“В государстве, где проживает миллион инородцев, считающих вас оккупантами, будет править “Шин Бет”, а насилие и коррупция расцветут махровым цветом”, – предупреждал соотечественников израильский ученый Лейбович еще в 1968 году. Власть, как и водится, не прислушалась, а предсказания частично сбылись: в современном Израиле хватает и насилия, и коррупции. Только всевластие “Шин Бет” – израильской службы внутренней безопасности, нечто вроде спецподразделения ФСБ – ученый преувеличил. Герои документального фильма “Привратники” (режиссер Дрор Морех, Израиль/Франция/Германия/Бельгия), отставные генералы “Шин Бет”, развеивают этот миф интеллектуалов, запуганных стукачами и прослушкой. Да, человек штатский не должен знать в лицо тех, кто силен, только если невидим. Так положено. Не случайно один из героев картины вспоминает, как в начале боевого пути придавало сил сознание того, что в его руках – жизни людей: арабов, обоснованно или необоснованно подозреваемых в теракте; евреев, чьи жизни зависят от оперативности “Шин Бет”; иностранцев, приехавших поклониться намоленным камням Святой Земли…
Для охраны общественного порядка необходимы порой и жесткие меры, поэтому страх, который испытывают граждане перед спецслужбами, а также некоторая изоляция “рыцарей плаща и кинжала” от обычных людей, вплоть до известной неподсудности – это профессиональная необходимость. На то они и силовики: “Там, где фигурирует тонна тротилового эквивалента, морали не может быть”, – объясняет один из них. Выражаясь по-нашему – “как надену портупею, так тупею и тупею”.
Однако офицеры госбезопасности, особенно – высшие чины, слишком много знают, чтобы быть тупыми. Между прочим, их облик в фильме довольно привлекателен. Мы видим мужественные лица и умные глаза, слышим трезвые суждения тех, кто в свое время вербовал осведомителей, стрелял в упор, пытал, обстреливал, применял меры психического воздействия в иерусалимской тюрьме, о которой один из героев фильма говорит: “Любой, кто проведет месяц в этом каменном мешке, построенном еще в османские времена, рано или поздно признается, что это он распял Иисуса”.
Авторы фильма, нет-нет, да и напомнив тому или иному герою о рутинных “щепках”, которые летели, когда он “лес рубил”, не дискутируют с ним: в конце концов, кто такой режиссер-документалист по сравнению с эдакой “говорящей головой”? Каждый из них, начав с простого “опера”, дошел до должности руководителя “Шин Бет” – правда, занимал ее недолго. Очень уж место беспокойное. А главное – многие из героев фильма были уволены или подали в отставку после того, как правительство, предоставив им свободу действия во время очередной спецоперации, в дальнейшем их же и выставляло “крайними”. Обычное для любой власти дело – привлечь на службу людей, которые, по меткому выражению незабвенного В.Ю.Суркова, воспринимают пожелание как приказ: будет на кого свалить вину за “перегибы”!
Разочарование в правительстве, в политиканах, которые сами создали проблему палестинских территорий и в течение всех этих лет ничего не делали для ее решения, один из героев выразил так: “В моем счастливом детстве на берегах Галилейского озера я твердо знал: где-то в Иерусалиме есть дом, на втором этаже – дверь, и за ней сидят умные люди, которые думают за нас всех и принимают важные решения. Потом я увидел и этот дом, и второй этаж, только двери там нет. За несуществующей дверью никто не думает”. А другой признается: “Я вообще живу на свете только ради моей жены и благодаря ей”.
Старость бывших “шинбетчиков” на почетной пенсии омрачена тяжелыми рефлексиями: так во имя чего же была пролита своя и чужая кровь? И не то обидно, что руководство Израиля так и не приняло решения о создании палестинского государства, что, по единогласному мнению героев фильма, жизненно необходимо и представляет собой единственный путь решения проблемы арабского терроризма. Самые волнующие эпизоды фильма связаны с воспоминаниями о раскрытии террористического подполья в среде членов религиозных сект – вовсе не арабских, а именно еврейских. «Когда мы их раскрыли и обезвредили, “Шин Бет” называли алмазом в короне! Но все осужденные очень быстро вышли на свободу, восстановились на работе, некоторые даже с повышением. А нам сказали, что негоже давать этих людей в обиду, они-де “кровь от крови и плоть от плоти нашей”!» – сетует в кадре очередной “боец невидимого фронта”. Отчасти поэтому, наверное, “Шин Бет” и проморгала убийство Ицхака Рабина: “На этого Игаля Амира у нас не было никаких материалов, он вообще непонятно откуда взялся!”, – оправдывается ее тогдашний шеф. Да ведь в том-то и дело, что понятия “свой” и “чужой”, как при ближайшем рассмотрении выясняется, не столь однозначны, как пункты дисциплинарного устава.
Не потому ли ни одна спецслужба мира не смогла предотвратить ни одной революции? И не потому ли все спецслужбисты мира, отойдя от дел, не то что бы переходят на сторону противника, но как минимум изменяют свое отношение к нему? Один из героев фильма “Привратники” признается в том, что в отставке он “полевел”, другой, ратуя за мирные переговоры с арабами, говорит: “Ничто не действует так эффективно, как личная встреча: когда я вижу, что он не жрет битое стекло, а он видит, что я не лакаю бензин, это уже само по себе настраивает на человеческий разговор”.
И все же во время просмотра этого фильма, представленного на 35-м ММКФ во внеконкурсной программе “Свободная мысль”, мне вспомнился фрагмент из какой-то телепередачи 90-х годов, в которой генерал разведки Н.С.Леонов, вспоминая товарищей по службе в Латинской Америке, поведал: “Я сказал ему, что обреченность дела социализма для меня уже очевидна”. Невольно подумалось: а если бы тогда, в начале 70-х, о подобных разговорчиках рядовых граждан узнал бы кто-нибудь из тех сослуживцев Н.С.Леонова, каковы были бы их действия? И что бы стали делать эти, ныне седовласые и мудрые, герои фильма “Привратники”, случись им тогда получить приказ против кого-нибудь из сидящих ныне в фестивальном кинозале? Впрочем, об этом думать совсем уж не хочется… Пожалуй, после такого фильма каждый мыслящий человек должен еще раз оценить свою жизненную позицию и порадоваться, если у него есть возможность хоть какого-нибудь свободного выбора. Потому что в целом на свете счастья нет. А есть покой, прежде всего – душевный: без него не в радость и чистота на улицах, и мирное небо, и честный хлеб, и даже воля.
И еще вспомнилось, как семнадцать лет назад я познакомилась в Монреале с одним из продюсеров этого фильма – Филиппой Коварски, рыжеволосой смуглянкой с одесскими корнями. Искренне рада за то, что ей, в отличие от того нувориша “лихих девяностых”, с которым я тогда прибыла в Канаду в качестве переводчицы, удалось стать продюсером хорошего, серьезного фильма. Все это стало возможным благодаря тому, что кнессет Израиля обязал все телеканалы страны отчислять часть денег, полученных от рекламы, на кинопроизводство, а распределение этих средств доверил не телевизионным чиновникам, а местному Кинофонду, причем не бесконтрольно. Это немедленно и очень благоприятно отразилось как на количестве выпускаемых в Израиле фильмов, так и на их качестве. Неужели у нас такого никогда не произойдет?
Юлия ХОМЯКОВА
«Экран и сцена» № 13 за 2013 год.