Август – самое время для подведения итогов театрального сезона. Но интуиция подсказывает, что итоги подводить пока рано – или нужно было это сделать несколькими месяцами раньше. Потому что сезон до начала мартовской двухнедельной самоизоляции, затянувшейся на месяцы, и сезон после этой даты относятся к двум разным театральным эпохам.
На первый взгляд, новая эпоха показала, что без театра вполне можно жить. Чем заниматься актерам (а тем более певцам и оркестрантам) в формате “больше двух не собираться и по возможности не дышать”, не очень понятно. Наиболее рационально мыслящие градоначальники быстро сделали из ситуации простой вывод: денег на театр можно тратить поменьше.
Но внутренний голос все шепчет нам: без театра прожить невозможно. Об этом говорит и лавинообразный рост числа онлайн-трансляций. Поначалу от открывшихся сокровищниц разбегались глаза. Со временем они устали смотреть на экран, но остановиться уже было трудно.
Свои архивы открыли театры разных стран, и безусловным чемпионом по документации своей истории оказался берлинский “Шаубюне ам Ленинер Платц”. В “эрзац-афише”, как назывался этот раздел на сайте театра, свежие премьеры Томаса Остермайера, Мило Рау, Саймона Макбёрни, Кэти Митчелл соседствовали с постановками “золотой эпохи” 1970–80-х годов, когда в “Шаубюне” работали Петер Штайн, Люк Бонди, Клаус-Михаэль Грюбер. Отдельное чудо: возможность вновь увидеть “Трех сестер” в постановке Петера Штайна. В 1989 году этот спектакль показывали в Москве, и многие, в том числе автор этих строк, ходили на него по нескольку раз, стараясь зафиксировать в памяти каждую из тысячи мелочей, создававших тончайшую театральную ткань. И вот встреча через 30 с лишним лет, пусть не с самим спектак-лем, а с его экранным призраком, менее ярким, но все же сохранившим дыхание подлинного. Встреча, убеждающая в том, что волшебство действительно было, а не придумалось задним числом.
Важная деталь: показанные “Шаубюне” старые записи во многих случаях представляют собой не документацию спектакля, а попытку его переноса в новое экранное качество. Телевизионная камера, подчиненная замыслу режиссера, видит спектакль с разных ракурсов, иногда очень крупными планами. Действие со сцены может быть перенесено в подлинные интерьеры и пейзажи, как в экранизации штайновских “Дачников”. В этом случае театр практически полностью перетекает в кино, в том числе благодаря виртуозной операторской работе Михаэля Бальхауса (снимавшего в те же годы многие фильмы Фассбиндера).
Еще один фильм из тайной кладовой “Шаубюне” – “Зимний путь на Олимпийском стадионе” – сохранил для истории один из самых необычных спектаклей театра. В декабре 1977 года Клаус-Михаэль Грюбер отправил театральную публику на берлинский Олимпийский стадион. Несколько сотен человек, затерявшись в окружении пустых 80-тысячных трибун, стали свидетелями эпического зрелища в пространстве, открытом всем стихиям. Еще одно мгновение истории, мелькнувшее перед нами в виде тени на стене платоновской пещеры.
Возможность увидеть несколько постановок Грюбера и посвященный ему документальный фильм – среди замечательных подарков этой в целом совсем невеселой весны. И теперь “Шаубюне”, да и многим другим театрам, предстоит решать, что делать с наследием, оказавшимся столь значительным. Конечно, этот вопрос пока меркнет в сравнении с проблемой, как рассадить зрителей на социальной дистанции, да и просто открыть театр для публики. Но (будем верить в выживание человечества) со временем хотелось бы иметь возможность продолжить театральные путешествия во времени и пространстве, сделавшие вынужденную изоляцию интеллектуально и эмоционально насыщенной.
Важным действующим лицом спонтанного онлайн-фестиваля мирового театра стал и лондонский Национальный театр. Чем был хорош этот воображаемый фестиваль, так это возможностью самостоятельно выбирать его участников, не ограничивая себя ни в чем, но понимая: посмотреть все, что хотелось бы, просто не хватит времени. Такой свободы и власти нет ни у одного из фестивальных директоров. И спасибо всем коллегам, делившимся анонсами предстоящих трансляций: без них список упущений был бы гораздо больше.
Современный Лондон стал второй горячей точкой наряду с уже ушедшим в историю Западным Берлином. Эти два города оказались соседями на виртуальной карте времени. Поставленные в британской столице за последние несколько лет спектакли “Трамвай Желание”, “Безумие Георга III”, “Глубокое синее море”, “Сон в летнюю ночь” доказывают, что драматический театр сегодня не менее жив и актуален, чем его постдраматический братец. Английская актерская традиция – это реальность, а не миф. Она, помимо всего прочего, включает в себя такие уходящие из нашего обихода мелочи, как точность сценического рисунка и четкая дикция, доносящая нюансы текста. Обратим внимание, насколько органично существуют в ансамбле звезды этих постановок: экс-агент Скалли Джиллиан Андерсон в роли Бланш Дюбуа, брат Шерлока Марк Гэттис – в роли короля Георга III, мать Драко Малфоя Хелен Маккрори – в роли Эстер Кольер.
Отдельно надо сказать о “Сне в летнюю ночь” в постановке Николаса Хайтнера. С этим режиссером российская публика знакома почти так же давно, как с Петером Штайном: в 1990 году в СССР гастролировала Английская национальная опера, и одним из украшений афиши стала его изящная и ироничная постановка “Ксеркса” Генделя. В ней была та музыкальность, которой редко достигают приходящие в оперу драматические режиссеры. К сожалению, Хайтнер в дальнейшем не так много работал в этом жанре и считал, что не добился в нем особо значительных результатов (тут художник, похоже, немного заблуждается). Но легкая рука постановщика “Ксеркса” ощущается и в новом спектакле.
“Сон в летнюю ночь” Хайтнер поставил в театре “Bridge”. Это основная площадка Лондонской театральной компании, созданной режиссером после ухода с поста руководителя Национального театра. Пообещав ставить здесь в основном современных авторов, Хайтнер все же делает исключение для самого современного из драматургов – Шекспира. Он действительно обращается с ним как с современником, допуская вольности по отношению к тексту и актерскую импровизацию. Это еще одна из британских театральных традиций: диалог с залом заложен в сценарий целого ряда спектаклей, к примеру, в мюзикле “Шоу ужасов Рокки Хоррора” между рассказчиком и зрителями иной раз завязывается оживленный диалог.
Общение Пэка со зрителями – не просто дань традиции или, напротив, современной моде. “Сон в летнюю ночь” полон элементов иммерсивного театра: действие происходит вокруг и над головами зрителей; великолепно тренированные актеры облетают пространство зала с ловкостью цирковых гимнастов (привет от Питера Брука, поднявшего в воздух героев “Сна в летнюю ночь” полвека назад).
Самая дерзкая и остроумная из режиссерских идей – перестановка фрагментов текста, в результате которой поменялись местами Титания и Оберон. С одной стороны, это придает новые оттенки комизма истории с ослом, в которого теперь влюбляется Оберон. С другой – переакцентирует и их конфликт, делает его более зловещим (подобно тому, как это происходит в опере Бенджамина Бриттена “Сон в летнюю ночь”).
Да, мы снова подглядываем одним глазом и лишь воображаем себе ощущения зрителей в зале. Но это все равно полезнее для душевного здоровья, чем смотреть ток-шоу и выпуски новостей. К тому же и при открытых границах разве что Пэк имел бы шанс облететь весь свет и побывать во всех театрах, и то не факт, что справился бы с этой задачей.
В комментариях к видеоканалу Национального театра в ютубе то и дело возникали посты с просьбами продолжать банкет и в послевирусную эпоху. Зрители из Канады и Австралии писали о том, что готовы подписаться на платный канал или оплачивать отдельные показы (трансляции были бесплатными, пожертвования в пользу театра приветствовались, но оставались делом добровольным). Первое время позиция театра выглядела достаточно скептической: интернет-спектакль предполагался лишь временной заменой спектакля реального. Хотя в этой логике уже пробита брешь: оперные и драматические постановки транслируются во многих кинотеатрах, в том числе и в нашей стране. Подводя итоги серии бесплатных показов, Национальный театр представал уже не столь категоричным и пообещал своим подписчикам множество новых онлайн-событий в будущем сезоне.
В любом случае ясно, что у привычного маршрута “гардероб-антракт-буфет” есть серьезные альтернативы. Они возникли не сегодня, но особые обстоятельства сделали их особенно зримыми. И, похоже, из всякой трудной ситуации можно извлечь пользу.
Дмитрий АБАУЛИН
«Экран и сцена«
№ 16 за 2020 год.