Первый Летний театральный фестиваль проходил в раскаленном от жары Новосибирске с 8 по 22 июня и собрал в своей конкурсной программе спектакли из городов Сибири, Урала и Дальнего Востока – Новосибирска, Красноярска, Тюмени, Кемерова, Новокузнецка, Лысьвы, Березников и Нюрбы.

В афише – постановки Петра Шерешевского, Антона Федорова, Андрея Прикотенко, Олега Рыбкина, Дмитрия Акимова, Юрия Макарова, Владислава Тутака, Петра Незлученко и Дмитрия Мулькова. Имена, знакомые всем в театральном мире и этот мир определяющие, соединились в пространстве фестиваля с теми, кто только еще на пути к своему месту, голосу, стилю и главным для себя темам. Получился срез того, что сегодня театру важно, о чем он хочет говорить, как видит и что транслирует про сегодняшний день.

А транслирует современный театр смыслы в целом нерадостные, беря как основу для своего высказывания безопасную сегодня классику. Из 9 конкурсных спектаклей лишь один можно отнести к «не-классике». Это спектакль Нюрбинского передвижного драматического театра «Якут, превратившийся в злого духа» режиссера Юрия Макарова, сделанный в жанре этнологического эпоса, загадочного, мистического и в общем малопонятного для человека, не погруженного в традиции якутской культуры.

«Биография из леса» Владислава Тутака в Тюменском большом драматическом театре – это фантазии режиссера по мотивам романа «Бэмби» Ф.Зальтена, который вполне уже можно отнести к классике, как и книгу Элен Келлер «История моей жизни» – по ней сделан спектакль «Ва-Ва» Березниковского драматического театра. Пьеса Светланы Баженовой по автобиографии слепоглухонемой девочки, которая с помощью учительницы Анни смогла научиться взаимодействовать с миром и с людьми, более жесткая, чем знаменитый текст У.Гибсона «Сотворившая чудо», но не выходит за безопасные границы.

Объединяет все спектакли фестиваля глухая растерянность их создателей перед существом, которое называется «человек», и тем, что он творит, – с собой, с окружающими и с миром.

В «Котловане» театра «Старый дом», спектакле Антона Федорова по Андрею Платонову, это даже не растерянность, а совершенно безнадежная опустошенность. Полувменяемые недосущества – герои спектакля – лишь иногда возвращают себе человеческий облик, а в большей частью ведут себя как нелюди, да и умирают так же, бессмысленно и беспощадно. Но зачем-то ведь они живут, и звезды-планеты зачем-то загораются над их головами, прекрасные и недоступные, манящие и обещающие жизнь чистую, осмысленную, красивую. Нет ее, и не будет. А есть и будет только жестокость, страх, бессмысленная работа и совершенно невыносимая ноша, с которой тут никто не знает, что делать.

В «Господах Головлевых» Дмитрия Акимова в Лысьвенском театре драмы имени А.Савина жизнь уродлива примерно так же, и так же пронизана страхом. Только в масштабах одной семьи, история которой начинается с изнасилования Маменьки Арины Петровны, заплаканной тоненькой невесты, отданной пьющему мужу, и продолжается уже ею самой, возмужавшей, взрослой (выдающаяся работа актрисы Натальи Мироновой), отыгрывающейся на своих сыновьях. Цепь унижений и загубленных судеб длится, переносится на следующие поколения искалеченных детей этой семьи, и персонажи к финалу спектакля уже совершенно теряют человеческий облик, становясь похожими на насекомых. Нагляднее всего эта трансформация происходит с Иудушкой (Михаил Тихомиров), который из подленького прилизанного мальчика в коротеньких штанишках превращается буквально в паука: грим, костюм и, главное, пластика актера в последней сцене, в которой Иудушка насилует племянницу, напоминают физиологичностью фильм ужасов.

Андрей Прикотенко в «Бесах» театра «Красный факел» существ под названием «люди» показывает не менее отвратительными, хотя одеты они чисто, говорят внятно и существуют в стерильном пространстве условной комнаты-залы, которое, однако, к финалу замусоривается невыносимо. Но ведут себя здесь столь же изощренно-безжалостно, как пауки в наглухо закрытой банке. Как, собственно, это и написано у Достоевского.

Любовь, нежность, жалость друг к другу – миру, явленному в «Котловане» «Господах Головлевых» и «Бесах», эти чувства претят. А если и встретятся, то как признак слабости, ведущей к смертельному проигрышу.

«Профессор Сторицын» Петра Шерешевского в Новокузнецком драматическом театре и «Простаковы» Дмитрия Мулькова в Театре драмы Кузбасса имени А.Луначарского – чуть светлее, надежды здесь чуть больше, а люди все же похожи на людей.

Шерешевский берет за основу своего спектакля малоизвестную пьесу Леонида Андреева о том, как рушится судьба высоколобого профессора, и на ее основе выстраивает в присущей ему режиссерской манере (с экранами, живой камерой и «Оркестром приватного танца») современную историю про обычных людей, наших соседей, которым не все равно, как проходит их жизнь. Простаковым, героям фонвизинского «Недоросля», перенесенного режиссером Мульковым и драматургом Артемом Казюхановым в сегодняшний день, тоже не все безразлично. Они еще не сдались, они все еще чего-то хотят. Поэтому молодые и уходят из дома, захваченного базарной паучихой Антониной (Наталья Амзинская), которая, не сходя со своего красного дивана в центре сцены и бесконечно готовя еду, жрет поедом все живое вокруг себя. В «Профессоре Сторицыне» молодые тоже покидают дом. И в том, что режиссеры позволяют им это, теплится надежда, что жизнь у них сложится иначе, чем у старшего поколения, истаскавшегося, потерявшего себя, запутавшегося, опустившего руки.

«Биография из леса» Тутака вдруг перекликнулась на фестивале со спектаклем «Маленькие трагедии» Олега Рыбкина в Красноярском театре имени А.С.Пушкина. Эти работы подчеркнуто красивы именно театральной красотой. Образ леса и мира как классического оперного театра у Тутака зарифмовался с летящими полупрозрачными занавесами, с сочной красочностью пронизанного театром мира героев пушкинских «Маленьких трагедий» Рыбкина. Картинные позы, в которых застывали герои «Бэмби», эхом отозвались в театральности мизансцен постановки по Пушкину, куклы-животные в «Биографии из леса» отчасти напоминали некоторую кукольную плакатность персонажей Пушкина, как и наивный пафос и того, и другого действий. В этих постановках явлен традиционный «театр-театр», в случае Красноярска – даже с шампанским на столиках, за которыми сидели зрители. На фоне безжалостных и отчаянных «Котлована», «Бесов» и «Головлевых» эта возвышенная поэтичность стала в фестивальной афише воздухом, возможностью выдоха, пусть постановки и проигрывали по силе воздействия на зрителя и мощи режиссерского и актерского высказывания.

А исполнительские работы на фестивали были действительно выдающимися, не зря эксперты (пора их назвать: это Наталия Каминская, Ольга Никифорова, Глеб Ситковский, Екатерина Рябова и Екатерина Кострикова) отбирали в программу спектакли с сильной актерской составляющей, ведь, как сказано на сайте «Летнего театрального фестиваля», в центре внимания смотра – актер: «многообразие актерских школ, отказ от стереотипов в профессии, глубокое исследование и развитие школы артиста». Цель была достигнута. От крупных, масштабных по гамбургскому счету, сольных актерских работ, от безупречных ансамблей даже в самых безнадежных по смыслам спектаклях – зрители испытывали настоящую радость.

Катерина АНТОНОВА

«Экран и сцена»
Июль 2025 года