросто давался балерине этот образ! Тяжело было сделать этот мир своим, пройти путь от безумия к всепрощению. “Узнала ли я Жизель до конца? Не знаю. Скорее нет”, – признается исполнительница.

Годы работы с Екатериной Максимовой выковали из Натальи Балахничевой настоящую балерину: “Екатерина Сергеевна была очень требовательным педагогом. Не могу сказать, что нам было легко работать вместе. Иногда меня так увлекала партия, что хотелось привнести что-то свое, хотя бы какой-нибудь нюанс. Но Максимова строго требовала все делать по канону. Приходилось “смирять” себя на сцене. Тогда казалось, что “наступала на горло собственной песне”. Но как же я ей сейчас благодарна за эту строгость!”.

Как бы подводя итог совместной работе, Екатерина Максимова написала в своей книге «Мадам “Нет”» об индивидуальности ученицы: «В серьезную балерину выросла в “Кремлевском балете” Наташа Балахничева. Она единственная, кто сейчас танцует весь репертуар… Говорят, Наташа похожа на меня – да, что-то есть, но чисто внешнее: по пропорциям, по пластике, по линиям, а не потому, что я хотела ей что-то навязать или она пыталась меня копировать. Наоборот, она всегда ищет свое… Пока сама не разберет, сама не переварит, сама не воспримет, ни за что не сделает! Поэтому работать с ней трудно, но интересно».

Сцена из спектакля “Снегурочка”. Фото Е.ПУШКИНОЙ
Сцена из спектакля “Снегурочка”. Фото Е.ПУШКИНОЙ

Творческий рост Натальи Балахничевой был стремительным, она сразу заняла ведущее положение в труппе “Кремлевского балета”. Ее репертуар действительно оказался огромным: классика, партии в авторских балетах Андрея Петрова, Юрия Григоровича, Владимира Васильева, исторических реконструкциях дягилевских спектаклей. Но сама балерина особенно выделяет два образа – Жизель и Джульетту. Они близки ей, выражают ее тему в искусстве – тему борьбы за собственную правду. Все лирические героини Балахничевой при внешней хрупкости обладали необыкновенной силой характера. Таковы Джульетта и Анастасия в балетах Юрия Григоровича “Ромео и Джульетта” и “Иван Грозный”. Работа под руководством самого мастера стала значимым этапом в творческой биографии балерины. Образы этих героинь она постигала вместе с их первой исполнительницей Наталией Бессмертновой. “Для меня это была счастливая встреча”, – вспоминает Наташа.

Наталья Балахничева стала необыкновенной Джульеттой. Неудивительно – ведь об этой партии она мечтала со школьных лет. «Еще в училище я увидела запись балета “Ромео и Джульетта” с Марго Фонтейн и Рудольфом Нуреевым. Их исполнение буквально пронзило меня! С тех пор я начала мечтать о Джульетте (я и сейчас мечтаю станцевать нуреевскую версию “Ромео”), – рассказывает балерина. – Возможность работать над этим образом вместе с Наталией Игоревной Бессмертновой стала для меня подарком судьбы. Не могу сказать, что внутренне я похожа на мою героиню – я бы, скорее всего, смирилась с волей родителей и вышла замуж за Париса. Тем интереснее было преодолеть себя и находить в душе оправдание поведению этой хрупкой и такой волевой девочки. Через какое-то количество спектаклей вдруг пришло осознание, что Джульетта “вошла” в меня. Мне кажется, я поняла до конца свою героиню”. Увидев Джульетту Балахничевой, балетный критик Елена Федоренко написала об “ее редком танцевальном голосе, которому подвластны полутона, мимолетности, импрессионизм».

Танец балерины всегда поражал надмирной легкостью и виртуозностью, которую она никогда не выставляла напоказ. Природа щедро одарила Наталью Балахничеву: огромный шаг, невесомый прыжок, точные вращения. Красота ее линий сразу покорила сердца самых взыскательных знатоков. «Ей дан дар романтической линии, по-старинному протяженной, но и по-современному четкой, даже графичной, даже несколько заостренной, – писал Вадим Гаевский в книге “Хореографические портреты”. – Душевная мягкость танцовщицы изливается в череде больших и красивых поз…». Особую красоту танцу Балахничевой придавали певучие руки с выразительными кистями. Они могли выразить все: и всплеск отчаяния, и душевную нежность, и изысканность академической вариации. Гармония движений и игры всегда отличала Балахничеву на сцене. Но как непросто давалась эта гармония! Самым сложным в работе над партией было, по признанию балерины, подчинить собственный танцевальный голос хореографии, которая иногда шла вразрез с тем, что хотелось высказать от лица своей героини. Спасала врожденная музыкальность. “Когда танцевала, я представляла себя скрипкой в руках виртуоза. Такого, как мой любимый Яша Хейфец. Я вплетала свой голос в звучащую музыку и обретала гармонию на сцене”.

Музыка всегда присутствовала в жизни Наташи. В детстве она буквально влюбилась в голос скрипки, по зову сердца стала заниматься музыкой. После четырех лет занятий переключиться на балет оказалось непросто. В училище счастьем были занятия на фортепиано. Для экзамена она сама, вопреки требованиям педагога, выбрала сложнейшую пьесу, в которую буквально влюбилась. Сыграла блестяще и получила за экзамен 5\2 (5 за исполнение, 2 – за своеволие). Думается, подобное своеволие и определяет личность в искусстве!

В январе 2020 года на сцене Кремлевского дворца шел спектакль “Снегурочка”, посвященный 25-летию творческой деятельности Натальи Балахничевой. В солидную дату не верилось – настолько юной выглядела балерина, так легок был ее танец. Казалось, время не властно над ней. Быть может, Екатерина Максимова передала своей ученице секрет вечной молодости?

Анна ЕЛЬЦОВА

«Экран и сцена»
№ 12 за 2021 год.