К 80-летию выдающегося немецкого художника Ансельма Кифера – его работы представлены в лучших мировых собраниях, в том числе Эрмитаже и Лувре – два крупнейших художественных музея Амстердама впервые в своей истории объединили усилия для проведения грандиозной выставки. Инициатором стал Музей Ван Гога, пригласивший в партнеры расположенный в близком соседстве Городской музей (Стеделийк). Последний не только обладает коллекцией работ Кифера, но первым в Европе еще в 1986 году провел персональную выставку тогда сорокалетнего художника, оказавшую несомненное влияние на его дальнейшую творческую судьбу. (Самая же первая сольная выставка Кифера прошла в США в 1981 году.)

В название нынешней юбилейной выставки Ансельма Кифера положена строка антивоенной песни Пита Сигера, прославленной Марлен Дитрих, – Sag mir wo die Blumen sind («Где цветы, дай мне ответ»), исполнявшей ее и на английском, и на немецком языках.

Ансельм Кифер родился под бомбежками в городе Донауэшенген за два месяца до окончания Второй мировой войны и в детстве строил замки из обломков разрушенных домов. В юности учился сначала юриспруденции и романистике, затем живописи, позже посещал занятия Йозефа Бойса в Дюссельдорфской академии искусств.

Всю жизнь, кажется, находясь под гнетом мыслей о живучести идей нацизма, о трагедии Холокоста, о разрушительности молчания, Ансельм Кифер часто выбирает для своих работ материалы и техники, максимально будоражащие смотрящего, теснящие любые надежды и свет. Земля, песок, солома, пепел, зола, штукатурка, дерево, стекло, пожухшие листья, лепестки, семена, сусальное золото, металлическая проволока, сталь и свинец. О последнем он говорит: «этот материал единственный достаточно тяжел для того, чтобы выдержать вес человеческой истории» (в середине 1980-х во время реконструкции Кельнского собора Кифер приобрел свинцовые листы с его крыши и превратил их в невыносимой тяжести страницы книг). Некоторые свои полотна или их фрагменты художник обжигает из огнемета, подвергает электролизу, распарывает ножом и даже облучает.

Амстердамская выставка, длившаяся три месяца, начиналась в Музее Ван Гога с огромного зала, где были выставлены монументальные работы Кифера и прослеживались их, порой отдаленные, а порой наглядные, переклички с несколькими знаменитыми полотнами самого Ван Гога. Например, «Звездная ночь» (2019) – прославленные вангоговские витки облаков выложены здесь Кифером из соломы. Или «Непобежденное солнце» (1995) – с огромным увядающим подсолнухом, склонившим мрачную голову над лежащим у его подножия человеческим телом, чтобы осыпать его семечками, словно роем насекомых, стягивающихся к трупу в белесом мареве. И еще целый ряд огромного размера суггестивных пейзажей, воздействующих в первую очередь эмоционально.

В небольшом зальчике Музея Ван Гога были представлены и ранние работы художника, преимущественно 1963 года, когда 18-летний юноша получил грант, позволивший проделать путь по следам Ван Гога из Нидерландов в Бельгию и Францию. В этих портретах и графике Кифера, выставленных рядом с картинами Ван Гога, видно бесспорное дарование начинающего художника, но не так просто угадать направление – и мыслей, и художественных приемов, – в котором повернет впоследствии автор.

Переход в пространство музея Стеделийк короток, и первыми здесь, в холле на первом этаже, встречают две работы, сосредоточенные на истории послевоенной Германии: «Интерьер» (1981) и «Возрождение» (1972). Первая воспроизводит пространство гитлеровской Новой рейсхканцелярии, выстроенной Альбертом Шпеером в 1938 году, – вернее воссоздает то, что выстояло к весне 1945 года, времени рождения Кифера, работавшего в этом случае на основе фотографий: обуглившаяся коробка, чернота проемов, груда обвалившегося потолка – то, что осталось от мании величия, убежденности в мощи и вседозволенности. Вторая работа (из частной коллекции), несмотря на присутствие ярких, почти жизнерадостных тонов, транслирует изощренную тревогу. По просеке леса, сбросившего листву, еще устилающую землю кроваво-багряным тоном, под голубеющим небом куда-то в лесную глубь целеустремленно ползет змея. К квадрату картины добавлен вверху фрагмент в форме трапеции, изображающий несколько дощатых ступеней, ведущих к закрытой двери. Сбросит ли змея кожу, откроется ли дверь, каким будет новое начало, «возрождение», и не станет ли оно продолжением предыдущего конца – вопросы для Кифера, да и для нас, не праздные. Сам он признается: «Я все время расковыриваю открытую рану, которая никак не затянется, а наоборот, становится только глубже из-за происходящих в мире событий. Однако я верю, что если есть руины, то всегда можно начать сначала».

После затакта из этих двух работ зритель поднимается по ступеням белоснежной парадной лестницы XIX века на следующий этаж и попадает в тиски инсталляции, созданной в 2024 году специально для пространства галереи над лестницей Стеделийка. Причем название работы совпадает с названием всей выставки – Sag mir wo die Blumen sind.

Коллаж, замыкающий прямоугольный периметр (24 метра в длину) и не в последнюю очередь сосредоточенный на идее цикличности, выполнен в излюбленной Кифером пастозной технике. По изображенному почти на каждом фрагменте – скажем, над женскими фигурами или лежащим навзничь телом, из которого пробился цветочный кустик, – пущен текст (что тоже характерно для художника) той самой песни о замкнутом круге исчезновений: о цветах в руках девушек, вышедших замуж за юношей, которые ушли на войну и на чьих могилах выросли цветы. «Мы роем могилу в воздухе, где не тесно» – строка из стихотворения Пауля Целана, главного поэта для Кифера, здесь вспоминается не случайно.

Цветы прорастают и сквозь карман полусгнившей военной униформы: ее тут, разной степени разложения и покореженности, целые ряды – на вешалках, закрепленных в нижней части инсталляции.

С верхнего же уровня, откуда-то из потустороннего золотого свечения (сусального золота традиционно много) словно осыпаются рисованные лепестки роз – они попадают на униформу, и уже вполне реальные лепестки устилают кое-где пол под нашими ногами. В выданных посетителям наушниках звучит голос Марлен Дитрих и рефрен песни: «Когда же все наконец поймут?».

Есть еще несколько залов с работами Кифера – давними и довольно свежими – из фондов Стеделийка, все чрезвычайно многослойные по смыслам. Представлена и вторая монументальная инсталляция, сделанная специально для выставки и названная строкой из «Фауста» – «Поднимаясь, поднимаясь и опускаясь» (2024), навеянная литографией Маурица Эшера и состоящая из свисающей и тесно переплетенной, словно лианы, многометровой черно-белой фотопленки. Но впечатления от Sag mir wo die Blumen sind уже не перебить.

Остается только пройти в зал, где показывают по кругу несколько фильмов. Один из них – видеодокументация перформанса японского актера и танцовщика Мина Танаки. В нынешней мастерской Ансельма Кифера в Круасси (с начала 1990-х он живет и работает во Франции) в пространстве будущей инсталляции Sag mir wo die Blumen sind восьмидесятилетний Танака исполняет горькую танцевальную импровизацию, в том числе с истлевшей униформой на вешалке, которую потом бросает на пол, и она остается лежать, как очередное тело на поле боя. Импровизация эта вдохновлена главным и единственным зрителем – Ансельмом Кифером, сидящим поодаль в кресле с сигаретой.

В начале июня амстердамская выставка закрылась, а почти в те же дни в Москве на фестивале документального кино Beat Film Festival показали снятый в 2022–2023 годах полнометражный фильм «Ансельм. Шум времени» режиссера Вима Вендерса, еще одного ровесника Кифера.

«Вы не можете просто продолжать рисовать поля после того, как по ним проехали танки», – говорит в фильме Вендерса Кифер, и этой фразой сказано едва ли не все о его мироощущении.

Мария ХАЛИЗЕВА

«Экран и сцена»
Июнь 2025 года