Очнувшись от эстетического угара

 Алиса Коонен в роли Катерины в спектакле «Гроза»

Алиса Коонен в роли Катерины в спектакле «Гроза»

В апреле-июле 1928 года Камерный театр А.Я.Таирова гастролировал в Баку, Тифлисе, Ростове-на-Дону, Харькове, Киеве и Одессе. Афишу составили недавние премьеры и бесспорные достижения: «Розита» А.П.Глобы, «Сирокко» Л.А.Половинкина, «День и ночь» и «Жирофле-Жирофля» Ш.Лекока, «Любовь под вязами» Ю.О’Нила, «Гроза» А.Н.Островского, «Адриенна Лекуврёр» Э.Скриба и Э.Легуве.

В подготовленных к публикации дневниках Алисы Коонен можно встретить противоречивые записи об этих гастролях: «Публика принимала восторженно, бросали фиалки после конца, и выходили кланяться бесконечно. Но сборы очень слабые, несмотря на хорошую прессу», «Сумасшедший ветер, сумасшедшая пыль, ничего не понимающая публика, глупая пресса – кисло-сладкая» (Баку), «Меня восхваляют. Пресса – кислая» (Тифлис), «Ужасный город! Самый ужасный на свете! Город «шпаны» и приказчиков. <…> Рецензент Яков Гринвальд поражается моей техникой, но вне ее не признает меня, считает «бездушной». Пишет удивительные глупости» (Ростов-на-Дону), «Успех здесь большой. Чудесная пресса, но сборы ниже средних» (Харьков) и тому подобные.

Предлагаем читателям выдержки из довольно разнообразной по оценкам гастрольной прессы, собранной театром в двух альбомах с вырезками, хранящимися в РГАЛИ (фонд 2328, опись 1, единица хранения 1344), чаще всего без указания даты выхода номера газеты, а порой и без названия издания.

«Очнувшись от эстетического угара, протерев глаза и оглянувшись, Камерный театр не мог не почувствовать своей изолированности и опустошенности. <…> На новые рельсы театр перешел, конечно, не сразу и, несмотря на то, что этот переход он совершал с величайшей осторожностью, – не без крушений.

Результаты налицо. Мы видим их в “Грозе” и “Любви под вязами”. Вместо изысканной, утонченной и выхолощенной экзотики сцену Камерного театра насыщают подлинно человеческие страсти. Совершенно меняется социальная физиономия сцены, ее внешний вид. На смену бездушным марионеткам аристократического и фантастического мира являются грубые, корявые, но живые фермеры, купцы, крестьяне. Изощренность якуловской эстетики сменяют суровые, внушительные и так много говорящие конструкции художников Стенбергов. Словом, театр опустился на землю и неожиданно для многих нашел здесь подходящий для себя материал».

Гурвич А. Медленно, но верно // Бакинский рабочий

***

«…у Камерного театра есть свое индивидуальное лицо. Он никому не подражает. Он делает только свое дело. За что бы он ни взялся, он всегда знает, что хочет и куда он придет. Он не блуждает. <…> “Адриенна Лекуврёр”, “Гроза” и “Жирофле-Жирофля” – все одинаково талантливо, все раскрыто до основания, все доведено до совершенства, на всем имеется только одна печать: сделано в Камерном театре. Замечательная печать, предохраняющая от подделок. Ее знают не только у нас, но и далеко за пределами нашего Союза.

Самое замечательное в Камерном театре – это, разумеется, режиссерская рука. Таиров знает какой-то никому не ведомый секрет гармонии и сочетания красок. Бесконечной вакханалией они льются у него, переливаются и сверкают. Гармония эта, в которой трудно отделить художника от режиссера и актера от декораций, достигается очень «несложными» средствами: талантом, вкусом и простотой».

Яковлев Ал. Сделано в Камерном… // Баку

***

«Перешагнув через быт и религиозную мистику, Камерный театр зачерпнул “Грозу” шире и глубже, в плане строгой и суровой национальной трагедии, вскрыв в Островском чисто шекспировскую мощь и глубину. <…> В роли Катерины А.Коонен – артистка крупной и своеобразной индивидуальности, лишенная, быть может, той привычной школы и техники, что завещаны нам лучшими представителями сцены, но находящая в себе какие-то скрытые силы, захватывающие своей женственностью и эмоциональностью».

Ал.П. Гастроли Камерного театра // Заря Востока. Тифлис

***

«Весьма возможно, что провинциальная театральная критика несколько строже относится к спектаклям московских театров, чем это делает столичная критика, но даже при всех наших симпатиях к Камерному театру мы не можем быть снисходительными к тому срыву, который допустил таировский театр постановкой “Розиты”.

После таких, несомненно, художественных вещей, как “Косматая обезьяна”, “Гроза”, “Любовь под вязами” – ставить “Розиту”, дешевую кино-мелодраму под сладеньким “революционным” соусом, значит потерять, надеемся, временно, вкус к хорошей литературе. <…> Нужно заявить определенно – безвкусная стряпня Андрея Глобы, автора “Розиты”, слишком дешевый материал для Камерного театра, его руководителя и актеров.

На спектакле это проявилось совершенно отчетливо и бесспорно. Искусная рука Таирова чувствовалась только в массовых сценах первой картины – как раз там, где режиссер меньше всего был связан с текстом пьесы. В остальном спектакль был бледным и неинтересным.

Самое ценное в спектакле, конечно, Коонен.

Чем больше ее смотришь, тем больше начинаешь ценить ее талант; перестаешь замечать некоторые, чисто внешние, недостатки; привыкаешь к напевности ее речи; убеждаешься, что Коонен – удивительнейшая актриса, владеющая совершенно своеобразными, ей одной присущими, приемами игры.

Так, именно так, должны играть трагические актеры нашей революционной эпохи».

Вл.Р<оговский>. Гастроли Московского Камерного театра. «Розита» // Рабочая правда. Тифлис

***

«В “Адриенне Лекуврёр” нет ничего, кроме Коонен. <…> Адриенна Лекуврёр – лучшее, что мы видели в репертуаре Коонен. <…> Коонен играет так, как играли, вероятно, лучшие древние, античные актрисы!».

Вл.Р<оговский>. Гастроли Московского Камерного театра. «Адриенна Лекуврёр» – «Жирофле-Жирофля» // Рабочая правда. Тифлис

***

«…исполнение “Грозы” в Камерном театре так же неубедительно, как неубедительна и сама идея спектакля, подсказавшая актерам тот план игры, в котором ведут они свои роли – план отвлеченных масок. Эти отвлеченные маски не доходят до зрителя, несмотря на все мастерство таировских актеров. Вынужденные выращивать сценический образ не на крепких социальных корнях определенного быта, а вне этого быта, они бессильны наполнить видоизмененную форму образа настоящей, волнующей эмоцией. В результате перед нами только голое мастерство, только форма эстетически безукоризненная, особенно у Коонен, поражающей изощренного зрителя своей техникой, но бездушная, никого абсолютно не трогающая».

Гринвальд Я. «Гроза». Гастроли Камерного театра // Молот. Ростов-на-Дону

***

«У актеров Камерного театра множество всяких талантов, но нет таланта искренности. <…> Исполнение отличной актрисы Коонен отмечено некоторой неровностью. Временами в ней прорывается не то сельская Федра, не то какая-то Саломея с фермы. Стихия собственности в ее исполнении почти вытолкнута стихией неутоленной страсти. Отдельные же места она проводит с необычайным совершенством и той виртуозной техникой владения голосом, жестом и словом, которые можно встретить лишь у очень крупных актрис. <…> В целом «Любовь под вязами» является спектаклем-семафором, сигнализирующим, что путь в современность для Камерного театра открыт».

Б.Р. Гастроли Камерного театра. «Любовь под вязами» // Вечерний Киев

***

«В фойе Камерного театра, как мне на днях рассказывал один из видных московских критиков, была одно время устроена выставка папиросных коробок. Здесь были представлены редчайшие образцы всего мира. Здесь было потрачено огромное количество усилий и энергии. Может быть, здесь был даже установлен в своем роде мировой рекорд и проявлено исключительное мастерство настойчивости. Но выросло ли в результате всей совокупности этих мероприятий весьма ограниченное и скромное значение выставки папиросных коробок?

В печальной судьбе этого “предприятия” есть что-то символическое для Камерного театра. В его постановках также очень часто большое количество творческих усилий истрачено совершенно непропорционально не только результатам, но и возможностям поставленного им перед собою задания. Это подчеркивает с особой силой и “Адриенна Лекуврёр”, и, главным образом, “Розита”.

<…> Раз навсегда себе условить, что нельзя с помощью мощного паровоза тащить по театральным путям современности одни только булавки».

Б.Р. Гастроли Камерного театра. «Адриенна Лекуврёр». «Розита» // Вечерний Киев

***

«Представьте себе страдающего от жажды человека, которому милостиво вынесли навстречу тонкий, изящный бокал. Он сделан из тончайшего фарфора. Он обожжен по способу, давно утерянному в веках. Он покрыт красками большим художником, и весь он представляет миниатюрный клочок небесной лазури. Но бокал этот пуст, и жажда остается неутоленной.

Нечто подобное испытываешь, когда смотришь эти две работы Камерного театра [«День и ночь» и «Сирокко». – М.Х.]. Проклятие формализма, эстетический алкоголь, диктатура красивости, лакированный лоск изящества, то есть все то, с чего начал Камерный театр и под что он, собственно, и подогнал свою теоретическую базу, до сих пор осталось еще неизжитым. Теория “конкретного реализма”, пропагандируемая сейчас Таировым, на деле оказывается теорией “конкретного эстетизма”. Правда, эстетизм загнан куда-то внутрь, в глубину творческого организма театра, на сцену ему как будто вход воспрещен, над фронтоном постановок режиссер часто вывешивает для его устрашения плакат: “Осторожно, смерть!”. Но так как именно эстетизм является духовной природой театра, он, будучи изгнанным в дверь, благополучно пробирается в окно.

Между тем, сейчас формально-эстетический подход является самым непитательным подходом. Сколько бы ни одевали Дориана Грея в кожаную куртку современности, как бы ни старались поставить его на боевые аванпосты – он все равно сбежит. Эстетизм на театре обозначает творческое себялюбие, торжество формы, презрение к содержанию, он вносит какую-то принципиальную холодность в постановку, он подменивает живую человеческую эмоцию отлично сделанной позой.

Театр сам, бесспорно, чувствует эту опасность. Новое течение так называемой “эмоциональности” в Камерном театре, в сущности, является попыткой согреть, зажечь, заставить запылать на огне чувства то, что в течение долгого времени было скрыто сверкающей ледяной пеленой формальных достижений».

Б.Р. Гастроли Камерного театра. («День и ночь». «Сирокко») // Вечерний Киев

***

«Не находит оправдания спектакль и в исполнении Коонен центральной роли Розиты. <…> Розита Коонен слишком аристократична и воспитана для уличной бродяжки, сдержана и лирична для темпераментной испанки».

Альцест <Е.Я.Генис>. «Розита» А.Глобы. Московский Камерный театр // Известия. Одесса

***

«С Коонен можно часто не соглашаться: ее нельзя не принимать. <…> Быть может, это субъективное впечатление, – ни в одной из сыгранных в Одессе ролей не было у Коонен такого очарования, простоты и искренности, как в этом спектакле. Можно было бы оспаривать в Коонен-Розите и общее толкование роли, и ряд отдельных штрихов. Но этого не хочется делать, да и ни к чему. В данном случае искусство актрисы настолько выше материала, предоставляемого пьесой, что Коонен имеет право говорить и за автора».

М.Б<ертенсон>. Московский Камерный театр. «Розита» // Вечерние Известия. Одесса

Публикацию подготовила Мария ХАЛИЗЕВА

«Экран и сцена»
№ 6 за 2019 год.