Аббревиатуру “ДНК” выдумал три года назад Олег Рыбкин, главный режиссер Красноярского театра драмы имени А.С.Пушкина, когда лаборатория по современной драматургии стала логичным продолжением культурных инициатив, поддержанных здесь Фондом Михаила Прохорова. В Красноярске уже проходили к тому времени книжная ярмарка, фестиваль анимации и работала школа культурной журналистики. Благодаря Рыбкину, понимающему, что внутри большого репертуарного театра должно быть место для эксперимента в широком смысле, фестиваль современной пьесы “Драма. Новый код” укрепился в Театре имени Пушкина, а осенью 2010 года переехал на новую, отлично оборудованную сцену.

Теперь уже ясно: за три года точечных акций по продвижению новой пьесы вокруг “ДНК” сформировалась своя публика – ей интересно, что за новую пьесу написал Пряжко, и что сделал с блокадной историей Клавдиев. Она готова к открытой дискуссии. Вот почему, собственно говоря, здесь уже не возникает вопросов: чернуха ли это, для чего в пьесах наличествует мат и зачем нам все это надо в театре, если “в любой подворотне мы видим то же самое”. Вопросы, из раза в раз задаваемые любой неподготовленной аудиторией, на красноярской “ДНК” отсутствуют.

Любимая идея Рыбкина, состоящая в том, что молодые режиссеры делают с актерами театра не читки, а прочтения, – в итоге вылилась действительно в практику полуготовых эскизов, которые бери да ставь в репертуар, тем более, имея такую новую сцену. За время существования “ДНК” в Красноярске побывало немало хороших молодых режиссеров: кто-то из них, как Роман Ильин, сегодня руководит театром, кто-то, как Тимур Насиров, работает в Красноярске, кто-то, как Егор Чернышов, находится в свободном полете. Но, так или иначе, это режиссерское поколение нынешних 30-летних, с ним российский театр сталкивается уже сегодня и будет иметь дело в будущем. Похоже, именно современная пьеса прокладывает им дорогу в это самое будущее – вне зависимости от споров о ее качестве. Важно, что ровесники слышат ровесников и что театр дает им возможность попробовать себя именно на материале новой драмы.

Прочтения этого года, прошедшие во внеурочное время, в сентябре, на только что открывшейся новой сцене “ДНК”, были примечательны многим.

Выпускник додинского курса Семен Александровский выбрал две вещи: безотказную “Фронтовичку” Анны Батуриной, ученицы Николая Коляды, (пьеса, выигравшая прошлогодний “Дебют”), и “Запертую дверь” Павла Пряжко, до того изобретательно показанную на питерском “ON-театре” и московской “Любимовке” другим молодым режиссером – Дмитрием Волкостреловым. С “Фронтовичкой” Александровский попал в яблочко: ладно скроенная история про молодую женщину, которая прошла войну, личную драму – предательство жениха, но не потеряла присутствия духа, а учила девочек танцам в послевоенном поселке, на ура принимается зрителями. Публика сочувствует хрупким актрисам в тяжелых сапогах и военных шинелях, делающим батманы у воображаемого станка. Внятный комизм и мелодрама как таковая сделали свое дело. Надрывную сентиментальность “Фронтовички” режиссер усилил музыкой Шопена, вместо декораций ввел игру с предметами, обозначающую место действия, словом, сделал внятное и вполне зрительское “прочтение”. После “ДНК” организаторы пуб-лично заявили свою готовность довести до спектакля несколько заявленных эскизов – “Фронтовичка” в этот список, конечно, попала.

С “Запертой дверью” Павла Пряжко, точно и скупо фиксирующей полубессловесное существование молодых горожан, работающих в строительных офисах и томящихся ожиданием рабочего дня в торговых центрах, вышло сложнее. Александровский – в точности, как Волкострелов в петербургском показе этой же пьесы – кинофицировал действо в первой части и реалистически-жизнеподобно решил вторую. Питерский вариант оказался удачнее красноярского, но сам ход занимательный. Как и в нескольких других последних пьесах Пряжко, в “Запертой двери” огромные ремарки чередуются с короткими репликами. Причем в ремарке сказано все: и о состоянии героя в данный момент времени, и о его манере говорить, и о его намерениях, и о его взаимоотношениях с партнером. В своих эскизах и Волкострелов, и вслед за ним Александровский перевели само действо – почти молчаливое – в кино, транслируя на экран эпизоды из жизни героев, а ремарку оставили за кадром, ее попросту читают, сидя за ноутбуками, артисты. Порой остроумный контрапункт фиксирует дистанцию между словом и делом – и это самый любопытный результат такого подхода. Во второй части, когда действие перемещается в маленький офис, где сидят трое молодых обалдуев, вяло работающих и подолгу обсуждающих, какое печенье им сегодня съесть за чаем, актеры работают эскизно и при этом довольно точно по интонации. Важна здесь была, собственно, сама попытка театра воплотить предложенную Пряжко систему координат.

Лучшим же показом “ДНК-2010” стал “Самый легкий способ бросить курить” Михаила Дурненкова в режиссуре Егора Чернышова. Дробное, смонтированное из нескольких историй действие пьесы постепенно скручивается вокруг главного героя – человека лет тридцати с лишним, не очень удачливого в работе, устающего от жены, ругающегося с другом и, в общем, запутавшегося в жизни. Чернышов сделал настоящий эскиз спектакля – с точным разбором, внятной композицией и отличными актерскими работами. “Легкий способ” был сыгран почти без декораций (пара стульев, да и все), в хорошем темпе и с чувством какой-то внутренней цельности. Он словно доказывал зрителю, что новая пьеса не только внимательно вглядывается в жизнь, но пытается рассмотреть и лицо современного героя. Да, этот герой совсем не героического склада. При его попустительстве происходит несчастный случай – смерть жены. После этого Константина (так зовут главного героя) преследуют призраки. Дурненков-младший, а вслед за ним и режиссер поймали настрое-ние и неочевидную мотивацию, которой руководствуется этот человек в реальной жизни. Пьеса отлично легла на хорошую труппу красноярского театра – показ-прочтение получился очень живым.

Вокруг “ДНК” уже формируется и свой пул спектаклей: их немного, но они чрезвычайно важны, как “Где-то и около” Дамира Салимзянова по пьесе Анны Яблонской в прошлом году, как “Жизнь удалась” Марата Гацалова и Михаила Угарова по пьесе Пряжко. А в будущем мае, на следующий фестиваль, Рыбкин намерен позвать и новое русское кино, и самих авторов пьес. Дискуссионный клуб, который у Рыбкина зовется “В поисках автора”, предоставит возможность сказать все этому самому автору прямо в лицо. Неизвестно, однако, будут ли зрители и критики так же свободны в своих мнениях в присутствии “настоящего” Курочкина или Дурненковых, но ожидание события уже подготовлено.

Красноярская лаборатория – пример успешного регионального проекта. И дело тут не в конкретных результатах, хотя, конечно, если бы самые удачные “прочтения” доводились до логического конца и театр сам продюсировал бы на своей новой площадке спектакли молодых по пьесам молодых, то результат был бы еще очевиднее. Дело в свободе, чей дух поселился на фестивале “Драма. Новый код” благодаря Олегу Рыбкину, и в хорошем вкусе, которым обладает худ-рук. Отсюда – многое, в том числе и отбор пьес, и порой эпатажный, но всегда захватывающий тон дискуссий, и даже минималистский интерьер новой сцены “ДНК”, где современная пьеса – просто идеальный “контент”. В правильное же место, как водится, приходит и правильная публика – люди, лишенные ханжества и готовые спокойно обсудить фирменный “запретный плод”.

P.S. Фрагменты пьесы Михаила Дурненкова “Самый легкий способ бросить курить” читайте в следующем номере “ЭС”.

Кристина МАТВИЕНКО

«Экран и сцена» № 20 за 2010 год.