Генералу предписывается застрелиться

Фото В.МАЙОРОВАТеатральная судьба пьесы непредсказуема. Она годами может пылиться на полке – и вдруг режиссеры разом находят в ней что-то созвучное себе и времени и наперебой выпускают премьеры. “Гедда Габлер” Генрика Ибсена в 2000-х годах оказалась на московской сцене очень востребованной: ее поставили, будто соревнуясь друг с другом, Нина Чусова, Миндаугас Карбаускис и Ирина Керученко. Потом больше десяти лет о пьесе в столице, кажется, никто не вспоминал (впрочем, был еще не слишком прозвучавший спектакль в Театре на Таганке с Ириной Линдт в роли Гедды). Паузу прервал молодой режиссер Анатолий Шульев, выпустивший премьеру “Гедды Габлер” в Театре имени А.С.Пушкина. Главную героиню сыграла Александра Урсуляк.

Считается, что “Гедду Габлер” невозможно поставить, если не понимать психологии людей рубежа XIX–ХХ столетий, когда в моду вошли борьба с житейской пошлостью, рутиной и стремление к высокой цели, а идеи Фридриха Ницше и Сёрена Кьеркегора расширяли человеческое сознание (эти мотивы возникают в пьесах Ибсена, Гауптмана, а порой и Чехова). Понять, почему лучше застрелиться, чем жить в обывательской среде, непросто. Особенно, если читаешь канонический перевод пьесы, сделанный Петром Готфридовичем Ганзеном и его супругой Анной Васильевной больше ста лет назад. Язык перевода устарел, тоска героини по идеалу и ее высокие порывы выглядят, мягко говоря, наивно. Потому Нина Чусова в своей версии “Гедды Габлер” вообще не углублялась в философские тонкости, сосредоточившись только на мелодраматическом сюжете. Гедда Габлер (Наталья Курдюбова) в спектакле Миндаугаса Карбаускиса была женщиной эпохи декаданса: хищницей в длинном платье и тонкой пахитоской во рту. Да и застрелилась ли она – еще вопрос. После выстрела Гедда поднималась и невозмутимо шествовала за кулисы. Режиссер Анатолий Шульев рассказывает, как, решив поставить “Гедду Габлер”, сразу подумал, что пьесу придется переписывать и перерабатывать.

Делать этого, однако, не пришлось: ибсеновскую “Гедду Габлер” заново перевела на русский язык переводчик Ольга Дробот. Художественный руководитель Пушкинского театра Евгений Писарев знал о совместном проекте посольства Королевства Норвегии, журнала “Иностранная литература” и издательства “АСТ” (в рамках этого проекта недавно был выпущен второй том пьес Ибсена в современном переводе), так Анатолий Шульев получил для своей постановки современный перевод пьесы “Гедда Габлер”.

Разница между двумя переводами бросается в глаза. К примеру, вопрос: “визитов не было?” звучит теперь так: “в гости никто не приходил?” Тетка мужа Гедды Юлиана Тесман в классическом переводе говорит, что “поручилась” за покупку мебели и ковров для племянника, представив “книжку, по которой получает проценты из банка”. Из современного варианта текста понятно, что она выписала поручительство под свой банковский вклад и пожизненную ренту, ее она получает вместе с сестрой-инвалидом. Смягчились и поредели патетические ремарки – “ломая руки”, “волнуясь предчувствием”, “тяжело дыша”. Можно привести еще множество примеров, но суть в том, что текст стал понятным, приближенным к нашему разговорному языку и более современным. Новый вариант “Гедды Габ-лер” немного сократили и переписали (Ольга Дробот присутствовала на репетициях и помогала сохранить баланс между удобной для актера фразой и первоисточником). В спектакле история “Гедды Габлер” происходит в наши дни, и главное в ней – психологические проблемы, в последнее время ставшие особенно актуальными. И не только потому, что современные условия жизни снова требуют осмысления взаимоотношений полов и места женщины в обществе. Изменения, происходящие в сознании Гедды Габлер, которую талантливо играет Александра Урсуляк, словно зеркало, отражают то, что происходит со многими людьми сегодня, когда жизнь стремительно меняется и далеко не всем удается приспособиться к переменам.

Сдержанная и изящная молодая женщина предпочитает роскошным платьям армейские брюки и солдатские ботинки (кстати, в этих ботинках Урсуляк когда-то играла свою первую роль – Джульетту) – видимо, сказывается воспитание отца-генерала. Благородная осанка, прямая спина и замкнутость помогают скрыть хаос мыслей, теснящихся в голове.

Хаос творится и в квартире, куда Гедда и ее супруг Йорген Тесман (Алексей Воропанов) вернулись из свадебного путешествия. Надо налаживать жизнь, а ремонт все тянется и тянется. Стены не покрашены, в гостиной громоздится стремянка, в углу притулилась бетономешалка. Беспорядочно расставлены стулья, предметы первой необходимости упрятаны в картонные ящики (художник Мариус Яцовскис). В интерьере дома соседствуют несовместимые между собой детали: среди стен, которые вот-вот выкрасят в стиле хайтек, уродливым пятном висит оленья голова с широкими рогами, явно оставшаяся от прежних хозяев.

Оказавшись в этом доме, Гедда понимает: с прежней жизнью покончено. Жена ученого, еще не получившего должности, не может претендовать на то место в обществе, которое занимала дочь генерала. Денег на приемы, как в отцовском доме, у Тесмана нет (даже служанку нанять не на что). Манипулировать поклонниками, как оловянными солдатиками, ощущая себя вершительницей судеб, больше не удастся: Гедда теперь – замужняя женщина. Как наполнить жизнь смыслом? Найти цель, ради которой стоило бы жить? Героиня мучительно ищет выход.

Анатолий Шульев с редким мастерством выстраивает психологическую ткань взаимоотношений между героями, точно прочерчивая рисунок каждой из ролей. Гедда в этом спектакле – вовсе не потенциальная самоубийца. Героиня пытается понять, что приготовила ей жизнь, направить в какое-то русло свою неуемную энергию. Примерить на себя все модели поведения – и отказаться от каждой. Мягкий и добрый муж ждет от Гедды внимания, ласки и материнской заботы. Его вырастили любящие тетушки, и он уверен, что жена обязательно займет их место. Но Гедда привык-ла к другому семейному укладу: мужчина (в ее прежней жизни – отец) берет на себя все заботы и принимает решения. Будущее материнство пугает героиню, перспектива стать добропорядочной домохозяйкой навевает скуку, идея романа с самоуверенным судьей Бракком (Борис Дьяченко), мечтающим о “любовном треугольнике”, отталкивает своей пошлостью. Она, как многие люди, оказавшиеся в тупиковой ситуации, ничего не замечает за пределами узкого, очерченного сознанием круга. Старается жить разумом, не доверяя чувствам – и вздрагивает, как от ожога, от поцелуя бывшего возлюбленного Эйлерта Левборга (Александр Матросов). Но Гедда не собирается сдаваться: она хочет жить и всеми силами цепляется за жизнь.

Александра Урсуляк, поразившая зрителей в брехтовском “Добром человеке из Сезуана” режиссера Юрия Бутусова трагическим даром и мощным выбросом энергии, играет Гедду Габлер по другим законам. Героине придется пройти непростой путь, прежде чем понять: она – как белая ворона – изгой среди добродушных буржуа, в их упорядоченном, расчетливом мире. Гедда будет завидовать тем, кто нашел смысл в жизни, попытается смирить своих “демонов”, станет, словно загнанный зверь, нападать на окружающих – любимых и не очень, уничтожать то, что им дорого, и в финале смиренно просить. И все это время разрушительная энергия будет копиться внутри, пока не дойдет до точки взрыва. И тогда Гедда поступит по законам военного кодекса чести, который однажды процитировала: в случае попадания в плен генералу предписывается застрелиться. И выстрелит из отцовского пистолета в висок.

Ольга РОМАНЦОВА

Фото В.МАЙОРОВА

«Экран и сцена»
№ 24 за 2018 год.