В Копенгагене при большом зрительском ажиотаже прошел фестиваль CPH: DOX, посвященный документальному кино. За последние годы он завоевал позицию одного из главных документальных смотров Европы. Здесь было представлено более ста мировых и международных премьер; фильмы выбирала молодая команда кураторов во главе с Мадсом Миккельсеном. По его словам, в фокусе нынешнего отбора – социальные эксперименты, да и сам фестиваль он рассматривает тоже как социально-артистическую опытную лабораторию.

Высказанной куратором идее в наибольшей степени отвечает фильм-победитель главного конкурса – “Плот”. Шведский режиссер Маркус Линдеен собирает участников некогда нашумевшей экспедиции во главе с мексиканским антропологом. Дело происходило в 1973 году, в разгар сексуальной революции и на заре эпохи террора. Сам антрополог оказался в числе заложников захваченного самолета и после этого инцидента сделал темой своего исследования историю и природу насилия.

Пять мужчин и шесть женщин из разных стран, разного вероисповедания и цвета кожи, на специально построенном плоту пересекли Атлантический океан, в течение 101 дня находясь в стесненном общем пространстве, где даже естественную нужду приходилось справлять на людях. Они жарились под тропическим солнцем и противостояли штормам. Все происходившее на плоту фиксировалось на камеру и подробно записывалось в путевые дневники.

Автор эксперимента хотел проверить, насколько неизбежно насилие в группе, обреченной на коллективное существование. А шире говоря – способно ли человечество жить без войн? (Вопрос приобрел особую актуальность на фоне войны во Вьетнаме и развернувшегося антивоенного движения.)

К удивлению антрополога, выброс агрессии случился на плоту только раз, при поимке акулы и разделывании ее на мясо. А вот личные отношения внутри команды, включая вспыхивающие сексуальные, развивались на удивление мирно, особенно конструктивно проявили себя женщины, фактически взявшие на себя руководство судном.

В фильме постаревшие герои вспоминают давнюю авантюру и рассматривают с точки зрения сегодняшнего опыта. Наивность участников эксперимента, еще не знавших слова “сексизм” и не видевших за каждым углом “расизм”, очевидна, тем не менее он дает ключ ко многим переменам, что произошли в обществе за последние полвека. Тут есть над чем посмеяться, поностальгировать, но и призадуматься также.

Другой фильм в жанре социального эксперимента – бразильский “Что остается” режиссера Умберто Джанкристорафо. Участники съемок на неделю замкнуты на ферме, они включены в импровизированные перформансы и ролевые игры, но при этом установлены жесткие правила. Важную роль в этой сюрреалистической фантазии выполняют романтика и эротика, а источником инспирации для авторов служит не что иное, как “Волшебная гора” Томаса Манна.

Еще один “тропический эксперимент” – фильм канадско-швейцарского режиссера Петера Меттлера “Становясь животным”. Вместе с сорежиссером Эммой Дейви и философом Дэвидом Эйбрамом он погружается в жизнь природного заповедного парка в Вайоминге. Многообразие и чудеса животного мира побуждают героев переосмыслить отношения человека с природой, в какой-то степени почувствовать себя ее частью, чуть отодвинуть эволюционный барьер.

Своего рода социальный эксперимент, совершенно не рассчитанный на киносъемку, проводит героиня фильма “Лайла на мосту” режиссеров Элиссы Мирзаэи и Джулистана Мирзаэи. После ввода американских войск погруженный в коррупцию Афганистан стал самым крупным экспортером опиума и рекордсменом по числу героинозависимых.

Харизматичная афганка Лайла вытаскивает из-под моста наркоманов и помещает в частный реабилитационный центр. Там пациентов ждут строгий режим, холодный душ, утренняя молитва, но при этом они окружены заботой и теплом. Результат превосходит все ожидания: самые безнадежные за два месяца очищаются, а некоторые становятся добровольными помощниками Лайлы в ее борьбе с недугом, а также с местной бюрократией и религиозными фанатиками.

Женщины, часто немолодые, нередко оказываются самыми героическими фигурами документальных фильмов. В картине “Далекий лай собак” датский режиссер Саймон Леренг Вильмонт показывает жизнь деревни неподалеку от Донецка, оказавшуюся в прифронтовой полосе. Власть – киевская, население – преимущественно русскоязычное, живет под регулярным обстрелом сепаратистов. Все происходящее увидено глазами двух мальчишек, Олега и Ярика – двоюродных братьев, оказавшихся на попечении бабушки. Жизнь протекает под аккомпанемент бомбежек.

Олег, наделенный особой чувствительностью, все больше погружается в состояние перманентного страха. В то же время близость войны, доступность оружия вселяет в мальчишеские сердца тягу к насилию. А старая женщина, вопреки всему растит детей почти что буквально на минном поле и отказывается покидать эту территорию, мотивируя тем, что здесь “укоренились наши души”. Эта бабушка, чуждая всякой политической ангажированности, знающая, как разрушительна для детских душ война, не дает внукам погрязнуть в ожесточении.

Незаменимый материал по социальным экспериментам предоставляет телевидение. И речь не только про реалити-шоу, но и про ловушки политической пропаганды. “Наш новый президент” – так назвал свой фильм режиссер Максим Поздоровкин, взяв в качестве сюжета американские президентские выборы и их отражение в российских СМИ. В конструированном ими мире все происходящее становится результатом теорий заговора. А в народном сознании, вполне первобытном и предполагающем сакральную роль вождя, Хиллари Клинтон оказывается Бабой Ягой, Дональд Трамп же – сказочным богатырем, “нашим” посланцем в тылу врага. Ему посвящают песни, стихи, поздравительные ролики.

Однако у этой сказки нет счастливого конца: Трамп оборачивается предателем и негодяем, а телезрители – подопытными кроликами очередного эксперимента.