Чип в моей голове

“Чип внутри меня”. Режиссер Юлия Киселева

Режиссер Юлия Киселева снимает научно-популярные фильмы. В 2017 году был “Мозг – вторая Вселенная”, где исследовался вопрос, насколько человек способен управлять своим сознанием и поведением. В прошлом году вышел “Робот, я люблю тебя?” о роботах, которые становятся все более похожи на людей, и у многих своей антропоморфностью вызывают ужас и неприязнь: мы не хотим сливаться с техникой и подвергаться ее влиянию.

Фильм “Чип внутри меня” (показывается в онлайн-кинотеатре KION) примерно о том же, и задеть широкую аудиторию, для нее и снимает Киселева, должен непременно. Идея чипов давно и активно муссируется самыми разными людьми с разными же результатами. С началом пандемии она приобрела большой размах, появились городские легенды о том, как и когда вживленные с помощью прививок чипы будут управлять людьми.

Впрочем, и до пандемии мы ломали головы над тем, почему нам показывают в соцсетях именно такую контекстную рекламу. Понятно, если ты искал в интернете какую-то вещь, и компьютер это запомнил. Если ты сказал название вещи вслух, и это запомнил и обработал лежавший рядом телефон – тоже понятно, хотя уже страшновато. Но бывают случаи, когда ты только подумал о чем-то – а реклама уже тут как тут. Не иначе чип.

В фильме Юлии Киселевой тоже есть разные “пугательные” вещи, благодаря которым можно ощутить знакомое чувство тревоги, переплетенной с интересом. Например, заголовки газет: “Власти стали готовить программу чипирования россиян”, “Илон Маск сообщил о планах чипировать людей”, “Чипы изменят человечество навсегда”, “Через 5-10 лет чипы будут конкурировать с таблетками”.

Про конкуренцию чипов и таблеток спокойно объясняет доктор биологических наук, профессор МГУ Александр Каплан – на клетки мозга оказывают наибольшее влияние химические вещества и электрические импульсы. Древние врачи лечили депрессию и повышенную агрессию с помощью разрядов электрического угря. А мы сейчас привычно пьем таблетки, не задумываясь о том, что на наш мозг они могут влиять так же сильно, как и потенциальные чипы. У людей с болезнью Паркинсона какие-то медицинские препараты повышают уровень дофамина, следом растет мотивация, и они, например, могут отправиться в казино, играть сразу на двух автоматах и получать от этого большое удовольствие.

Люди на улицах, опрашиваемые в фильме журналистом, о чипах отзываются очень по-разному. Кто-то считает, что мозг, у которого будет возможность соединяться с всемирной сетью, будет работать на полную мощность, и это хорошо. Кто-то в испуге от того, что его могут отправить воевать без его согласия. Кто-то рад, что чипы смогут менять настроение с плохого на хорошее (как это делал электрический угорь), а кому-то претит сама мысль о том, что в его нежную и хрупкую часть вживят что-то инородное.

Юлия Киселева делает опрос гармоничным, выбирает разные мнения и остается на нейтральной позиции. Ее цель – не убедить зрителя в пользе или вреде чипа, а дать максимально разнообразный взгляд на заданную тему. На это же работают и рассказы приглашенных экспертов – биологов и медиков из разных институтов и разных стран.

Правда, во время одного из экспериментов снова становится страшновато. Артур Биктимиров, нейрохирург медицинского центра Дальневосточного федерального университета, рассказывает о пациенте Анатолии, прооперированном по поводу болезни Паркинсона.

У Анатолия мягкое, доброе, мирное лицо – легко представить, как его любят в семье и во дворе, как называют дядей Толей. Врач сообщает: “На улице и не подумаешь, что он страдает такой болезнью. Но сейчас мы нажмем кнопочку “выключить”, и Анатолий предстанет во всей красе”. Анатолий говорит: “Лучше не надо!”, но кнопочка нажата, и руки пациента начинают сильно трястись, он не может управлять ими, и требуется время после нового включения, чтобы жесты и походка пациента выровнялись. Анатолий теперь может спокойно есть, ходить в любимые лесные походы, играть в шахматы… Но когда врач сообщает ему, что через четыре-пять лет имплант с электродами надо будет поменять на следующий, на лице пациента появляется тревога.

Реакции на этот эпизод могут быть столь же противоречивы, что и мнения людей на улице. С одной стороны, вживленные в мозг электроды, через проводок за ухом ведущие к подключичному генератору, работают на благо Анатолия: позволяют ему спокойно ходить и действовать руками. С другой стороны, видеть, как меняется состояние человека из-за нажатия кнопки, непросто. Александр Каплан, рассказывая о мозге заинтересованным журналистам, тоже использует и плюсовые, и минусовые примеры. Электроды в эксперименте исследователя Хосе Дельгадо помогли остановить разъяренного быка, который несся к тореадору – бык успокоился, отвернулся, тореадор остался цел. А еще электроды повлияли на поведение вожака обезьяньей стаи, и он тут же потерял уважение остальных, и его место занял другой самец.

Журналисту и режиссеру Родиону Чемонину удар по голове повредил участок мозга, отвечающий за поворот головы, и Чемонин живет с нейростимулятором: “Теперь я такой”. Мы редко задумываемся о таких своих свойствах, как умение поворачивать голову, но, потеряв эту возможность, Родион понял, что это часть его идентичности. Лечение не помогало, а нейростимулятор помог, хотя полицейским, которые иногда Чемонина задерживают, приходится подолгу объяснять, что это такое. Но день после операции был самым счастливым в его жизни

Юлия Киселева в своем фильме рассказывает о пяти людях, у которых стоят импланты. Кроме Анатолия и Родиона, есть маленькие Тася и Ева. Тасе после рождения раньше срока в больнице поставили восемнадцать диагнозов. Еве с ее диагнозом не помогали слуховые аппараты, а в фильме есть кадры, где девочка впервые слышит настоящие звуки мира.

Студентке Яне 21 год, она выступает со стендапами на тему своего импланта: “У меня есть батарейка, я могу разрядиться. У меня даже есть пульт, и с его помощью я могу собой управлять!” Зрители, глядя на Яну, больше удивляются, чем смеются, а сама она мечтает, чтобы фильм “Чип внутри меня” увидел отец, бросивший семью после того, как Яна заболела.

Люди с имплантами иронически называют себя киборгами. В фильме Юлии Киселевой есть обсуждение превращения людей в киборгов западными профессорами. Они говорят об Илоне Маске и роботе, похожем на швейную машинку, которая шпигует мозг большим количеством электродов. В результате изменятся поведение, желания, сама сущность людей, и они после этого могут стать лучше, но никогда не станут прежними. И чем приближающееся будущее считать – угрозой, благословением или и тем, и другим, ученые не знают, однако наука нейроэтика уже существует.

“Человек все больше становится киборгом, и суставы ему меняют и стимуляторы сердца вставляют. Гуманитарии могут говорить о человечности, но я не знаю, что это такое”, – говорит Михаил Лебедев, профессор Сколтеха и НИУ ВШЭ.

Александр Каплан успокаивает – наш мозг состоит из 86 миллиардов клеток, и тот код, которым они обмениваются, никто не знает и никогда не узнает. Поэтому с помощью чипизации (ученые вместо данного слова говорят “нейроинтерфейс”) вызвать у человека какую-то определенную мысль невозможно, и хотя бы насчет этого можно быть спокойными.

Жанна СЕРГЕЕВА

«Экран и сцена»
№ 12 за 2022 год.