Среди активов СТД неброско мерцает яхонт исключительной чистоты и необычайной ценности. Имя ему – Центральная научная библиотека. Ее уникальное собрание пьес, книг по всем видам сценического искусства, театральной периодики и сопутствующих людям театра изданий формировалось причудливо. Кроме планового собирания материалов “по профилю”, в коллекцию ЦНБ постоянно вливались ручейки частных библиотек. Идущий по следам былого театра историк с благодарностью обнаружит в каталоге ЦНБ работы по рефлексологии (наследство учеников Мейерхольда) или брошюры по йоге (вклад последователей Станиславского).
Библиотека – это всегда порядок и система. Каталоги, книжные стеллажи, маркированные буквами и цифрами. Хорошо отлаженный механизм. Однако, если мысленно убрать стены и перегородки, то обнаружится картина почти анекдотическая. Стройная пирамида читального зала окажется увенчанной кабинетом директора, в котором царит настоящий хаос. Разновысокие батареи книг заполняют это маленькое помещение почти до отказа. Они высятся на столах и под столами, они повсюду, и кажется, что ты попал во владения какого-то библио-плюшкина!
Конечно, царит в этом кабинете вовсе не хаос, а директор ЦНБ – Вячеслав Петрович Нечаев, который в отличие от Плюшкина делает все, чтобы вверенное его попечению добро приносило пользу людям. У Нечаева нынче юбилей, потому и присказка про библиотеку увенчана будет сказкой про ее директора.
Замечательный архивист и библиограф В.П.Нечаев обладает непревзойденным талантом найти любой обломок иголки в стоге памяти российской культуры. При этом пространство его поиска вовсе не ограничено пыльными листами. Всю свою жизнь Нечаев переписывается со стариками и старушками, их потомками и соседями, таскается по адресам, обозначенным в справочниках, анкетах и письмах людей начала ХХ столетия, чтобы установить ту или иную дату, раскрыть инициал, чтобы сохранить и преумножить память о минувшем. Старушки платят Нечаеву взаимностью, в результате которой рукописный и книжный фонды ЦНБ постоянно прирастают ценнейшими единицами.
Однажды – еще во времена службы в ЦГАЛИ – наш герой получил запрос из КГБ СССР. Всеведущее ведомство решило поинтересоваться – нет ли в архиве литературы и искусства сведений о том, кто организовал похищение генерала Кутепова. Пришлось Нечаеву вежливо поучить “контору” ее собственной истории, сообщив интересантам, что спланировало и провело эту операцию ГПУ, архив которого ему, к несчастью, не доступен.
Вообще Вячеслав Петрович сочетает в себе классическую книжную въедливость с необыкновенным озорством. Общение с ним чревато неожиданными шалостями, причем необязательно вербальными. На рубеже веков наша добрая знакомая французский театровед Беатрис Пикон-Валлен организовала в Париже большую международную мейерхольдовскую конференцию. Среди ее событий был и прием в посольском особняке на улице Гренель. Международные мейерхольдоведы чинно стояли по стенкам парадного зала и слушали речь о значении конференции. Когда оратор плавно перешел к словам благодарности в адрес организатора и вдохновителя наших парижских свершений, Нечаев вдруг выскочил на середину, пал перед Беатрис на одно колено – с лихостью гусарского корнета, танцующего мазурку со своею “обже”, – и облобызал тостуемой ручку.
Ввиду столь очевидных театральных качеств директора Центральной научной библиотеки СТД хочется пожелать Союзу почаще обращать внимание на то сокровище, которым он владеет. Такой библиотекой надо гордиться, а сотрудников ее подкарм-ливать и опекать. И отдайте, наконец, Нечаеву в распоряжение весь дом на углу Большой Дмитровки! То-то была бы и юбиляру радость, и делу сугубая польза.