Традиция эта существует на “Кинотавре” уже почти два десятилетия – после показа последнего конкурсного фильма кинокритики стекаются в зал “Под люстрой” гостиницы “Жемчужина”, чтобы обсудить программу, поговорить о текущем кинопроцессе и выбрать картину, которой будет вручен приз Гильдии киноведов и кинокритиков “Слон”.

Александр ШПАГИН: В прошлом году на “кинотавровском” круглом столе молодых критиков кто-то сказал, что у нас изменилась реальность – после Болотной, разумеется, – и теперь другим должно стать кино. Это было неудивительно – ведь нам чудовищно не хватало на экране насущной реальности. Нынче социум в виде Болотной, в виде сегодняшней “холодной войны” либералов, чиновников и так далее (достаточно зайти в интернет, чтобы наблюдать эту “холодную войну”) сам пришагал к нам в гости. Некоторой тенью он, конечно же, прошел в фильмах прошлогоднего “Кинотавра” – “Пока ночь не разлучит” Бориса Хлебникова и “День учителя” Сергея Мокрицкого. Легкой тенью, но прошел. Это была социально-насущная реальность, которую все так ждут. Ждали и в этот раз. Были уверены, что она будет. А ее в общем-то нет как нет. И это очень интересный и даже странный факт. Неужели мы настолько отучились снимать картины про то, что происходит в реальности, чувствовать сегодняшние токи – а не токи вообще, токи минувшего десятилетия…
Между прочим, надо оценить высокий уровень конкурса, однако фильмы эти могли появиться и десять лет назад, и пятнадцать. И тем интереснее видеть, как все-таки новые токи постепенно, подспудно начинают входить в кинопространство. Порой, может быть, даже вопреки желанию авторов. 
Фантомом прошел через нынешний “Кинотавр” фильм “Иуда” Андрея Богатырева (из конкурса Московского Международного кинофестиваля) – притча, созданная отчасти по лекалам семидесятых. Смысл ее – нельзя гнаться за идеалом, если идеал рядом, то тот, кто гонится бесконечно за идеалом, находит дьявола. И это вполне соотносится с сегодняшней реальностью, но выражено языком притчи.
Фильмы, которые являются здесь моими фаворитами, тем и ценны, что в них все-таки возникли именно современные токи. В первую очередь хочется назвать “Диалоги” Иры Волковой – в них я увидел людей абсолютно сегодняшних. Объясню. Сегодня во всех фильмах конфликты разрешаются или бесконечными склоками (здесь тоже все ругаются, выясняют отношения), или жуткой экзистенциальной тоской (как, например, в короткометражке Глеба Росса “Холод”). Человек мучается, мучается, и вот он на грани самоубийства, не может выразить себя. На самом деле все себя прекрасно выражают и без конца пробалтывают свои экзистенциальные проблемы в милом, гармоническом внешнем пространстве, притом что внутренне они могут быть очень уязвимы. 
Неприятным, раздражающим человеком сегодня быть опасно, поскольку это приносит меньше “бабок”. Такой человек является чмом, козлом. Все стараются быть хорошими – да, за глаза могут кинуть, но в глаза хорошие. В новелле “День рождение” из “Диалогов” один персонаж, ведущий себя как козел, оказывается на пределе – вешается. Все остальные склонны гармонизировать ситуацию, но от этого их внутренние проблемы до конца не разрешаются. И финалы пяти новелл “Диалогов” – парадоксальные, неоднозначные и очень сегодняшние. В “Диалогах” я увидел диалоги сегодняшних людей. 
Второй фильм, здорово попадающий в реальность, – “Географ глобус пропил” Александра Велединского. О нем стоит думать и думать. Многим он кажется чисто форматным произведением, правда, вполне достойным, нефестивальным, а на самом деле это глубокая реалистическая картина. Опять все примерно то же самое – люди пытаются выболтать свои проблемы. Здесь удивительно точное отношение к сексу – такого отношения я еще не видел в нашем кино. Замечательный финал, когда жена вернулась к герою, и все пошло по тому же самому пути, что и в начале. “Это твоя родина, сынок”. И дальше абсолютно некуда ехать. Это все поднимает фильм на куда большую высоту, чем просто набор приятных, забавных, хорошо разыгранных на экране ситуаций. 
Мне понравилась картина “Стыд” Юсупа Разыкова, хотя она из тех, что могли появиться десять-пятнадцать лет назад. Она продолжает ту “достоевскую” линию, которая возникла на нашем экране два года назад фильмом “Портрет в сумерках” Ангелины Никоновой. 
И все-таки насущной реальности на экране остается чрезвычайно мало, а если она появляется, то появляется только подспудно, и ее надо вылавливать. А это свидетельство определенного кризиса. 
 
Евгений МАРГОЛИТ: Саша сказал основное из того, что хотел бы сказать я. Вот ждали, но опять не произошло. Мне кажется, и не произойдет, поскольку наше кино по-прежнему больно абсолютной фантомностью. Не просто у этого кинематографа нет зрителя (то есть его сейчас нет в реальности, так как в кинотеатры ходит очень узкая возрастная и социальная категория), в этом кинематографе уже нет образа зрителя, и с этим люди, живущие внутри кинематографа, по-моему, смирились. Вот образа зрителя нет, и соответственно нет и картин.
Что касается моего фильма-фаворита, то это “Стыд”. Картина порадовала меня абсолютной внятностью высказывания. Она замечательна по точности, по работе с актерским материалом, материалом среды и так далее. С Сашей Шпагиным я не согласен вот в чем: в “Стыде” герой, преисполненный экзистенциальной тошноты, заполонившей наши экраны, развенчан. 
Самое обидное что мы перестали ждать событий и примирились с отсутствием зрителя. Так что беда отчасти и в нас. Событий не происходит, потому что мы их не ждем. Как сказано у Давида Самойлова: “Мы с тобой в чудеса не верим, потому их у нас не бывает”. Для меня же событием на этом “Кинотавре” стал “Стыд”. 

Николай ХРУСТАЛЕВ: Начну с фильма, которого не было на этом фестивале – он был на фестивале “Литература и кино” в Гатчине: “Частное пионерское” Александра Карпиловского, получивший там Приз зрительских симпатий. Нормальный, человеческий фильм, в котором трое детей спасали собаку и спасли, слава богу. Очень понравился. Но вот когда произносится слово “экзистенциальный”, даже неловко становится оттого, что такой фильм нравится – честный, добрый, искренний, непосредственный. У него будет трудная судьба. Если бы зрителям дали спокойно за небольшие деньги посмотреть его в десять утра, зал бы ломился.
Я тут услышал фразу: боже мой, в этом году совсем нет “новой волны”. Боже мой, подумал я, а может, это и неплохо. Хотя бы один раз хотелось бы пожить без “новой волны”, не думать о прогрессе, а просто всплакнуть на чем-то добром и хорошем. Всегда нужна мера – и в жизни, и в кино. А если уж мы кидаемся во что-нибудь “нововолновое”, так удержу не знаем. И на этом фоне как-то неловко быть “ненововолновым”. Однако без “новой волны” тоже нельзя. Понятно, что нельзя. Но вот как бы все это соразмерить… 
Меня здесь здорово шибанули – “Майором” Юрия Быкова, но я это пережил. А вот “Географ глобус пропил” Александра Велединского, по-моему, обречен на жуткий зрительский успех. А мой фаворит – “Стыд” Юсупа Разыкова. 

Василий КОРЕЦКИЙ: Общее ощущение от конкурса – ужасно низкий уровень. Очень низкий уровень сценариев. Большинство фильмов я бы назвал плохой копией либо советского кино (как “Географ глобус пропил”), либо западного кино (как “Разносчик” Андрея Стемпковского и “Стыд” Юсупа Разыкова). Мой фаворит – “Интимные места” Наташи Меркуловой и Алексея Чупова, к которому у меня тоже масса претензий.
Многие фильмы конкурса не способны справиться с большой формой, выдержать хронометраж двух и более часов. “Интимные места” хотя бы поднимают более менее актуальную тему – в связи с заявлениями Госдумы, в связи с тем, что у нас происходит. Так что – “Интимные места”. С оговорками, но “Интимные места”. 

Владимир ПАДУНОВ: Я был удивлен и возмущен крайним консерватизмом почти всех конкурсных картин – и по содержанию, и по форме. Было только три исключения. Документальная “Труба” Виталия Манского, “Интимные места” Меркуловой и Чупова и “Небесные жены луговых мари” Алексея Федорченко. В них новизна, эксперимент.

Анжелика АРТЮХ: У меня один безусловный фаворит – “Интимные места”. Выделяю его за смелость решения. Смелость – дело даже не только в Госдуме – просто те вопросы, которые он поднимает, он поднимает их на поле, абсолютно не освоенном российским кино. Кроме того, сделано все очень тонко, сделано довольно мастерски по режиссуре, отлично по актерской игре. К этим “Интимным местам” трудно предъявить какие-то серьезные претензии.
Назову еще “Трубу” Манского. Но все-таки склонна рассматривать в качестве одного из претендентов на приз Гильдии киноведов и кинокритиков фильм “Географ глобус пропил”, потому что, мне кажется, он с определенными культурными реминисценциями, которые выглядят сейчас довольно свежо. “Географ…” заставил меня задуматься над тем, что, в общем-то, живучего в том социальном типе, который рисует Велединский и который напоминает нам о героях и Балаяна, и Асановой, и вампиловских героев. Константин Хабенский играет именно такого персонажа – со страшной силой, с огромными усилиями, ценой немалых жертв пытающегося сохранить свой собственный мир, как бы заспиртовать его огромным количеством принятого алкоголя. Это тоже своего рода сопротивленческая парадигма. Просто она парадоксальна. Она действительно и есть связующая нить с персонажем, например,  “Полетов во сне и наяву” Балаяна. И это мне показалось интересным, неожиданным, очень живым. И фильм смог убедить меня, что это может быть. Возникали споры по поводу хронометража “Географа…”, по поводу того, что стоило бы отдельные моменты почистить, но тем не менее он мне понравился. 
А если поощрять дебют, то тогда “Интимные места”. 

Наталья НУСИНОВА: Скажу о вещи, которая меня шокировала. И в чем повинны критики. Сложилась категория фестивального кино, и оказалось, что можно взять абсолютно трэшевый сюжет как, к сожалению, в “Разносчике” Андрея Стемпковского – я от него ждала большего – и накрутить туда долгих проездов, неподвижной камеры, какого-то тугодумия, которое прикрывается глубокомыслием, и получится фестивальный фильм. И повинны в этом фестивали. И повинны в этом критики, потому что дали соблазн, выступили в роли адвоката дьявола, подсказали путь, и теперь это хлебаем. И “Майор” Юрия Быкова в этом смысле недалеко ушел. Там просто концы с концами не вяжутся. Ругать легко, а вот кто, как говорится, поможет материально?..
Появился один, бесспорно достойный мейнстримовский фильм – “Географ глобус пропил”. И возник невероятный восторг, ажиотаж. Фейсбук буквально взорвался после его показа: ура! Произошло событие. Какое событие? Снят достойный средний мейнстримовский фильм с хорошей игрой актеров и базирующийся на хорошей литературной основе (хороший роман в основе), что нынче редкость. И по этому поводу начался крик восторга. От нашей бедности. Плакать надо над этим восторгом. 
Я думаю, что все-таки мы, киноведы и кинокритики, должны поддерживать что-то более необычное, что-то более свежее, что-то новое. В этом смысле мой приоритет – все-таки “Небесные жены луговых мари”, потому что это для меня самый необычный, самый неожиданный, внутренне свободный фильм. Я бы дала ему еще приз за музыку. И голосую за талант. 
На втором месте – “Интимные места”. Считаю, что на фестивале нет ни старых, ни молодых, ни дебютантов – всех меряют по одной шкале. Если ты залез в этот кузов, то сами понимаете… Дебютанты не нуждаются в снисхождении. Ведь “Интимные места” больше, чем дебют. Они достойны не только приза за дебют. Они достойны полноценного приза. 
Третий фильм, который хотелось бы отметить, – “Труба” Манского. Очень достойная картина. Талантливо режиссерски сделанная. Эти три картины – небанальные в первую очередь. Есть четверочники: “Жажда” Дмитрия Тюрина, “Стыд” Юсупа Разыкова. Им хорошие четверки. Остальное все ниже. 

Ольга ШЕРВУД: Меня как всегда огорчает не отсутствие присутствия реальности, а отсутствие искусства и профессии. Многие картины сделаны, мне кажется, недостойно конкурса по целому ряду параметров. Искусство я обнаружила только в трех картинах. И картины эти “Стыд”, “Интимные места”, “Небесные жены луговых мари”. Но на первом месте все-таки “Интимные места”. Алексей Федорченко со своими “Небесными женами…” неповторим, но мне хочется, чтобы “Интимных мест” было гораздо больше и чтобы они возбуждались.
 

Сергей СЫЧЕВ: Мне очень понравился фильм “Труба”. С одной стороны, это попытка сделать фильм, совершенно европейский по техническому уровню и при этом, мне кажется, Виталий Манский с каждой следующей работой делает все новые и новые шаги в сторону образности, оставляя при этом свое кино актуальным.
Мне был интересен фильм Быкова “Майор”. Правда, смотрел я его не на “Кинотавре”, а в Канне, поэтому, возможно, восприятие его выпадает из конкурса. Но по энергетике, по тому, как и что в нем показано, что и как сыграно, он производит сильное впечатление. 
Что касается “Интимных мест”, то мне это очень напоминает кино, показываемое на разных международных кинофестивалях где-нибудь в параллельных программах. И у меня было ощущение, что я это уже видел. Хорошо, что мы не отстаем от Европы, но не оставляет ощущение вторичности. 
 

Алена СОЛНЦЕВА: На этом фестивале есть четыре фильма: “Интимные места”, “Географ глобус пропил”, “Небесные жены…”, “Труба”. Для меня они являются вариантами развития нашего кинематографа. “Географ…” – удачное попадание в ожидания зрителя, который очень хочет, чтобы его зрительский опыт, сформированный еще в советское время, был связан с сегодняшним днем. В этой картине есть герой, и он серьезно модифицирован – такой русский интеллигент, социальный аутист; вспомним Печорина, чеховского Платонова, а дальше – Зилов из “Утиной охоты”, персонаж Олега Янковского из “Полетов во сне и наяву”. Но сегодня этот герой обретает гармонию, становится счастливым, гармоничным человеком в обществе негармоничных, несчастливых людей.
“Небесные жены…” – абсолютно авторское видение, очень личное, поэтическое, лирическое, нежное кино. Фильм “Интимные места” для наших мест, по-моему, необычайно важен. Поскольку наше национальное сознание сопротивляется показу и даже называнию любого… Что поделать – мы стыдливая цивилизация. 
“Труба” – о нашей жизни. Талант Виталия Манского называть вещи своими именами соединился с нежным женским операторским взглядом Саши Ивановой. 
Эти фильмы – разные ипостаси нашего кинематографа. У нас сегодня нет какой-то единой тенденции, за которую критики могли бы голосовать. Было время, когда мы голосовали за кинематограф реальности, было время, когда голосовали за молодое кино. Сегодня выбираем между индивидуальностями, а это всегда вкусовые пристрастия. И по вкусовым пристрастиям для меня четыре вышеназванные фильма фестиваля безусловно лидируют. 
 

Светлана ХОХРЯКОВА: У меня нет ни одного безусловного фильма, за который я буду голосовать. Назову два – “Труба” и “Небесные жены…”.
 

Екатерина БАРАБАШ: Конкурс меня расстроил. На лицо – кризис идей. Совершенно очевиден кризис драматургии, когда все не вяжется даже в тех фильмах, к которым относишься достаточно благожелательно, вроде фильма “Майор”. Я, правда, видела его в Канне, может быть, другой контекст, но меня не покидало ощущение, что там драматургический посыл разваливается на глазах. О многих фильмах даже говорить не хочется. У меня один фаворит – “Небесные жены луговых мари” Алексея Федорченко. Это совершенно особый киноязык, это кислород, это легкое дыхание, это краски, это поэзия. Мне кажется, именно за это мы должны давать свой приз, а не за “Географа…”, который протоптал дорожку к зрительским сердцам. Так что я поддерживаю “Небесных жен…”.
 

Леонид ПАВЛЮЧИК: Решительно не соглашусь с Сашей Шпагиным, который утверждает, что в конкурсной программе не артикулирована современная проблематика. Да, конкретно Болотная площадь не отражена в фильмах, но “Географ глобус пропил” – абсолютно сегодняшняя реальность, сегодняшняя школа, взаимоотношения сегодняшних школьников, учителей, родителей. “Жажда” – чеченский синдром, которым до сих пор больно наше общество; лично меня картина в каких-то моментах прошибала до спазмов в горле. “Стыд” – во многом эхо “Курска”; на фоне того, что у нас тонут корабли и падают самолеты, – абсолютно актуальная картина, психологическая, глубокая. “Майор” – ментовский беспредел, разве не актуально? “Труба” – и социальная, и политическая, и психологическая реальность не только нашей страны, но и всей Европы, крупный замах, крупное мышление. “Интимные места” просто вторгаются в сиюминутную политическую реальность со всеми законами, которые принимают Дума, Минкульт и так далее.
Не соглашусь и с теми, кто говорил, что нам должно быть стыдно за такую программу, что она антихудожественная. Я вас уверяю – все шесть картин, которые я назвал, обойдут европейские кинофестивали. Некоторые из них уже едут в Карловы Вары, а некоторые приехали в Сочи с международных фестивалей. Нам нечего стыдиться, поверьте. Это вполне хорошего качества кино, в том числе европейского уровня. 
Лично меня на нынешнем “Кинотавре” порадовало появление в кино современной литературы. У нас действительно не хватает сценаристов, и похвальна попытка припасть к сегодняшней литературе, которая, конечно, гораздо глубже того, что нам предлагают кинодраматурги. Это такой живительный источник. Три картины сделаны по литературным произведениям – “Географ…” по роману Алексея Иванова, “Жажда” по повести Андрея Геласимова, “Небесные жены луговых мари” по повести Дениса Осокина. Тенденцию эту надо поддержать, закрепить. 
И последнее, с чем я безуспешно борюсь на протяжении ряда лет, – заявление о том, что мы должны поддерживать нечто эдакое, недоступное простому зрителю. Мы уже наподдерживались, а зритель перестал ходить в кинотеатры. И когда говорят, что вот, мол, “Легенда № 17” прорвалась… “Легенда…” собрала четыре миллиона зрителей – это ничтожно маленькая цифра. И мне кажется, задача критики попытаться содействовать фестивалю “Кинотавр”, который торит дорогу кино к зрителю и зрителя к кинематографу. Несколько последних лет фестиваль пытается внедрить в общественное сознание, что надо делать фильмы, которые были бы на высоком художественном уровне и чтобы их смотрели зрители. Я смотрел нынешнюю программу с неким сдержанным оптимизмом. 

 
Татьяна МОСКВИНА: В иные времена традиционные формы становятся авангардными, потому что подзабываются. Особенно в России. На мой взгляд, любое искусство, тем более такое, как кино, которое является одновременно и коммерческим продуктом, и предметом культуры, существует во внекультурном пространстве. Так что культурное кино надо поддерживать. В этом отношении и “Труба”, и “Географ…”, и “Стыд” соответствуют тому, что вполне традиционное является авангардным. Авторы высказывают свою позицию достаточно традиционно, но сама позиция авангардна. Два приоритетных фильма для меня – “Стыд” и “Труба”.
 

Игорь СУКМАНОВ: Фавориты – те же: “Труба”, “Небесные жены…”, “Интимные места”.
Главная идея кинематографа, идея кинематографическая – чтобы реальность соединялась с образом. “Труба”, слава богу, не превращается в памфлет, а превращается в нормальное кино о жизни какая она есть. Это уже наше право судить кто хорош, кто плох, где лучше, где хуже. Вот именно за “размытость” я эту картину ценю. 
В “Интимных местах” есть и социальность, и политика, и все это переходит в лирику, в нежность, а в чиновнице от минкульта в исполнении Юлии Ауг даже некая “кустодиевость”, которая придает этому образу определенную симпатию. Ну а “Небесные жены…” – просто уникальный мир, другого такого мастера не могу назвать. 
 

Виктор МАТИЗЕН: Мне нынешняя конкурсная программа не кажется катастрофической. Мы так говорим о ней, как будто программисты ее сами родили и составляют. Плохая программа… В России кино плохое, а не программисты. А звучит так, как будто они что-то там наснимали и показали.
Я рассуждаю абсолютно прагматично – с точки зрения приза критики. Меня мало интересует, что может дать жюри. С точки зрения критики, здесь имеются три картины, которым можно было бы дать призы, не краснея за то, что мы сделали. “Труба”, “Интимные места” и “Небесные жены луговых мари”, хотя эта картина меня не воодушевляет – работа штучная, забавная, элегантная, но, ей богу, эти двадцать две новеллы запомнить невозможно, тем не менее картина оригинальная и именно на приз критики имеет право претендовать. 
Что касается фаворитов, которых здесь называли… “Географ глобус пропил” – ну пусть ему приз дает большое жюри. Эта картина наполовину телевизионная, а вторая половина, которая самая интересная… Вообще-то самый интересный там, конечно же, Хабенский. На него смотреть интересно. Но в сценарии в финале абсолютнейшая лажа. Она была и в книге эта лажа. Невозможно путешествие ребят с учителем. Никакие родители не отпустили бы своих детей с алкоголиком, пропойцей, негодяем, да еще сплавляться по реке. Школа бы не отпустила. А если бы отпустила, то еще бы трех воспитателей прикрепила. И при этом картина обаятельная, там хорошие диалоги, прекрасные актеры, очаровательная Елена Лядова и так далее, и так далее. Там много замечательных вещей. Александр Велединский вообще талантливый человек. Но чтобы мы дали приз “Географу…” – да нет. 
“Майор” интересен по замыслу, но там видны щели, дыры. Режиссер сам с этим соглашается. “Стыд” тоже неплохая картина, актуальная, имеет право на существование, но это не приз критики. Так что с моей точки зрения, наш главный призер однозначно “Интимные места”. И по тем причинам, которые были здесь названы. Картина действительно имеет политический подтекст. Вспомним запрет на показ “Клипа” Майи Милош. А с критики никто никогда не слагал обязанности реагировать на такого рода вещи. Кроме того, “Интимные места” хороши в художественном отношении, вполне новаторские в нашем кино. 

Ольга ШЕРВУД: Добавлю – эта картина не злободневна в политическом смысле, а актуальна в социальном смысле. И это, по-моему, гораздо важнее, чем законы и Госдума. У нас данная проблема в социуме существует, люди стали импотентами, а это медицинский факт.