Международный театральный фестиваль моноспектаклей Solo, проводимый Союзом театральных деятелей РФ на площадках Театрального центра на Страстном и в Боярских палатах, прошел в Москве в четырнадцатый раз. Крепко собранная интересная программа представляла “товар штучный” – артисты, умеющие держать зал в одиночку, всегда наперечет. Не скрывая субъективности выбора, расскажем о двух спектаклях афиши: “Хочу в Париж” Нижневартовского драматического театра и “Капитал” независимого московского театра “Среда 21”.
“Хочу в Париж” в постановке Вячеслава Зайчикова – моноспектакль артиста Евгения Наумова. Житейский рассказ Михаила Веллера о мечте советского человека побывать в Париже в актерской интерпретации становится исповедью маленького человека. Рубаха-парень из провинции предстает перед зрителем во всей наготе своих заветных желаний о сказочно другом городе. В этой его частной мечте собраны мечты всех живущих в советской (а теперь и нынешней) России. С какой тонкостью, тщательностью сыграна эта мечта длиною в жизнь!
Дмитрий Кореньков актера Евгения Наумова – образ узнаваемый и не плоский. Мы видим его сначала задорным мальчишкой, бредившим романами Дюма, потом парнем по кличке Француз, влюбленным во всех парижанок со страниц журнала мод сразу. Потом мужем и отцом, отложившим до лучших времен свои французские грезы. И наконец, пенсионером, который на коленях умоляет правление своего завода выдать ему единственную турпутевку в Париж.
Наумов нигде не пережимает, не уходит ни в шарж, ни в комикование. В его взросление, а потом и старение веришь (редкое умение артиста – буквально играть все этапы жизни своего героя). Его мечте сочувствуешь. Но то, что в начале спектакля, вызывало легкую понимающую улыбку, к финалу воспринимается как трагедия.
Ни у писателя, ни у режиссера нет точного объяснения, что случилось с пенсионером Кореньковым во время его туристической поездки. Он описывает Париж с энциклопедической точностью, и зритель обнаруживает себя рядом с ним на бульварах, у Лувра и на Монмартре. Город любви вырастает на сцене из трех серых табуреток (они замечательно обозначают Эйфелеву башню), видится в бокале красного вина и видавшем виды томике “Трех мушкетеров”, слышится в перепетых хитах Шарля Азнавура и Джо Дассена. Париж почти осязаем, реален. Скупая, но изобретательная сценография авторства самого режиссера Вячеслава Зайчикова не дает при всем том забыть о чудовищном контрасте между Парижем Коренькова и советской убогостью его повседневной жизни: грязный пол, кирпичные стены, серый занавес.
За минуту до финала герой понимает, что “французы” в его Париже говорят на приблатненном русском, а на канализационном люке видна надпись “Кемерово”. “Не было никакого Парижа на свете. Не было никогда и нет”. Горькое чувство несбыточности – именно про него этот нежно-горький спектакль, злободневность которого так обжигающе очевидна. А еще про маленького человека из России, для которого нет и не было чуда.
Моноспектакль “Капитал” актера Александра Николаева в постановке Нади Кубайлат – тоже по большому счету история о маленьком человеке. Однако рассказанная принципиально иным режиссерским языком, использующим бешеную энергетику исполнителя и дерзкую и безудержную клоунаду.
Спектакль похож на бомбу замедленного действия. Сначала он притворяется обычной университетской лекцией, затем оборачивается феерией, к финалу же тонет в агрессивной эксцентрике.
Александр Николаев играет нервический тип университетского профессора (феноменальная работа артиста театра “Студия театрального искусства”), реагирующего на мельчайшие изменения в пространстве вокруг себя предельно эмоционально. Он объясняет залу “Капитал” Карла Маркса (текст Алексея Цветкова) со страстью, нежностью, но и с разоблачительным пафосом. Мечась по сценической площадке, как сумасшедший, сбивая хаотично раскиданные у него под ногами крупные предметы, постоянно оборачиваясь, герой то и дело скрывается в облаке муки, мела и пыли. Отчаянно жестикулирует, срывается на крик, дрожит мелкой дрожью, отдирает кожу с лица (замечательная метафора маски, которую носит каждый), бьется в истерике. Этот несуразный человечек, тем не менее, объясняет марксовскую систему просто, внятно, буквально на пальцах. Не остается ни одного тезиса “Капитала”, который бы безумный лектор подробно не разобрал. Что такое товар, прибыль, продукт, труд, деньги, потребительная стоимость, прибавочная стоимость… Оторваться от него в моменты лихорадочных объяснений практически невозможно.
Выводов “профессор” никаких не делает, но то, как он всматривается в зрителя, как мычит от нетерпения, ожидая его ответов на заданный залу вопрос, как носится у доски с мелком в руках, завораживает. Всем своим существом он подводит к тому, чтобы зритель сделал эти выводы сам. Выводы, разумеется, неутешительные: всё и все – товар, ценность труда неопределима, бренд важнее качества, бумажные деньги – главная ценность бытия, общество опошлилось и гниет. Сцена, где зрители заканчивают рекламные фразы за профессором, это кульминация, и она упоительна. Зал смеется горьким смехом: наш мозг замусорен настолько, что даже если мы расстались с телевизором 20 лет назад, слоганы вроде “не тормози – сникерсни” отскакивают от зубов.
Главная ценность этого короткого и яркого, как фейерверк, спектакля – в остроумном разоблачении мира и человека. Без всякой дидактики и тем более морализаторства. Просто честные факты: мы потребители и потребляемые. И никакие, даже самые выдающиеся, лекции и талант-ливо доходчивые спектакли этого, увы, не изменят.
Наталья ВИТВИЦКАЯ
«Экран и сцена»
№ 21 за 2022 год.