Элла Омельченко: «Мы изначально чьи-то пациенты…»

Элла ОМЕЛЬЧЕНКООдним из открытий ХXII выборгского фестиваля российского кино «Окно в Европу» стала картина Эллы Омельченко «Пациенты», отмеченная сразу тремя наградами – «Слоном» Гильдии киноведов и кинокритиков России, специальным призом жюри режиссеру за дебют и отдельно за сценарий Дмитрию Лемешеву от Фонда имени Саввы Кулиша.
В «Пациентах» нас ожидает, на первый взгляд, простая, едва ли не банальная житейская история, которая потом оказывается и не банальной, и далеко не простой. Но, главное, наверняка каждый человек в зрительном зале будет вовлечен в то, что начиналось вроде обыкновенно, а обернулось неожиданым. Об этом и не только мы и поговорили с режиссером «Пациентов» Эллой ОМЕЛЬЧЕНКО.

– Элла, поначалу ваше кино может показаться приколом, шуткой…

– Скорее, печальной комедией, есть жанр такой, который в российском кино начинался фильмами Георгия Николаевича Данелия. Наше кино почему называется «Пациенты»? Потому что мы все уже изначально рождаемся чьими-то пациентами… Обращаемся к кому-нибудь, как за спасением, за советом, веря, что услышанное в ответ поможет, вылечит.

– «Пациенты» – ваша первая полнометражная работа, но новичком в кино вас не назовешь. Опять же историю для дебюта вы выбрали неординарную, можно даже сказать, некоторым образом странную.

– Почему странную? Потому что среди главных персонажей священник и психотерапевт? А нам показалось, что как раз это и любопытно. У меня лежали и несколько других сценариев, но они требовали для воплощения немалых денег. А потом ведь понятно, что дебютант это всегда неизвестность, «кот в мешке», у нас в редких случаях его могут запустить с большим бюджетом. Потому я и искала нечто камерное, требующее минимальных вложений, но при этом не оставляющее меня равнодушной, и, разумеется, обязательно занимательное для зрителя. А для этого истории и требовалось быть как раз про зрителя – не про его, зрителя, соседа, а лично про него.

– Мы живем в переменчивое время, что-то постоянно происходит, случается. Скажем, лет пять назад рассказанная вами сейчас история была бы такой же или другой?

– Я думаю, точно другой… Потому что… Боюсь сумбурным ответ выйдет, постойте, дайте сформулирую…

– Сформулируйте.

– Тут издалека надо. Значит так… Дословный перевод психологии с греческого – знание души. Душой занимается и религия. Но при всем том они, психология и религия, вещи, существующие параллельно – тут наука, а там территория недоказанного: есть Бог, нет Бога и так далее.

Первая короткометражка, которую я делала, была про профессора факультета журналистики, на которого упал телевизор. Человек ни о чем таком не подозревал, не думал, а тут телевизор упал. И этот факт на профессора сильно повлиял, в каком-то смысле изменил его привычные житейские установки. То же самое и в «Пациентах»: психоаналитик Брюсов, к которому обращается молодой муж Сергей, и священник отец Сергий, который беседует с Леной, женой Сергея, изначально твердо убеждены в том, что советы супругам дают правильные. Но, как тот упавший телевизор в одночасье что-то меняет для профессора, так и возникшая между психоаналитиком и священником личная дискуссия оказывается для их будущего решающей, хотя предметы обсуждения – любовь, семья, брак – остаюся неизменными. Все это давало повод и улыбнуться, и поразмышлять на довольно серьезные темы.

– Семейная пара в вашем кино – не очень востребованная актриса и ее муж, сценарист сериалов. А если бы они по жизни были не творческими людьми, а, скажем, свинаркой и пастухом – называю первое, что приходит в голову, – это повлияло бы на сюжет? Я к тому, что у свинарки с пастухом в отличие от людей творческих профессий, вероятно, меньше комплексов.

– Ни за что не повлияло бы. Ведь, на самом деле, все мы стали какими-то одинаковыми. Посмотрите, сейчас все во всем разбираются – все разбираются в медицине, все могут быть режиссерами, снимать на телефон, все комментируют в интернете и чаще всего не хотят думать своим умом в надежде, что за них подумает кто-то другой. Человек так устроен, что всем о себе рассказывает, постояно делится своими невзгодами с коллегами, знакомыми, соседями и всегда ждет совета… Не зря же родилась шутка про нашу страну – страна советов.

На Западе, пожалуй, нет и не было такого – любому встречному-поперечному изливать душу. Там иная природа отношений. Там на все случаи жизни есть психоаналитики. Ходить к психоаналитикам – абсолютно другая, чужая для нас традиция. Началась с Фрейда, развилась в Америке, теперь пришла в наши края, но, по-моему, оказалась не для нашего человека. Ведь мы живем в стране крайностей… Сначала, к примеру, разрушаем храмы, а потом возводим все новые и новые, опять впадая в крайность. То же и с психоаналитиками: то совсем не было, а теперь не счесть.

– В ваших «Пациентах» молодые герои, взявшись решить свои проблемы самостоятельно, без рекомендаций и советов извне, неожиданно зажили счастливо и гармонично, зато у их благополучных исповедников вдруг все перевернулось с ног на голову.

– По правде говоря, не слишком верится, что психоаналитик Брюсов может так перемениться, не верится и в метаморфозу, которая произошла с отцом Сергием. Подобное могло только во сне привидеться мужу Лены, сценаристу. Но, цитируя в финале полотно Крамского «Христос в пустыне», я думала о том, что как бы в разных верах ни именовали Бога, в каждом из нас он всегда есть, присматривает за нами, и под его взглядом в любом случае надо оставаться людьми, не позволяющими себе небожеских поступков.

– Завершая разговор о «Пациентах», может быть, несколько слов об артистах?

– Когда мы писали сценарий, то уже видели в картине Павла Баршака из «Мастерской Петра Фоменко» и Тимофея Трибунцева из «Сатирикона». Но бюджета еще не было, и мы не были уверены, что они согласятся. Однако оба сразу сказали «да».

Для Марьяны Кирсановой, которая работает в московском театре «ОКОЛО дома Станиславского», участие в нашей картине – дебют в большом кино. Она из моих друзей, роль Леночки была как раз для нее. Самый большой вопрос возник со священником, отцом Сергием. Мне было важно, чтоб он был ростом под 190, достаточно молодым и без лишнего веса. Как в таких случаях бывает – уже пора снимать, а артиста нет. И тут возник Дима Мухамадеев.

– Ваш первый полный метр вы прожили, звезды вроде оказались на вашей стороне, какой будет следующая история?

– На очереди у нас с Дмитрием Лемешевым еще один совместный сценарий, надеюсь, запустимся. Это будет мюзикл, тоже с темой. Про молодых. Больше пока говорить не стану, чтоб не сглазить… Есть, конечно, еще кое-что. Сказать хочется о многом…

Беседовал Николай ХРУСТАЛЕВ

«Экран и сцена»
№ 17 за 2014 год.