Жизнь невозможно повернуть назад

Фото В.ПОСТНОВА

Фото В.ПОСТНОВА

В этом доме все странно: старинная мебель обветшала, часы висят маятником вверх, а очаг давно погас и приготовить на нем можно разве что пластиковую утку, набитую пластмассовыми яблоками. За окном метет и воет вьюга, и деревья стучат в окно так настойчиво, что приходится обламывать надоедливые ветки. В этом доме живут двое: она на первом этаже мечется между креслом-качалкой и резным буфетом, пряча от самой себя очередную бутылку виски, а он меряет шагами комнату второго этажа. За последние восемь лет они не сказали друг другу ни слова. У него грива темных нечесаных волос и борода по пояс, он бос, но в огромной шубе, надетой на полуобнаженное тело. Она худа до болезненности, в ее распущенных волосах мелькают седые пряди, а во взгляде – безумие. Тролль и ведьма из страшной норвежской сказки. Йун Габриэль Боркман и его жена Гунхильд.

Андрей Калинин, взяв к постановке на Новой сцене Александринского театра не самую популярную в России пьесу Генрика Ибсена, выступил также сценографом и – вместе с Алексеем Ильиным – соавтором сценария. Возникает, правда, впечатление, что источником вдохновения послужил венский спектакль Саймона Стоуна, показанный несколько лет назад на Международном театральном фестивале имени А.П.Чехова. Хоть беспросветный снег и не монотонен по-стоуновски, но Иван Трус в роли разорившегося и отсидевшего банкира Боркмана космат, как Мартин Вуттке, а Янина Лакоба, как и Биргит Минихмайр, играет свою фру Гунхильд алкоголичкой. Легкое ощущение дежавю, однако, быстро рассеивается. “Боркман” у Андрея Калинина имеет интонацию притчи, хотя он и пытается уйти от нее в забавных сценах вроде изгнания беса из Гунхильд, танца наследника Боркманов или выступления Вильхельма и Фриды Фулдал в ролях бродячих музыкантов.

Тема расплаты, неминуемого возмездия за жажду власти и предательство, все равно оказывается главенствующей. Здесь это не столько физическая смерть главного героя в финале, сколько понимание бессмысленности всего им совершенного. Можно восемь лет просидеть в тюрьме, а потом еще восемь лет ходить по комнате из угла в угол, упиваясь иллюзиями о возможности начать все сначала, вернуть положение и деньги, но однажды вечером в дверь постучит судьба. Немезида. Красивая женщина в темных очках.

В роли Немезиды здесь выступает Элла Рентхейм (Алиса Шидловская), родная сестра Гунхильд, которую Йун Габриэль когда-то любил и предал, и все в его жизни пошло с тех пор наперекосяк. Элла стучит в дверь, Гунхильд ее впускает и поворачивает в правильное положение часы. Время, остановившееся в этом доме на восемь лет, снова начинает отсчитывать минуты и секунды, приближать развязку. У Эллы времени совсем мало – она смертельно больна, и, хотя друг с другом сестры тоже не разговаривали восемь лет, они сходу продолжают свой, по-видимому, вечный конфликтный диалог. Кроме того, что они когда-то любили одного мужчину и он, собираясь жениться на одной, женился в итоге на другой, теперь предметом их соперничества является Эрхарт (Никита Барсуков), сын Гунхильд, которого в тяжелый период судебных разбирательств, воспитывала Элла.

Появление Эрхарта, преждевременно состарившегося, манерно выкрикивающего: “Я молод, молод, молод! Я хочу жить, жить, жить!” в компании роковой блондинки Фанни Вильтон (Мария Нефедова), и его последующий отъезд – подальше и от возлагаемых на него надежд матери, и от мягко удушающих забот тетушки, вроде бы долж-ны поставить точку в споре, но ведь есть еще Боркман. Йун Габриэль. Элла еще узнает, что он оставил ее, не влюбившись в сестру, а исключительно ради места директора банка. Он снова и снова будет говорить о том, что пришло время начать все сначала. Спустится на первый этаж и даже выйдет из дома, чтобы прокричать свой последний монолог. Не о любви. О власти. И – умрет.

Сестры стоят вдвоем над телом Боркмана, а когда-то разоренный им Фулдал (Степан Балакшин) читает отрывок из своей трагедии, что-то страшное о троллях и ведьмах, а потом вдруг насвистывает совсем не норвежскую песенку про старинные часы. Боркман умер, и Элла скоро угаснет у Гунхильд на руках, а когда и та окончательно сопьется, некому станет бороться с безжалостными ветками деревьев, обступивших этот несчастливый дом. Они выбьют стекла в окнах, и все завалит снегом. И часы снова остановятся.

Мария ЧЕРНОВА

«Экран и сцена»
№ 5-6 за 2023 год.