В Казани завершился XXXVII Международный фестиваль балета имени Рудольфа Нуреева. Старейший балетный смотр по традиции открыла премьера. На этот раз Театр имени Мусы Джалиля пошел против течения, пригласив на постановку зарубежного хореографа Лорку Мясина, который перенес в Казань свой самый знаменитый балет «Грек Зорба» на музыку Микиса Теодоракиса. Мировая премьера спектакля по роману Никоса Казандзакиса состоялась в 1988 году в стенах античного амфитеатра Арена ди Верона, и с тех пор балет путешествует по театрам мира.

Лорка Мясин приезжал в Россию в 2005, чтобы поставить в Большом театре балеты своего отца Леонида Мясина, чье влияние ощущается и в балете «Грек Зорба», представляющем смесь хореографических языков XX века. На протяжении своей истории казанский театр ориентировался прежде всего на классику, советский драмбалет и национальные проекты. Западные стили и направления танца второй половины XX века здесь не были представлены в должной мере. Поэтому выбор худрука балета Владимира Яковлева видится своевременным, особенно в контексте нынешних трудностей приглашения зарубежных хореографов. Тем более что балет «Грек Зорба» сюжетный, главные герои в нем – мужчины. Для казанской труппы с ее сильным мужским составом это очень удачное название.

Художник-постановщик «Грека Зорбы» Виктор Герасименко вместо традиционных декораций сделал своеобразную инсталляцию греческих артефактов: он разместил на сцене некий условный амфитеатр, напоминающий о первой постановке балета в Вероне, в которой блистал Владимир Васильев, перенес с портика Эрехтейона афинского Акрополя трех кариатид и подвесил планету Земля огромного размера. Казандзакис был певцом Крита и его древностей, а в романе присутствует персонаж, писатель, который, чтобы «стать человеком действия», арендует угольное месторождение на Крите, где и встречает необычного жизнелюбивого человека – Зорбу. В балете Лорки Мясина возникают как бы две Греции – островная, где царят суровые обычаи и устои, навеянные турецким игом, и свободная Эллада – уникальное место, где академичный Аполлон встречается с необузданным Дионисом. Циклопические конструкции заняли много места на сцене, оставив для танцев небольшую площадку в самом низу. На лестницах амфитеатра разместился женский и мужской хор, предусмотренный в партитуре Теодоракиса, на верхнем ярусе сценического театра появлялись вокалистки – двойники героинь балета Марины и Мадам Ортанс. Там же иногда пробегали танцующие девушки из кордебалета. По идее Лорки Мясина, сюжет его спектакля должен читаться без всякого либретто строго через танец. В балете даже есть момент, когда путешественник Джон хочет увлечь Зорбу книгой, а тот безуспешно пытается читать, танцуя и поддерживая одной рукой француженку Мадам Ортанс. Джон быстро выясняет, что Зорба читает книгу в перевернутом виде. Это своеобразный ключ ко всему спектаклю. Балет состоит из чередования развернутых танцевальных композиций и коротких бытовых зарисовок. Вот любопытствующий иностранец исследует остров, где царит ксенофобия – мужское население встречает иноземца в штыки, нацелив на него танец-угрозу. Танцовщики мужчины во главе с Манолиосом (влюбленным во вдову Марину, которой с первого взгляда симпатизирует Джон, и не без взаимности) образуют своеобразное заграждение – ноги-штыки, руки-решетки. Создавая «островные» танцы для мужчин, Мясин использует элементы балканских народных танцев. В первый день премьеры в роли Манолиоса блеснул молодой солист Наиль Салеев, перед которым после такого успеха должны открыться новые возможности в театре. Ему выпало танцевать вместе с гостем из Большого театра Игорем Цвирко–Зорбой и казанским премьером Вагнером Карвальо–Джоном, и он оказался на уровне. Вторая часть мужских танцев представляла собой всевозможные вариации изобретенного актером фильма «Грек Зорба» Энтони Куинном танца сиртаки. А для женского кордебалета Лорка придумал другую формулу – танец с элементами обряда в духе «Весны священной» Нижинского (в сцене побивания Марины камнями) и Пины Бауш, чередующийся с веселыми вакхическими плясками, где артистки подпрыгивают, размахивают руками. И если в первый день артисты, привыкшие к академической строгости, в танцах свободы чувствовали себя несколько скованно, то на второй день они раскрепостились. Финал у балета двоякий – трагически умирают героини, но на сцене через всеобщий заразительный танец торжествует жизнь. Последняя сцена может длиться бесконечно – реагируя на аплодисменты, артисты запускают сиртаки и другие массовые танцы снова и снова.

Трудно выбрать лучшую исполнительницу роли Марины – Кристина Андреева танцевала несколько отстраненно, но исключительно точно, с другой стороны, порывистая и страстная Аманда Гомес, как кажется, обрела здесь героиню мечты.

Совсем разные Зорбы получились у Игоря Цвирко, который смаковал детали и нюансы танцевальной линии роли, и Михаила Тимаева, увлекшегося драматическими моментами.

Отдельный поклон дирижеру спектакля – петербургскому маэстро Андрею Аниханову – он донес до слушателей музыку Теодоракиса без пафоса и мелодраматизма.

Екатерина БЕЛЯЕВА

«Экран и сцена»
№ 6 за 2024 год.