“Материнский инстинкт”. Режиссер Оливье Массе-Депасс
Оригинальное название фильма Оливье Массе-Депасса – “Duelles”, “Двойственные”, и оставлять его было бы, наверное, не самым верным решением. Во-первых, такое название не привлекло бы зрителя, а фильм “Амбивалентность” у этого прокатчика (компания “ПРОвзгляд”) уже был. Во-вторых, оно сразу выдает ту игру, которую режиссер ведет со зрителем, заставляя угадывать, кто из главных героинь зло, а кто его жертва: до самого конца догадаться не получится.
Зато нетрудно догадаться, что Массе-Депасс вдохновлялся фильмами Альфреда Хичкока; он так же хорошо держит зрителя в напряжении, так же не дает подсказок и практически “не выключает” тревожную музыку (композитор Фридерик Виршеваль), настойчиво убеждающую – хорошо не будет.
Есть в фильме и красивая метафора: золотистое поле – через него герои ездят на машине, преимущественно в больницу. Символизировать это поле может и два схожих мира, которые жестко разделяет дорога, и неизбывную жатву смерти, для которой все мы – слабые колоски.
Прокатное название “Материнский инстинкт” тревожности отнюдь не снижает. Здесь речь не о любви, а о мощной силе, превосходящей даже инстинкт самосохранения, и страшно с этой силой столкнуться, и страшно, когда встречаются сразу две такие силы. Царю Соломону, правда, удалось справиться с такой битвой, но история умалчивает о том, что испытывали боровшиеся за младенца женщины, кроме желания назвать себя его матерью.
Роман Барбары Абель “По ту сторону ненависти”, по которому был написан сценарий, предоставляет иную картину, и кроме зависти, в отношениях двух женщин присутствует ненависть, месть, но при этом и симпатия, и взаимопонимание.
Отношения Элиз (Верле Баттенс) и Селин (Анн Косенс) развивались идиллически: они дружили с юности, стали соседками, их мужья (Мехди Неббу и Арье Вольтхальтер) в хороших отношениях, их сыновья-ровесники, Тео (Жюль Лефевр) и Максим (Луан Адам), тоже стали лучшими друзьями. Все праздники, все дни рождения – вместе, радость и счастье.
Режиссер сразу же задает контраст. Селин – брюнетка и постарше, Элиз – блондинка и помладше. Селин спокойна, Элиз суетлива. Для Селин важно доверять миру и тем, кто ее окружает, она позволяет сыну шалить. Для Элиз же очень важны понятия “надо”, “нельзя” и “правильно”, и она относится к разряду тревожных матерей.
“Разве Тео не знает, что ему не стоит есть печенье с орехами?” – интересуется Селин у подруги, перепуганной тем, что мальчишки стащили коробку со сладостями. “Знает, но ему семь лет!” – в ужасе отвечает Элиз, а потом устраивает хороший скандал сыну, на этот раз удержавшемуся от своего аллергена.
Музыка настойчиво подсказывает, что фильм не пойдет по нравоучительному пути и не станет рассказывать, как важно обрести доверие к миру. Все будет гораздо мрачнее. Максим, оставленный матерью без присмотра, выберется на подоконник, чтобы поймать кота, это заметит Элиз и побежит сказать подруге, что мальчик в опасности…
С этого момента начнутся новые, странные и жестокие, отношения двух женщин, с обвинениями и примирениями, поддержкой и ненавистью, ужасными догадками и попытками спастись и постоянным вопросом: “Ты меня избегаешь? Почему?” Первой его задаст Элиз и услышит, что она могла удержать Максима, что она должна была оставаться с ним, а не бросать одного – это фактически обвинение. Элиз отчаянно любит своего сына, поэтому понимает, что происходит с подругой – тем более, как выясняется, Максим “трудно достался” ей и ее мужу.
Элиз понимает не только боль и тоску, но и темные стороны горя, потому что темные стороны есть и в ней. Она с огромной тревогой отпускает Тео в гости к тете Селин, которая обещает ему много сюрпризов, а потом ее опасения подтверждаются: она видит мальчика, который сильно высовывается из распахнутого окна на втором этаже, чтобы выдуть порцию мыльных пузырей – того самого окна…
Да, Селин моментально выглядывает из этого окна после крика Элиз, она была рядом, но спокойной Элиз теперь уже не будет никогда. Надо сказать, что и поводов быть спокойной у нее тоже теперь не будет.
“Материнский инстинкт” – ретрокартина, действие происходит в 60 годы прошлого века, то есть нет мобильной связи, и способы расследования преступлений соответствуют времени. У Элиз не будет знакомого детектива, который помог бы ей разобраться, что произошло с ее милой свекровью, мастерицей печь именинные торты. Сперва мадам Жанна сухо скажет Селин, что не надо заваливать подарками и вниманием Тео, потому что у Тео есть мать. Потом примет из ее рук чашку чая. А потом, после скоростного путешествия в больницу, печальный врач скажет Элиз, что следов сердечного лекарства, которое мадам Жанна постоянно принимала, в ее организме не обнаружено. Элиз замечется, думая о подделанных таблетках, о хитроумном убийстве, а муж будет настаивать, чтобы она отправилась к психиатру.
И правда, Элиз выглядит и ведет себя так, что желание отправить ее к врачу возникает. Но постоянная тревога, подозрения и ожидания худшего оправдываются, и если она на мгновение расслабляется под давлением мужа, за это приходится платить дорогой ценой: совершать еще одно путешествие в больницу через золотое поле, спасая сына, угостившегося с разрешения тети Селин печеньем – с орехами, конечно.
Но при этом тетя Селин спасает мальчика, который чуть не выпадает с того самого рокового подоконника, и снова, обнимая Элиз, говорит: “Ты нужна мне, мы как сестры”. Элиз даже не у кого спросить, что происходит, почему жизнь движется какими-то жуткими кругами и спиралями; хочет ли подруга отнять мальчика или все-таки убить его. Муж вечно раздражен, а родители Элиз не так давно погибли в автокатастрофе, в которой она сама чудом выжила.
Фильм тоже медленно кружит, будто бы и не делая акцента на каких-то событиях, но они неуловимо меняют восприятие. О том, что Элиз спала на заднем сиденье разбившейся машины, сообщается впроброс, но предыдущие ее странные реакции и путаница в мыслях и словах заставляют думать о том, не была ли она причастна к гибели своих родителей, владела ли она собой в тот момент.
Действия Селин тоже приводят к мыслям, что она желала гибели своего выстраданного сына, и отношения, поступки, слова этих женщин заполняют все пространство картины, где мужчинам отведена роль хоть и побочная, но прямая и честная: они горюют и недоумевают. Женщины же испытывают гораздо более темные и сложные чувства, и яд этих чувств отравляет все вокруг.
На роль царя Соломона избрать некого. Потому принимается решение не рубить пополам желанного младенца, зато разрубить все остальное, что мешает владеть им.
Оливье Массе-Депасс не будет держать интригу до конца. Зло и жертвы займут отведенные им места, а затем у тех, кто остался, появится шанс на счастье, поскольку преступления продуманы слишком хорошо, чтобы их кто-то попробовал расследовать.
Фильм завершается новой идиллической картинкой все под ту же тревожную музыку – счастье получилось жутковатым, такому миру доверять нельзя, а вокруг слишком много открытых окон и орехов.
Жанна СЕРГЕЕВА
«Экран и сцена»
№ 15 за 2019 год.