Эксперименты формы и шедевры стиля

Кадр из фильма “Человек, который удивил всех”Старейший в мире Венецианский кинофестиваль прошел в этом году под рекордным порядковым номером 75. Номер был бы еще внушительнее, если бы ежегодный ритм не прерывался из-за войн и кризисов. В этом году юбилейный фестиваль успешно конкурировал за лучшие фильмы года со своим главным соперником – фестивалем в Канне.

Венецианское жюри возглавил мексиканец Гильермо дель Торо, ставший благодаря своему креативному таланту кумиром современного Голливуда. Его “Форма воды” – красивая ретро-мелодрама об ихтиандре и влюбленной в него земной женщине на фоне холодной войны – в прошлом году победила в Венеции, а потом и на “Оскаре”. В этом году вечеринка Veriety в отеле Danieli, открывавшая фестиваль и посвященная дель Торо, носила название “Форма фантазии”. Его соотечественники задавали тон и в конкурсной программе. Альфонсо Куарон – другой мексиканец, покоривший Голливуд, – тоже ушел в “ретро”, но гораздо более личного свойства, чем дель Торо.

Куарон предпринял черно-белую реконструкцию эпохи своего детства, назвав ее “Рома”, по имени старого квартала в Мехико, имеющего репутацию европейского и богемного. Атмосферу утраченного времени режиссер, подобно Марселю Прусту, воссоздает из деталей и микрособытий, навсегда запечатлевшихся в душе чувствительного ребенка; подобно Федерико Феллини, оживляет эмоции прошлого и строит свой “Амаркорд”. Драма матери, брошенной авантюристом мужем. Драма служанки, забеременевшей от красивого отморозка и теряющей ребенка при родах. Волшебное спасение той же служанкой детей, чуть не унесенных бурной океанской волной. Расстрел студенческой демонстрации, который вторгается в частный сюжет…

Удивительно, что столь интимный в своей тональности фильм снят по заказу стримингового канала Netflix. Из принципиальных соображений и под давлением французских прокатчиков Каннский кинофестиваль не берет такие картины, поскольку они не предназначены для широкого проката в кинотеатрах. Венеция не столь принципиальна, и выигрыш ее программы налицо.

Высок был уровень и других конкурсных лент – награжденных и не только. Грек Йоргос Лантимос, давно освоивший территорию англоязычного кино, снискал Гран-при жюри за острую, ядовитую “Фаворитку”, а Оливия Колман, сыгравшая в ней на пределе гротеска уродливую и похотливую британскую королеву Анну, заслужила актерский приз. Хотя весь женский ансамбль фильма великолепен: Рейчел Вайс играет герцогиню Сару Мальборо, а Эмма Стоун – ее предприимчивую кузину, которая вытесняет прежнюю любимицу королевы из ее спальни.

Обитатели королевского двора показаны без прикрас, а царящие при нем нравы и арсеналы сексуальных услуг способны впечатлить даже завсегдатаев порносайтов. Но “Фаворитка”, помимо прочего, это торжество костюма, цвета, декора и холодноватой перфектной формы.

Жак Одиар награжден призом за лучшую режиссуру. Его “Братья Систерс” – стилизованный вестерн. Переместившись в эпоху американской золотой лихорадки и работая со звездным голливудским составом, француз Одиар совсем не выглядит робким пришельцем, он уверенно управляет такими монстрами профессии, как Хоакин Феникс и Джон Си Райли.

Первые двое играют братьев-разбойников, для которых заказные мокрые дела – повседневная рутина. Один в свое время укокошил отца, пьет и дебоширит не по-детски, несет в себе ген насилия. Другой (чрезвычайно трогательный Райли) иногда мечтает о выходе из кровавого бизнеса, типа завести семью и открыть магазин, но не встречает от брата в ответ ничего кроме циничного зубоскальства или того похуже.

Но вот, выйдя по заказу босса на след золотоискателя, братья мало-помалу заражаются его неожиданным в таком персонаже идеализмом, попутно приобщаясь к достижениям прогресса в виде зубного порошка и ватерклозета. Мораль, хоть и комедийно травестирована, но отчетлива: человек способен меняться, человечество тоже. И даже меняться к лучшему. Безупречно выстроенное, срежиссированное и сыгранное кино отвечает высокому стандарту венецианского конкурса, одновременно услаждая и развлекая широкую публику.

Почти то же самое можно сказать про “Балладу Бастера Скрагсса” Джоэла и Итана Коэнов – еще один из венецианских шедевров стиля. Это уже даже не стилизация, а откровенный и вдохновенный гимн жанру вестерна. Шесть новелл из истории американского фронтира демонстрируют ту внутреннюю свободу, которую Коэны, спаривающие вестерн с мюзиклом, а кино с сериалом, вырастили в себе вместе с филигранным мастерством.

Резко отходит от любого стандарта “Закат” Ласло Немеша – второй киноопыт венгерского режиссера после оскароносного “Сына Саула”. Его авторский почерк ощутим и в траекториях камеры, как будто бы совершающей хаотичное броуновское движение, и в ключевом мотиве моно-мании.

В “Сыне Саула” обезумевший член зондеркоманды Освенцима искал и пытался похоронить своего (вероятно, воображаемого) сына. В “Закате” сестра одержима наваждением найти (не факт, что реально существующего) брата. Дело происходит в Будапеште в канун Первой мировой в атмосфере декаданса и закатного морока Австро-Венгерской империи. Главная героиня Ириш устраивается модисткой в легендарный шляпный магазин, некогда принадлежавший ее отцу, а теперь превращенный в тайный бордель для королевской верхушки…

Попытки пересказать дальнейшее развитие сюжета крайне затруднительны: фильм напоминает несущийся и меняющий направление ураганный вихрь, заколдованный лабиринт, безумный танец приближающейся смерти, доводящий до головокружения и тошноты. Радикальность этой затеи многих оттолкнула, однако жюри критиков ФИПРЕССИ присудило “Закату” свою награду.

Никакой конкурс, даже самый отборный и престижный, не может состоять только из шедевров. “Ван Гог. На пороге вечности” – очередной байопик о жизни несчастного великого художника, снятый не столь великим, но более удачливым при жизни художником-режиссером Джулианом Шнабелем, – благороден и профессионален, но не более того. Уиллем Дефо, старательно сыгравший Ван Гога, снискал лавры лучшего актера фестиваля.

Дефо, принимая награду, назвал Италию страной, усыновившей его, и вспомнил, как ровно тридцать лет назад в атмосфере скандала представлял здесь “Последнее искушение Христа” Мартина Скорсезе, в котором играл Иисуса. Сейчас скандалом и не пахло.

Фильм “Соловей” единственной женщины из режиссеров конкурса, австралийки Дженнифер Кент, оказался типичным продуктом политкорректного феминизма. Жертвами насилия тут предстают все мыслимые меньшинства – женщины, дети, ирландцы и аборигены. Жюри дало “Соловью” специальный приз. Можно только догадываться, каким окажется конкурс Венецианского фестиваля, если он последует предложению Гильермо дельТоро делить конкурсную квоту между мужчинами и женщинами по принципу пятьдесят на пятьдесят (хочется верить, председатель жюри просто пошутил).

Без наград остался один из самых радикальных по теме и художественному решению фильмов конкурса – “Наше время” Карлоса Рейгадаса. Снова Мексика, Рейгадас сам играет главного героя, а его жену – реальная жена режиссера Наталия Лопес, действие разыгрывается на их ранчо, в съемках участвуют их дети, а также их собаки, лошади, быки. Супружеская пара живет в полиаморном союзе, впуская в свою интимную жизнь третьих лиц и страдая от этого.

Рефлексии интеллектуалов причудливо вписаны в природный мир, а городская культура противопоставлена традиционному укладу жизни – и все это без тени дидактики. Мексиканский акцент в Венеции оказался весьма заметным, а сформировавшаяся в этой стране новая школа кино напоминает о временах, когда Мексика была культурной, интеллектуальной Меккой для художников ранга Эйзенштейна.

Российское кино отсутствовало в большом конкурсе. Однако свой конкурс был в параллельной программе “Горизонты”, и он оказался успешным для нашего фильма “Человек, который удивил всех”, снятого Натальей Меркуловой и Алексеем Чуповым. Эту режиссерскую пару мы помним по меткой социальной комедии “Интимные места”; на сей раз перед нами социальная драма, но без каких бы то ни было штампов этого жанра.

Главный герой фильма в бесстрашном исполнении Евгения Цыганова, деревенский лесник-мачо, оказывается перед лицом смертельной болезни и, чтобы обмануть ее, перевоплощается в женщину: так, возможно, смерть его не узнает. Притчевый сюжет удачно упакован в форму лесной сказки, при этом нетерпимость к любой инакости, присущая деревенскому социуму, прорисована весьма отчетливо. Деликатно, но выразительно сыгравшая жену героя Наталья Кудряшова получила приз за лучшую женскую роль: так жюри выразило свою поддержку этой оригинальной и необычной для российского кино картине.

О России в Венеции напоминали и классический фильм Ларисы Шепитько “Восхождение”, и новая монтажная лента “Процесс” Сергея Лозницы. Известный режиссер, экспериментирующий на пограничье игрового и документального кино, целиком строит свое новое произведение на хронике процесса Промпартии 1930 года, первого в череде кровавых сталинских спектаклей. Это впечатляющее произведение современного киноискусства достойно того, чтобы показывать его в школах на уроках истории.

К сожалению, политические процессы не остались в прошлом. Жюри Венецианского фестиваля в полном составе выступило в поддержку осужденного в России и объявившего бессрочную голодовку Олега Сенцова. А российский режиссер Виктор Косаковский, заговорив об этой трагедии на пресс-конференции, заплакал.

Косаковский показал в Венеции “Акварель” – снятый в международной копродукции фильм о водной стихии, предстающей во всех своих ипостасях: в виде льда, штормового моря, гейзеров, водопадов и прочих природных феноменов. Они засняты по всему миру – от Мексики до Гренландии. Усилия режиссера направлены на создание оптических иллюзий: набегающие огромные волны сняты с близкого расстояния, но выглядят не размытыми, а четкими и дискретными – благодаря скорости проекции 96 кадров в секунду (а не 24, как обычно). Количество переходит в качество изображения, а музыка создает точный психоделический эффект полного присутствия и погружения.

Замысел “Акварели”, по словам Косаковского, возник у него на съемках предыдущей картины “Да здравствуют антиподы!”. Он работал на Байкале, и одна из героинь, девочка, вдруг прямо в кадре сказала своей маме, что в следующей жизни она хочет стать водой. Косаковский начал развивать идею фильма о воде как главном герое. Сложнее было объяснить английским и другим зарубежным продюсерам, почему необходим формат 96 кадров в секунду. Косаковский снял на Байкале пробный эпизод и показал его в этой проекции. Сразу прояснилась суть замысла, стал понятен и высокий бюджет проекта.

Сегодня идею нового технологического прорыва в киноиндустрии, который, возможно, изменит ее лицо, поддерживают многие кинематографисты мира – например, Энг Ли, другие крупные деятели Голливуда. Можно гордиться тем, что Косаковский – один из новаторов.

Елена ПЛАХОВА

  • Кадр из фильма “Человек, который удивил всех”
«Экран и сцена»
№ 19 за 2018 год.