“Одесса”. Режиссер Валерий Тодоровский
Валерий Тодоровский сердито повторяет, что в фильме “Одесса” главный вовсе не город. Картину он снимал о своем детстве, прошедшем в Одессе, а если бы оно прошло в Тамбове, то фильм бы назывался “Тамбов”.
Герой фильма, мальчик Валерик (Степан Середа), приехавший с отцом в отпуск к бабушке и дедушке, похож на режиссера, будто маленький клон. Наивный и милый, как жеребенок, он притягивает взгляд, и начинаешь ждать таких же милых историй о дружбе и влюбленности, но на долю Валерика в картине выпадает не так уж много сцен. Хотя они прекрасны – пылинки, медленно танцующие в солнечном луче, шипящий кусок карбида, ночная рыбалка, взгляд девочки, уроки курения от бывалого приятеля… То есть если кому надо погрузиться в свое собственное советское детство, пережить ностальгию и умиление, то “Одесса” такие возможности предоставляет.
Но истории о детстве, как правило, хрупки и прозрачны. Картина же Валерия Тодоровского насыщена людьми и характерами, как бабушкин стол, когда на завтрак подается и картошка, и котлеты, и сырники, и салат, и голубцы, и каша, и оладьи: ясно же, что никто этого всего не съест, но на столе обязана быть еда. Уже многие коллеги посетовали, что “Одесса” не превратилась в сериал, где все персонажи могли бы развернуться как следует – в рамках двухчасового фильма им тесновато.
Как тесновато большой семье родственников Валерика в небольшой квартире: бабушка и дедушка, тетя и дядя, еще одни тетя и дядя, кузина…
Валерику с папой приходится ночевать у соседей. Вся эта большая группа людей немедленно начинает общаться и выяснять отношения, а их и вправду хватило бы на не короткий сериал.
Кроткая Лора (Ксения Раппопорт) опекает дочь Женю (Диана Манукян), которая не расстается с книгой, и мужа-композитора Володю (Сергей Муравьев). Володя, никого не стесняясь, ходит по дому в трусах и майке-алкоголичке, и, если не лежит на диване, то украдкой спускается в подпол с запасами и там оправдывает название майки.
Сестра Лоры, разбитная Мира (Евгения Брик), не особенно уважает своего мужа Арика (Владимир Кошевой). Арик учит иврит и собирает значки. Мира ему изменяет, но, тем не менее, планирует уехать вместе с ним в Израиль. На дворе 1970 год, их отъезд может создать огромные проблемы остающимся родным, но ни Миру, ни Арика это особенно не волнует.
Третья сестра, Алла, мама Валерика, которую мы не увидим, осталась в Москве – появляется в виде голоса в трубке.
Дедушка Григорий (Леонид Ярмольник) и бабушка Рая (Ирина Розанова) представляют собой трогательный дуэт – обо всех заботятся, всех кормят и ведут прочувствованные диалоги, периодически переходя на идиш.
А отец Валерика, Борис (Евгений Цыганов), вальяжный спецкор “Известий”, ждет скорого назначения в Бонн. Он должен пробыть у тестя с тещей всего несколько дней и вернуться в Москву для ответственного собеседования.
Несколько раз в семейных диалогах мелькает фраза, что пьянице Володе заказали оперу. Это становится поводом и для лучшей шутки фильма о еврейском вопросе: “Семь лет ждал, не давали – потому что русский!” “Потому что бездарь!”
Володя оперу не пишет, потому что у него нет рояля, однако вместо оперы в одесской квартирке разыгрывается не менее насыщенное действо, где каждый ведет свою партию, но унисона не получается точно. В какие-то моменты кажется, что разнокалиберность героев и была целью режиссера, в какие-то – она режет глаз и тревожит ухо.
Еврейский акцент у всех звучит по-разному, местами, то сбиваясь в почти пародию, то совершенно пропадая. Таким же выглядит поведение: естественное, обычное неожиданно чередуется с преувеличенным драматизмом, подчеркнутой условностью. Последние свойственны в первую очередь Ирине Розановой и Леониду Ярмольнику. Они тщательно, подробно играют очень немолодых одесских евреев, и тщательность эта заметна, особенно по контрасту с работами остальных, которые не столь сдержаны рамками своих ролей.
Все семейные конфликты резко обостряются, когда в Одессе начинается холера. Город закрывают, и даже удостоверение спецкора не помогает Борису и Валерику успеть улететь в Москву. Привоз закрыли, громкоговорители велят мыть руки, по улице провозят гроб с покойником.
Стесненность и близость смерти словно встряхивают большую семью, и все скрытое выходит наружу. Мира безуспешно требует от Арика мужского поведения, кроткий подросток Женя внезапно добавляет седых волос родителям, сестры устраивают жестокий скандал из-за квартирного вопроса, Григорий Иосифович проклинает младшую дочь за то, что она несоветский человек. Крупная драматическая ссора случается и у него с любимой Раей – вплоть до того, что Григорий Иосифович пытается отравиться, хлебая насыщенную холерными вибрионами морскую воду, и потом произносит из туалета проникновенные речи о том, что жизнь надо жить, не откладывая.
Что и делает Борис, чей личный кризис занимает основное пространство картины и тем самым лишает ее ярлыка “фильм о детстве”. История разворачивается не совсем детская. Возможно, Борис тоже устроил бы хорошую ссору с женой, но Алла в Москве, и он влюбляется в пятнадцатилетнюю соседку Иру (Вероника Устимова). И всячески пытается с собой справиться, поскольку потерять можно не только Бонн (который из-за Миры и Арика и так под вопросом), но и основную работу, и свободу.
Справиться получается не всегда, а хорошенькая Ирочка сама пока не может выбрать, что ей больше нравится – дразнить и пугать Валерика или целоваться с его папой. Борис же понимает, что ему нравится жить, и чувствовать себя живым он может только рядом с Ирочкой, которую приглашает на карантинный теплоход, танцует с ней на палубе и горько мечтает увезти с собой в Москву.
Перекошенному от любви лицу и отчаянным танцам Бориса сочувствует соседка по столу, необычная, роскошная женщина (Алена Баркова), похожая на всех знаменитых французских и итальянских актрис сразу. Она за секунду догадывается, что Борис ей врет и Ира ему вовсе не младшая сестра, и тут же реагирует на это словом и поступком. Сперва рассказывает о молодом любовнике, не стесняясь присутствия Валерика, а потом, предлагая показать мальчику лайнер, приводит его в свою каюту, угощает кока-колой и на секунду выходит из-за ширмы в костюме Евы, улыбаясь: “Все мальчики мечтают посмотреть на голую женщину”.
При том, что этот эпизод основан на реальных событиях из детства режиссера, кажется он не совсем настоящим, словно приснившимся, причем не в волшебном сне, а в неловком. Ведь Валерику в фильме восемь лет, ни о каких голых женщинах он пока что мечтать не собирается, и подарок советской Софи Лорен приходит не вовремя. Как не вовремя Валерик сталкивается с тем, как могут вести себя взрослые, как не вовремя Борис встречает Ирочку – все слишком рано.
Но самое интересное в “Одессе” – образ отсутствующей матери. Прибежать, пожаловаться, поплакать, получить умный совет – не к кому. Прекрасная дама на теплоходе, от которой ждешь, что она погладит Валерика по голове и по-матерински поддержит его в ситуации, сложность и неправильность которой мальчик смутно чувствует, показывает ему свое обнаженное тело. Мама Валерика в Москве, Ирочка на роль мамы не годится. И у самой Ирочки мама уехала куда-то очень далеко и возвращаться не собирается, и ей не с кем посоветоваться, как быть с ее тягой к взрослому дяде Боре.
Лора готова ради Жени на все, кроме желания ее понять, и пьяненький добрый папа девочке дороже. А Раиса, как многие советские женщины, выражает свою любовь через кормление, и ей странно видеть, что дочери, за которыми она так ухаживала, ненавидят друг друга и заранее делят родительскую квартиру.
И к городу, Одессе-маме, тоже не припасть, не поделиться и не напитаться. Одесса больна холерой, ее море заражено. Поэтому приходится жить свою жизнь самостоятельно, со всем ее сумбуром, несуразностью и невозможностью исправить совершенные ошибки.
Жанна СЕРГЕЕВА
«Экран и сцена»
№ 18 за 2019 год.