Ночь уносит всё плохое

Фото Pamela Raith © RSC

Фото Pamela Raith © RSC

В декабре Royal Shakespeare Company обосновалась на сцене лондонского Барбикана, чтобы показать зрителям «Сон в летнюю ночь». Не самый очевидный для рождественского сезона выбор – но в итоге весьма удачный. Радостно перевернувшийся с ног на голову мир этой комедии как нельзя лучше соответствует настроению, царящему в предпраздничной суете британской столицы.

Режиссер Элеанор Род сделала из запутанной и многослойной шекспировской пьесы простой и ясный спектакль. Текст сохранен почти полностью, так же, как сохранен и баланс между любовью, волшебством и юмором – тремя главными ингредиентами этой веселой комедии. Сценическое оформление, созданное художницей Люси Осборн, символично подчеркивает разноплановость мест действия: дворец Тесея обозначен только проекцией на заднике, мастерская, где собираются ремесленники, обставлена мебелью и наполнена реквизитом, а волшебный лес лишен деревьев, но зато сверху свисают красивые грозди круглых фонариков. С двух сторон от игровой площадки расположился небольшой ансамбль, сопровождающий действие живой музыкой композитора Уилла Грегори. Волшебную атмосферу создает свет (отличная работа художника Мэтта Доу), мерцающие светлячки-фонарики, возникающие то здесь, то там, и падающий сверху град разноцветных шариков – все эти маленькие постановочные чудеса придумал Джон Буллейд.

Никакого радикального решения пьесы Род не предлагает. Четверка любовников пылко признается друг другу в чувствах и столь же пылко отвергает друг друга, а потом еще раз, но уже в иной последовательности, а затем снова. Бойкая Гермия (Дон Сиверайт) и спокойная Елена (Боадицея Риккетс) – подруги, соперницы и вновь подруги, ловкий Лизандр (Райан Хаттон) и занудный Деметрий (Николас Армфильд) от своих намерений – пусть постоянно меняющихся – упрямо не отказываются. Беззаботный шалопай Пак (Катерина Пирс) неаккуратно выполняет приказы эксцентричного Оберона, а одурманенная королева фей Титания влюбляется в Основу, невзирая – а может быть как раз благодаря – на его развесистые ослиные уши. И волшебную чету, и чету правителей Афин, Тесея и Ипполиту, играет одна пара актеров, что могло бы еще больше запутать сюжет, но Эндрю Ричардсон и Сирина Саба мастерски делают своих персонажей диаметрально непохожими, и внешне, и манерой поведения. Но в этом задвоении видится загадка: кому же приснился этот летний сон? Тесею? Оберону? Или граница между реальностью и фантазией проходит не там, где зритель привык ее проводить?.. Времени ответить нет – карнавальный вихрь стремительно уносит внимание публики.

Едва ли не главная роль в спектакле принадлежит ткачу Основе. Мэтью Байнтон не переигрывает ни в одном из эпизодов, хотя возможностей ему предоставлено достаточно. В фарсовой версии истории о Пираме и Фисбе он, «умирая», наносит себе многочисленные ножевые ранения, неловко размазывая по телу красную краску и курьезно скрипя от боли. Шекспир любил посмеиваться над модными в его эпоху кровавыми трагедиями, да и сейчас эта сцена смотрится актуально – как ирония над «старым-добрым ультранасилием».

Трагик-любитель феноменально бездарен, тщеславен, амбициозен, но не высокомерен: раздаваемые им глупейшие советы рождаются не от стремления посмеяться над другими или показать себя самым сведущим в театральных делах, а от желания как можно лучше выполнить общую задачу. То же и с остальными персонажами: никто не пытается превзойти другого, все стремятся лишь к одному – к любви. Да, на пути к ней им иногда хочется толкнуть соперника локтем, но это единичные эмоциональные порывы, ведь они уверены, что насильно мил не будешь. Задуматься о прочности чувств, рожденных магией, зритель тоже не успеет – герои уже зажигательно танцуют джигу.

В эпоху, когда политики-популисты получают все больше голосов на выборах, когда лидеры произносит тягостно пафосные речи, легкий, иногда насмешливый, иногда игривый, иногда трогательный (но никогда не сентиментальный) шекспировский текст звучит особенно утешительно. Как ласковая колыбельная, обещающая, что утро ночи мудренее и что солнце взойдет, каким бы темным не был предрассветный час.

Зоя БОРОЗДИНОВА

«Экран и сцена»
Январь 2025 года.