В репертуар Музыкального театра имени К.С.Станиславского и Вл.И.Немировича-Данченко вернулась “Чайка” – один из лучших спектаклей, выпущенных на его сцене в новом тысячелетии. Премьера балета, знакового для коллектива, носящего имена реформаторов театрального искусства, состоялась в 2007 году и стала настоящим театральным событием. Спектакль ждали с любопытством и нетерпением, а к моменту выпуска балета напряжение достигло высшей точки. Интерес подогревало имя постановщика – Джона Ноймайера, легендарного руководителя Гамбургского балета, где герои танцевальной чеховской “Чайки” впервые вышли на сцену за пять лет до этого (по российским масштабам почти свежий спектакль). На премьере присутствовала, кажется, вся Москва. Предвкушение оказалось не напрасным. Ноймайеровская “Чайка” воспарила на родине писателя, заворожила, заставила о себе говорить. Но главное – она покорила верностью Чехову, чьи слова “на сцене люди обедают, пьют чай, а в это время рушатся их судьбы” обрели воплощение в танце. В спектакле очень точно передается этот внешне обыденный поток жизни: люди приходят, уходят, спорят, разговаривают, любят – и все безответно. В пьесах Чехова нет ни одной счастливой пары, все они или про неразделенную, или про уже ушедшую любовь. Юный Треплев любит Нину, с которой они беззаботно резвятся, отдаваясь общим радостям и творческим мечтам. Нина думает, что любит Костю, но ее захватывает другое, более “взрослое” чувство к Тригорину. Несчастливая любовь, как и размышления о творчестве, в спектакле хореографа-интеллектуала, с юности находящегося под влиянием Чехова и системы Станиславского, становятся лейтмотивом спектакля. Когда-то Ноймайер мечтал поставить “Трех сестер”, однако, не случилось, и все свои ощущения от чеховской драматургии он вложил в “Чайку”, красивую и печальную историю о разбитых сердцах, крахе надежд, несостоявшихся судьбах, но полную любви к искусству.
Участники нынешней премьеры, среди которых и те, кто танцевал в предыдущем спектакле, и те, кто дебютировал сегодня, все, без исключения, создают запоминающиеся характеры. Мария Бек – Маша, чья женственность раскрывается в дуэтах с Треплевым, Артем Лепков – нелепый и нескладный Медведенко, преображающийся рядом с Машей, Алексей Любимов – замечательный чудак Сорин, нежно любящий племянника, Полина Заярная – Полина Андреевна, тенью следующая за атлетом доктором Дорном – Александром Селезневым. Здесь даже Шамраев (Леван Касрадзе) ревнует жену к доктору и тяготится их отношениями.
У Ноймайера Аркадина (Наталья Сомова) – балерина, Тригорин (Георги Смилевски) – маститый балетмейстер, а Треплев (Евгений Жуков) делает первые шаги на хореографическом поприще, сочиняя свою дебютную танцевальную пьесу “Душа Чайки”, персонажи которой пройдут через весь спектакль. Ключевой вопрос: талантлив ли Костя в своем поиске новых форм, Ноймайер решает положительно. Правда, в авангардистском опусе, не принятом примой императорской сцены Аркадиной, угадываются поиски хореографов более позднего времени – 20-х годов минувшего века. И хотя к главному герою Ноймайер относится с нескрываемой симпатией, в творческом противостоянии Тригорин-Треплев он не принимает ничью сторону. В спектакле есть великолепное трио – Треплев и Тригорин настойчиво, каждый посредством близкого ему танцевального языка, стремятся обратить Нину Валерии Мухановой в свою веру.
Ноймайер не цитирует текст пьесы буквально. Но когда Аркадина, ни на секунду не забывающая, что она знаменитая актриса, шутливо шлепает сына балетной туфлей, которую тот в разгар ссоры швырнет на пол, так и “слышатся” реплики: “Декадент!”, “Отправляйся в свой милый театр и играй там в жалких, бездарных пьесах!”, “Никогда я не играла в таких пьесах!”. А затем, как и у Чехова, наступает примирение, здесь – в форме адажио, где столько же любви, сколько и горечи.
Один из самых эмоционально мощных моментов – прощание Кости и Нины, вышедшей из всех унижений, какие только могут выпасть на долю женщины и актрисы, сильной, состоявшейся личностью. В этом дуэте на музыку Дмитрия Шостаковича есть и нежность, и воспоминание о детской счастливой любви, мечтах о творчестве, и трезвое осознание невозвратности прошлого. Ноймайер использует в спектакле самые разные произведения Шостаковича, включая фрагменты оперетты “Москва-Черемушки” (в сценах варьете, куда судьба занесла Нину), а также музыку перкуссионистки Э.Гленни (на нее поставлен балет Кости “Душа Чайки”), П.Чайковского и А.Скрябина.
В спектакле нет рокового выстрела. Треплев жестко расстается с персонажами балета своей мечты – сворачивает им головы. И рвет на мелкие кусочки бумажную чайку, словно слетевшую со мхатовского занавеса. Художнику, когда в его жизни больше нет места творчеству, остается только уйти, и Треплев исчезает под подмостками своего театрика.
Алла МИХАЛЁВА
Фото К.ЖИТКОВОЙ