Самый серьезный экзамен

“Сценический роман дома Прозоровых. Георгий Товстоногов в работе над “Тремя сестрами” Антона Чехова”, Москва: “Навона”, 2021

В 1965 году Семен Аранович снял документальный фильм, запечатлевший на пленку процесс рождения спектакля “Три сестры” в БДТ. Записи репетиций, подготовленные Нелли Пляцковской специально для Ленинградского театрального музея в октябре 1964 – январе 1965, частично пуб-ликовались в книгах режиссера-постановщика “Трех сестер” Георгия Товстоногова “Круг мыслей” (1972), “Зеркало сцены” (1980), а недавно – в 2019-м – целиком.

И вот теперь появился сборник, составленный режиссером Владимиром Левиновским, которому посчастливилось быть ассистентом Георгия Товстоногова в период его работы над чеховской пьесой.

Конечно, эти книги не похожи друг на друга. У Пляцковской все печатное пространство занимают записи репетиций. У Левиновского включены еще и рецензии на спектакль, свидетельства занятых в нем артистов – Татьяны Дорониной, Людмилы Макаровой, Сергея Юрского; воспоминания Левиновского о Георгии Товстоногове, размышления режиссера о классике. Но основа книги – все-таки репетиционные стенограммы, чей текст иногда не совпадает с опубликованным Пляцковской. Можно лишь догадываться, почему это произошло.

Обратимся к “дневнику репетиций”, изучая который, неизменно, как и раньше, восхищаешься исключительными режиссерскими и педагогическими качествами Георгия Александровича, его умением черпать вдохновение в драматургическом первоисточнике, а свои идеи реализовывать через актеров. Однако сегодня к этому добавляется и эмоциональное восприятие знакомого материала.

Особенно, если тебе выпало недавно потерять кого-то из родных и ты, подобно Ольге, Маше, Ирине и Андрею Прозоровым, чей отец скончался за год до начала действия, тоже привыкаешь к непривычным для себя жизненным обстоятельствам… По-новому начинают звучать рассуждения Товстоногова о несовместимости реальности и идеалов, о неспособности хороших, интеллигентных людей противостоять злу и тем самым быть к этому злу причастными. Все это невольно проецируешь на личную жизнь.

Ассоциации, по мнению Товстоногова, и составляют природу театра, призванного, как он неоднократно замечал, обращаться к человеческой совести. А для этого трудно найти более подходящий материал, чем произведения Чехова, превыше всего ценившего нравственные критерии.

Думается, что именно это наряду с новаторством Чехова, неизменно притягивало Товстоногова к его творчеству. “Три сестры” же – дебютная чеховская постановка Товстоногова, сравниваемая им с “самым серьезным экзаменом” в своей на тот момент уже сложившейся режиссерской биографии.

Становится понятно, что именно по этой причине важным для него было не столько “ощущение взятия какой-то высоты”, сколько “благородство, которое “внес Чехов” в репетиции спектакля и в “отношения” между его участниками”. А еще Георгий Александрович уверял, что в работе над “Тремя сестрами” он и артисты “полюбили Чехова как человека”.

Признание это было сделано на заседании художественного совета накануне премьерных показов. Полностью текст приведен у Пляцковской, у Левиновского, к сожалению, – в сильно сокращенном виде. Читатели лишились возможности прочесть пронзительные высказывания о “Трех сестрах” видных представителей ленинградского культурного сообщества, в том числе Исаака Шнейдермана, назвавшего “Три сестры” в БДТ “спектаклем большого мужества” и Александра Володина, отметившего “отчаянность, которая Чехову была присуща”.

Досадно также, что в книге допущено несколько ошибок. К примеру, вступительная речь Товстоногова перед началом работы над пьесой датирована 12 октября 1964 года, а далее следует запись репетиции якобы от 5 октября. Андрей Михайлович Лобанов в одном из мест назван Андреем Александровичем, а Леонид Генрихович Зорин, который читал труппе БДТ в период репетиций “Трех сестер” свою “Римскую комедию”, – Леонидом Геннадьевичем. Ясно, что и репетиции продолжились 15 октября, а Георгий Александрович и Эмилия Анатольевна Попова в своих высказываниях просто оговорились. Дело редактора такие вещи видеть. В солидном и полезном издании хотелось бы обойтись без изъянов.

Майя ФОЛКИНШТЕЙН

«Экран и сцена»
№ 12 за 2022 год.