В репертуаре новосибирского театра «Старый дом» появился второй по счету спектакль главного режиссера Антона Федорова. К программному «Котловану» по Андрею Платонову добавилась не менее программная премьера – «Е-ее-ее» по мотивам советского мультипликационного хита «Бременские музыканты». Сложные, кому-то, возможно, кажущиеся избыточными постановки объединяет ясно выраженная незамутненная вера в силу человеческого духа и сокрушительное чувство свободы.

Среди главных примет режиссерского стиля Федорова – тяга к эксцентрике, постиронии и деконструкции. Исходный сюжет прорастает сквозь личные аллюзии (федоровские «пасхалки» отдельное удовольствие фанатов), рок-н-рольный саундтрек, черный юмор, гэги и тонкий узор из междометий и слов, далеких от первоисточника. Режиссер при этом всегда остается верен духу автора, которого выбирает. Так было с радикальным, практически бессловесным «Ревизором» в московском театре «Около», с пронзительным «Вишневым садом» в воронежском Камерном театре и т.д. и т.п. Так произошло и с «Бременскими музыкантами».

Основа знаменитого мультфильма осталась прежней (животворящий манифест молодости и любви), все остальное претерпело преображения. К детским смыслам федоровская история не имеет отношения. Перед нами коммуна хиппи, «духовная община», волей режиссера оказавшаяся в далеком сибирском лесу в настоящем трейлере на колесах, обклеенном фотографиями Патти Смит, «крестной мамы панк-рока». Художником выступил сам Федоров, застелив сцену «бабушкиными» коврами, разведя «пиксельный» костер и выставив на авансцене музыкальные инструменты.

Герои, обживающие это пространство на наших глазах (первая сцена – утро после очередного праздника), – аутсайдеры сегодняшнего дня и его законов, музыканты, поэты, разбойники: замечательные и явно получающие удовольствие друг от друга и спектакля в целом актеры Евгений Варава, Александр Шарафутдинов, Лилия Мусина, Тимофей Мамлин, Арсений Чудецкий и др. Все они, кроме Короля в исполнении Юрия Кораблина, «не желают жить по-другому». Кстати, то, как они живут свою лучшую жизнь, показано во всех подробностях, с вполне панковским угаром и нежностью. И оно же изложено условным Рассказчиком (Андрей Сенько), очень напоминающим Буковски из федоровского спектакля-хита Гоголь-центра, – так, что каждые пять минут в зрительном зале раздается хохот.

В начале истории Принцесса и Трубадур заняты одной только любовью и на вопрос короля «А дальше-то что? Ну, что после свадьбы?» нечленораздельно мычат и загадочно смотрят друг на друга. Король решает принять меры…

«Е-ее-ее» – спектакль, в котором подтексты гораздо важнее текстов. Они множатся в геометрической прогрессии, будят воображение и рождают вопросы и смыслы. Что такое свобода? А пацифизм? Как жить, когда любишь и не знаешь, что будет завтра? Как жить, если вообще не воспринимаешь эту реальность? А если ни одного твоего слова никто не понимает?

Идиллического, к слову, здесь нет совсем. Похмелье, секс, рок-н-ролл (чтобы усесться на свое место в зале, нужно обойти лежащего лицом вниз «разбойника» и пустые бутылки) и даже немножко игрушечного «бандитизма» (хороша реприза, в которой Сыщик Василия Байтенгера объясняет разбойникам во главе с Атаманшей Анастасии Былинской, что надо «принцессу связать, остальным горло перерезать, мост взорвать»).

В спектакле много песен. Любопытнейшие аранжировки каждому из известных хитов Геннадия Гладкова и Юрия Энтина сделали постоянные соавторы Федорова Григорий Калинин и Сергей Шайдаков. Получившиеся музыкальные номера сложно назвать радостными и праздничными. Но торжествующими – нужно. Абсолютно сегодняшняя музыка в роковой стилистике, откликающаяся в каждом. Финальная «Солнце взойдет» в исполнении актеров «Старого дома», под свет фонариков мобильных телефонов зрителей – грандиозный апофеоз. И хотя до конца остается неясным, «что все-таки будет дальше», уже после того, как Трубадур женится на Принцессе, на минуту зрителю кажется, что всё и у всех еще может быть хорошо.

Песни Гладкова и Энтина были советскими гимнами любви и свободе. Спектакль Федорова – точно такой же гимн, только сегодняшний и театральный. Режиссер умеет вслушиваться в жизнь современного человека, не ставя при этом диагнозов. Его пафос – чуткость к тому, что таится внутри у каждого: к вопросам без ответа, к мечтам без цели, к стремлению вырваться из привычных схем и умонастроений. К любви и надежде, которые сильнее страха.

Наталья ВИТВИЦКАЯ

«Экран и сцена»
Ноябрь 2024 года.