Кинотеатр закрыт. Все ушли на сериальный карантин

Круглый стол в масочном режиме
Круглый стол в масочном режиме

Круглый стол в период пандемии, во-первых, редкость, а во-вторых, по определению неизбежно – с углами, причем не с прямыми, а с острыми. Для людей из разных городов собраться вместе в реальном пространстве, а не в квадратных окошечках Zoom’а – пусть и не подвиг, но что-то героическое в этом есть.

Мне предстояло подготовить и провести Круглый стол на кинофестивале “Виват кино России!” в Санкт-Петербурге.

Надо признать, в Питере в декабре все было непросто. Незадолго до открытия “Вивата…” случился грандиозный скандал после концерта рэпера Басты в Ледовом дворце. Стоял вопрос о том, чтобы в разгар пандемии, которая по Питеру ударила особенно сильно, вообще отменить все зрелищные мероприятия.

Кинофестиваль все-таки отстояли. Но тревога осталась. Перед церемонией открытия в фойе БКЗ “Октябрьский” каждые три минуты металлический голос диктора просил уважаемых зрителей “в связи с режимом повышенной готовности” носить маски и пользоваться специальными средствами защиты. Признаюсь честно, звучало как объявление о воздушной тревоге.

Но сколько же тепла было в эти дни! Да, мы не обнимались, не здоровались за руку, сдвигали маски лишь на мгновения, но это был не только, как я уже сказал, самый странный, но и один из самых теплых фестивалей в жизни. Фестиваль в масках и с запахом антисептика – наверно, самый удивительный и самый странный в жизни.

Было бы нелогично, если бы Круглый стол посвятили чему-то абстрактному. Мне показалось, что сейчас надо как можно больше и подробнее говорить о временах и обстоятельствах, в которых мы оказались. О том, что переживает кинематограф, как изменились и еще изменятся наши отношения с ним. Что случилось и еще случится с кинотеатрами. И вообще как нам теперь смотреть кино.

Назвали Круглый стол так: “Кинотеатр закрыт? Все ушли на сериальный карантин”. И дали подзаголовок: “кинокарантинные хроники”. Мне хотелось, чтобы каждый рассказал о своем собственном опыте, о том, как прожил эти месяцы с конца марта 2020 года, когда не только кинотеатры, театры, музеи, но и каждый из нас “закрылся на самоизоляцию”.

Буквально за пару месяцев до пандемии на стриминговой платформе “Premier” вышел сериал Павла Костомарова “Эпидемия”. Страну и мир охватила повальная эпидемия, и спасения от нее нет. Кто-то тогда восхищался, кто-то возмущался, но история затронула многих. Помню, аккурат перед новым годом вышла последняя серия, которую очень ругали за то, что в последнем эпизоде на острове посреди Карелии, посреди эпидемии появляются какие-то вооруженные китайцы. Откуда китайцы, почему китайцы?..

Знали бы мы тогда, что слова “эпидемия”, “карантин”, “изоляция”, “заражение”, “санобработка” станут определяющими, главными словами следующего года. А может быть, и не одного года. И китайская тема окажется вполне себе вписанной в эту повестку.

Людей в масках я впервые увидел 30 января 2020-го в лондонском аэропорту Хитроу. Собственно, в масках были почти все стоявшие в очереди на пограничный контроль, кроме нас, прилетевших московским рейсом. Спустя пару дней увидел по BBC репортаж о первой заболевшей в Англии. Потом мы вернулись в Россию, февраль прожили обычной жизнью, но к середине марта у нас начался свой собственный сериал “Эпидемия”.

Уже к концу марта, когда был объявлен режим нерабочих дней, закрылись кинотеатры и театры. Открываться они начали только летом, постепенно, с 50-процентной рассадкой. При этом сорвались все прокатные планы, не дошли до проката, были перенесены сроки релизов множества потенциально прибыльных фильмов, хитов – как мировых, так и отечественных.

Дальше все шло по принципу “ни шатко, ни валко”. Кинотеатры работают, но редкий зритель до них доходит. Да и выбор репертуара сузился радикально.

Кадр из телесериала “Эпидемия”
Кадр из телесериала “Эпидемия”

Параллельно развивалась жизнь кино в интернете. В апреле, кажется, впервые в истории нашего кино прокат потенциально коммерчески прибыльного фильма – “Спутник” Егора Абраменко – был перенесен в интернет. Спустя несколько дней на “Кинопоиске” начался прокат “Феи” Анны Меликян.

Понятно, что смотреть большое кино в интернете – неправильно, даже если у вас прекрасный домашний кинотеатр с хорошим звуком. Тем более большинство все-таки смотрит такое кино не в домашнем кинотеатре, а на маленьком экране ноутбука, а то и мобильного телефона. Кино в кинозале – это еще и реакция зрителей, и качество показа, невозможное дома. Но за карантинные месяцы мы выучили наизусть все эти названия: “Кинопоиск”, “Премьер”, “Ivi”, “Okko”, “Старт”, “Море ТВ”, “Нетфликс”. Они теперь – наши единственно возможные и единственные кинотеатры.

Карантин остановил не только кинопрокат, но и кинопроизводство. Правда, мы столкнулись с новым явлением – фильмами, снятыми с помощью зума. Весна 2020 года явила настоящий бум онлайн-сериалов. Из того, что вспоминается в первую очередь, – “#СидЯдома” Ольги Френкель, “Окаянные дни” Семена Слепакова. Истории комедийные: авторы стремились иронично отрефлексировать абсолютно безумные, немыслимые прежде ситуации, которые во множестве случались со всеми нами.

В те же месяцы хлынул поток прямых эфиров. Актеры, вынужденно оставшиеся дома, читали стихи, романы, сказки – из вечера в вечер. По сути это тоже было кино, только снятое на камеру видеогаджета. Эти моно-фильмы остались как документ времени. И удовольствие от них по-прежнему можно получить: хорошие актеры остаются хорошими актерами даже онлайн.

Еще в октябре на Совете по культуре и искусству советник Президента по культуре Владимир Толстой дал примерный прогноз на ближайшее будущее. Понятно, что никакие точные прогнозы тут невозможны, но, по мнению советника Президента, “относительная стабильность в работе наших театров, музеев, цирков, в концертной деятельности, кинопоказе, дай Бог, может восстановиться лишь к середине следующего, 2021 года, а к полноценной жизни удастся вернуться еще позже”.

И еще две цифры. После весеннего карантина не открылось 15 процентов кинотеатров. К концу года потери могут составить уже 40 процентов. Утрата почти половины кинотеатров страны сделает нерентабельным и кинопроизводство: прокат российских картин не сможет окупить их стоимость.

Собственно, вокруг этого и шел разговор на Круглом столе. Важным было выступление генерального директора фестиваля Людмилы Томской. Кроме руководства “Виватом…”, она еще и генеральный директор “Петербург-кино”. Кинотеатры города не работали с 18 марта по 15 сентября. Дальше потихоньку стали открываться, но вернуть зрителя оказалось невероятно сложно, практически невозможно.

Из-за пандемии перенесли на следующий год свои главные премьеры все крупные голливудские студии. Казалось бы, хорошо: освободилось место для проката отечественных фильмов. Но залы остаются полупустыми. И дело не только в том, что заполнять их сейчас можно лишь на четверть, но и в том, что сами фильмы в большинстве своем не привлекают зрителей. И даже лучшим из них, потенциально прибыльным, остро не хватает рекламы. Да и четверть зала набрать сегодня непросто – люди просто боятся ходить в кино.

Кадр из телесериала “Окаянные дни”
Кадр из телесериала “Окаянные дни”

(Кстати, моя короткая ремарка. Недавно был в гостях у довольно пожилых людей, кинематографистов. Он – режиссер и продюсер, она – кинодраматург. Обоим за семьдесят, они сидят на даче в ближнем Подмосковье, все общение сокращено до минимума. Так вот они признались мне, что единственное “общественное” место, куда выезжают, – кинотеатр. В огромном зале мультиплекса, где смотрели “Дорогие товарищи!” Андрея Кончаловского, кроме них сидела еще одна парочка. А фильм Алексея Учителя “Цой” они вообще смотрели в полном одиночестве.)

Людмила Томская говорила о том, что коронавирусный карантин практически убьет современную систему кинопроката, которая создавалась много лет. Если государственные кинотеатры получают хоть какую-то, пусть и крошечную, помощь, они хотя бы могут платить зарплату сотрудникам, то коммерческим кинотеатрам ждать помощи неоткуда. Репертуара – такого, чтобы смог помочь, удержать на плаву, – нет, арендную плату платить не с чего. Государство пока в стороне, а должно бы протянуть руку помощи.

Концерт Басты, о котором говорили на Круглом столе, пожалуй, все, ударил по театрам, концертным залам, кинотеатрам. На концерт, как и положено, продано 50 процентов билетов (это было за несколько дней до того, как вышло постановление о сокращении зрителей в залах до 25 процентов), но в финале юные фанаты толпились и ликовали в фан-зоне, не соблюдая никаких правил Роспотребнадзора. После этого городские власти приняли решение с 30 декабря по 10 января закрыть вообще все, включая театры и музеи Санкт-Петербурга и области.

«Если эта история затянется, я не знаю, как мы выживем, – такой вывод сделала руководитель “Петербург-кино” Людмила Томская. – Имею в виду не только кинотеатры – вообще культуру».

Продюсер, президент фестиваля кино и театра “Амурская осень”, организатор множества других российских кинофестивалей Сергей Новожилов говорил о том, как пандемия повлияла на фестивальное движение. Многие крупнейшие международные, включая Каннский, отменились, какие-то (как, кстати, и “Виват, кино России!”, его переносили сначала с мая на сентябрь, потом на декабрь) прошли не в свои сроки. “В этом смысле мне повезло, – сказал Новожилов, – из пятнадцати фестивалей мы смогли провести тринадцать”.

Отменили мероприятие в Резекне: по ограничениям, существовавшим в Латвии для приезда авторов фильма, актеров, проводить фестиваль не имело смысла. Зато фестиваль российского кино в Испании (Торревьеха) провести удалось, пусть и по минимуму, с четвертью зрителей в кинозале, с долгой дорогой и пересадкой в Стамбуле.

В Ейске пришлось отменить мероприятие – в тот момент эпидемиологическая ситуация на Кубани была очень тяжелой. На каждый фестиваль требовалось специальное разрешение Роспотребнадзора, причем зачастую разрешения приходили за два дня до открытия. Представляете, каково это: готовить фестиваль, покупать билеты участникам, распространять билеты для зрителей, практически до последнего дня не будучи уверенными, что все состоится…

– Хотя, – отметил Сергей Новожилов, – как ни странно, есть и плюсы. Раньше на “Амурскую осень” в Благовещенск мы брали 300 участников, в этом году – 100. И удивительно: хуже не стало. Просто получилось сосредоточиться на главном. И я впервые за восемь лет провел фестиваль не с минусом, а по нулям. Также мы “ужали” и другие фестивали. То есть провели оптимизацию.

Множество подробностей, которые кажутся мелочами, но могут стать важными деталями для будущих историков и исследователей России “времен пандемии”. Сергей Новожилов рассказал из каких вроде бы мелочей складывается сегодняшняя фестивальная жизнь. Например, воздушные шарики и картонные фигурки западных звезд на тех местах в зрительном зале, которые занимать нельзя. К этому мы успели привыкнуть.

А вот еще одна подробность. В Роспотребнадзоре президенту фестиваля “Амурская осень” сказали, что самый опасный сегодня вид транспорта – железнодорожный. В поезде, особенно на остановках, люди ходят по коридору, касаются руками поручней, ручек. В прежние годы гости на фестиваль в Благовещенск ехали через Хабаровск, оттуда поездом. Сейчас пришлось организовывать автобусы. Реальность сегодняшнего дня.

Разговор на Круглом столе зашел об “онлайнах” и “офлайнах”. О живом контакте артиста со зрителем, по которому мы так скучали в первые месяцы пандемии. О том, что даже зал, заполненный на четверть, лучше, чем пустой, закрытый на ключ. Для артистов, для всех, кто привык к прямому общению со зрителем, это как воздух.

Конечно, в апреле и марте мы выходили в интернет, слушали других, сами читали стихи и сказки, брали друг у друга интервью в прямом эфире. Но как только появилась возможность, постарались вернуться в общее пространство кино- и театральных залов. Новые технологии помогли пережить локдаун, но нашлись как их защитники, так и ярые противники. Сошлись на том, что живое общение незаменимо. “Посмотрите на детей, – говорила Людмила Томская, – когда это было, чтобы они рвались в школу. Они же ненавидели ее люто! А сейчас – мечтают туда вернуться”.

Продюсер Сергей Лось рассказал о том, что из-за пандемии в 2020-м году не было ни одной недели российского кино за рубежом. Ни одной! И фильмы есть, и даже можно собрать делегацию, но как добираться даже до ближнего зарубежья? При этом Сергей Лось, много лет проводящий такие недели, вспоминал, что обычно в странах СНГ и Балтии на показах российских фильмов всегда переполненный зал. Рушатся налаженные связи, и неизвестно, когда еще они восстановятся.

Особенность любого Круглого стола – разговор мгновенно перелетает с темы на тему. Кажется, бессистемно, а на самом деле, чем больше таких поворотов, тем интереснее и, наверно, важнее. Как ведущий я не мог не поднять тему сегодняшнего смотрения. Особенно смотрения карантинного. Какие фильмы, сериалы выбирали мы, когда сидели дома? У каждого был свой плейлист. У кого-то он складывался из любимого, светлого и доброго старого кино. Кто-то смотрел бесконечные сериалы, которые в каком-то смысле заменили людям романное чтение. Мир в эти месяцы свелся для нас к экрану. Потому что работа онлайн в мессенджерах и зумах тоже происходила на экране.

Про себя могу сказать, что в весенний карантин взял за правило: один день – один фильм. Смотрел в основном старое и любимое, иногда устраивал из большого кино сериальные линейки: например, впервые последовательно и полностью посмотрел все “Звездные войны”, еще “Индиану Джонса”.

Именно тогда, в марте-апреле, вдруг обрели популярность ужастики, рефлексирующие наши тогдашние эмоции. Многих “тянуло на страшное”. Об “Эпидемии” Костомарова я уже говорил. Как раз к моменту первого карантина подоспел сериал “Колл-центр” Наташи Меркуловой и Алексея Чупова: несколько людей заперты в небольшом замкнутом пространстве с опасностью смерти и абсолютной невозможностью выхода в открытый мир.

Огромное количество просмотров по всему миру собрало “Заражение” Стивена Содерберга. Смотрели старый классический “Перевал Кассандры”, смотрели романтичный, трагический и очень грустный фильм “Последняя любовь на Земле” – о том, как в пандемии болезнь сначала отнимает у человека чувства и только потом жизнь. Смотрели корейский хоррор “Поезд в Пусан” – о том, как жертвы эпидемии превращаются в зомби и нападают на людей.

Кстати, по поводу фильмов ужасов большинство участников Круглого стола со мной не согласилось. Людмила Томская, вспоминала, как много лет назад, будучи директором кинотеатра, работала с блокадниками: «Они не хотели смотреть кино про войну, про ужас, который пережили. Помню, мы устроили вечер для блокадников и сделали нарезку из фрагментов прекрасных трофейных фильмов – они тогда были у нас в фонде. В фойе играл оркестр, звучала музыка того времени. Они танцевали. Как же они нас благодарили! Вспоминаю, и у меня голос дрожит. Плакали и говорили: “Спасибо, что не рассказываете нам про этот ужас. У тех, кто его пережил, он и так останется. На всю жизнь!”».

Очевидно, что испытание (переживание, приключение), в котором мы все сегодня оказались, рано или поздно закончится. И еще очевидно, что оно останется с нами – книгами, спектаклями, фильмами. Кино, кстати, вообще дело неторопливое: предполагаю, что уже в наступившем 2021-м на экраны придут картины, так или иначе осмысливающие все, что переживает человечество. Думаю, такие разговоры, как наш, случившийся в ковидном Петербурге в декабре 2020-го, как раз и помогают понять, прожить и пережить странный, страшный, но совершенно необычный опыт жизни в эпоху пандемии.

Александр КОЛБОВСКИЙ

«Экран и сцена»
№ 2 за 2021 год.