Мы не ждем перемен

Колин Фаррелл и Кирстен Данст в фильме “Роковое искушение”“Роковое искушение”. Режиссер София Коппола

Ремейк фильма Дона Сигела “Обманутый” в России будет называться “Роковое искушение”. Далеко не всегда названия, придуманные прокатчиками, имеют больший смысл, чем оригинальные, но здесь все именно так. В английском языке не сразу определишь пол того, кого обманули, в русском же все понятно сразу, и когда видишь среди героев фильма единственного мужчину, то его перспективы становятся ясны.

У Сигела в главной роли снимался Клинт Иствуд, который считал “Обманутого” одним из своих лучших фильмов.

Во время войны Севера и Юга в маленьком пансионе продолжают образование несколько воспитанниц-южанок. Одна из них находит в лесу раненого капрала северян и приводит его домой. Заведующая пансионом решает сперва вылечить мужчину, а уже потом сдать его патрулю. За внимание капрала начинают конкурировать все обитательницы пансиона, а он, прежде чем стать обманутым, охотно обманывает сам, скрывая некоторые неприглядные моменты своей военной жизни. И то, как с ним в результате поступают женщины, можно рассматривать как наказание.

В фильме Сигела все достаточно прямо. Честная война ему интереснее женского коварства, и поступки взрослых обитательниц пансиона легко объяснить простыми вещами. Не возникает вопросов, почему капрала отправили в мир иной, сперва ампутировав ногу. Автор романа “Обманутый” Томас Кул-линан в своих интервью не скрывал, что этой сценой хотел проиллюстрировать желание женщин кастрировать мужчин.

Капрала сгубила бурлящие в женских душах любовь и ненависть: любовь к мужчинам, обида на них за то, что оставили без ласки; ненависть к северянам-захватчикам, которые хотят переделать все на свой лад.

Куллинан усугубляет ситуацию, рассказывая о том, что одна из руководительниц пансиона страдает от любви к родному брату, а вторая не переносит мужчин как факт. А еще среди героинь есть черная рабыня, которая, как и Мамушка в “Унесенных ветром”, вовсе не мечтает стать свободной.

Такая долгая преамбула нужна для того, чтобы сказать – в фильме Софии Копполы все по-другому. Он не о честных и простых любви, ненависти и телесной тоске. Там много чувств, но все они сложносочиненные, тонкие, не всегда осознанные их обладательницами. Дамы исследуют капрала, как вивисекторы подопытное животное или даже насекомое: а что, если потыкать в него палочкой? А что, если его поцеловать? Спеть ему? Не отдать патрулю? Отдать патрулю? Отрезать ногу? Накормить отравленными грибами? И спойлеры тут вполне оправданы – у Копполы важно не само событие, а окутывающий его флер.

Итак, черной рабыни нет (мы помним, что этот фильм – не про войну). Есть пять девочек: одна любит природу, вторая читает молитвы, третья уже почти девушка, четвертая ненавидит северян всеми силами подростковой души и хорошо играет на фортепиано, а про пятую режиссер практически ничего не говорит, и это интересно – не так трудно было бы придумать для девочки какую-нибудь характерную черту. В конце концов, пусть бы она хорошо играла на фортепиано. Но это такая девочка-тайна, про нее неизвестно ничего. Никакой особенной роли ее героиня в истории не сыграет, никаких безумных откровений не последует. Девочка просто есть, и о ней мы ничего не узнаем. Как и многого, например, не узнаем о мисс Марте (Николь Кидман) и об учительнице Эдвине (Кирстен Данст) – одна строгая, вторая выглядит замученной, но не более того.

Женское царство, женские заботы – учиться музыке, французскому, шить, развешивать белье под лучами солнца, готовиться к тому, что когда-нибудь будешь вести свое собственное хозяйство, присматривать за своим собственным домом, символом женственности, символом Юга.

Капрал МакБерни (Колин Фаррелл), которого находит в лесу любящая природу девочка, меняет энергетику тихого, задумчивого, таинственного пространства. Легко представить, как прежде текли в пансионе неспешные дни. София Коппола создает на экране такую атмосферу, что кажется: если бы не война, вносящая долю тревоги в жизнь воспитанниц и преподавательниц, наверное, было бы ощущение, что времени вообще не существует.

Женщины хранят, мужчины меняют мир – это вековое убеждение существует и в “Роковом искушении”. Мисс Марта лечит МакБерни, он потихоньку выздоравливает, и атмосфера в пансионе начинает меняться; во всех его обитательницах просыпается что-то либо забытое, либо доселе не знаемое. Юная Алисия (Эль Фаннинг) пробует слегка кокетничать с капралом, потом пробует кокетничать всерьез, и сама о себе понимает, что она – разбивательница сердец, причем очень темпераментная, какой уж тут французский, какое шитье.

Девочки помладше видят в МакБерни не то отца, не то старшего брата, поверяя ему свои маленькие тайны и гордясь тем, что он предлагает им дружбу. МакБерни же довольно быстро понимает, как себя вести, чтобы остаться в пансионе и не быть выданным патрулю южан – он всем говорит то, чего от него ждут. Колин Фаррелл делает своего героя обаятельным, и в какие-то моменты кажется, что капрал не врет, ему действительно нравятся и мисс Марта, и Эдвина, и Алисия, он тоже давно не знал любви, и у него может быть фантазия и о гареме – несколько жен, несколько дочерей – и о доме. Приводя в порядок запущенный сад, МакБерни сетует, что почти выздоровел и скоро должен покинуть пансион: “Лучше бы я остался калекой, мог бы здесь жить и работать садовником”.

Еще один интересный момент – дом женщины держат в порядке, выходить на улицу не боятся. Почему бы им не разбить небольшой цветничок, выполоть сорняки, сжечь сухие ветки? Это нетрудно, и времени достаточно, но сад выглядит хаотично. Еще один символ: мужчина пытается привести сад в порядок, то есть постичь хаотичные женские души, начать ими управлять. В этом, возможно, и состоит его роковое искушение, а вовсе не в том, чтобы раздать авансы всем половозрелым жительницам пансиона и пытаться исполнить свои обещания.

Бедный капрал запутается не в своих желаниях – он хочет всех и сразу – а в том, чтобы аккуратно и постепенно их реализовать: что поделать, не мастер интриги, тонкости мало. В результате оскорбленными окажутся трое. И Алисия, на которую капрал неожиданно для нее нападет (надо сказать, она достаточно умело разжигала его чувственность, когда он был малоподвижен). И Эдвина, которой предлагал побег из пансиона и новую жизнь. И мисс Марта, с которой он вечерами пил бренди и многое обещал если не словами, то глазами. Пытаясь разобраться со всеми тремя, капрал очень неудачно упадет с лестницы. Сильно повредит ногу.

Женское сообщество пансиона понимает, что МакБерни теперь опасен. И даже не тем, что может обесчестить кого-то из воспитанниц, а тем, что нарушит равновесие, поменяет аккуратно созданный и привычный мир, заставит их откровенно соперничать и начать между собой войну. И, несмотря на то, что им всем хочется, чтобы у них был муж или брат, или отец, и хочется новой жизни, и сбежать из пансиона, – но остаться в своем пространстве, тягучем, темном, текучем, им хочется гораздо больше.

Субстанция Инь – покой, а субстанция Ян – подвижность. Инь побеждает.

И когда МакБерни, потрясенный и обозленный потерей ноги, будущего, всех возможностей, начинает бушевать и угрожать, – он обречен, он увяз, как насекомое в смоле, ему остается только исчезнуть. А с помощью ядовитых грибов или еще чего-то – не важно. Грибы, кстати, соберет та самая девочка, которая нашла его в лесу.

София Коппола никак не оценивает действия своих героинь и героя, не осуждает, не поддерживает, а как будто наблюдает за ними со стороны, как наблюдала бы за гибелью насекомого в смоле: это природа, естественный отбор, и не надо вмешиваться. Возможно, именно это имела в виду Коппола, когда говорила, что хотела снять историю Томаса Куллинана с женской точки зрения. Вопросы женского и его отношения с мужским – главная тема фильмов Копполы.

Далеко не все критики и зрители согласились с такой трактовкой женского, но жюри Каннского фестиваля оценило картину, и в результате произошло еще одно символическое событие, правда, не в фильме, а в реальности: София Коппола стала второй женщиной за все время существования фестиваля, получившей приз за режиссуру.

Жанна СЕРГЕЕВА

  • Колин Фаррелл и Кирстен Данст

в фильме “Роковое искушение”

«Экран и сцена»
№ 14 за 2017 год.