Говорят, что “Сказка о царе Салтане” родилась в тот момент, когда Пушкин проездом в Казань увидел Свияжск. Возможно, это и легенда, но Свияжск с его многовековой историей и удивительной природой – и сегодня идеальное место для воплощения самых дерзких творческих фантазий, чем и воспользовались режиссеры-участники творческой лаборатории Театра Наций (в рамках совместной с Министерством культуры РФ программы по поддержке малых городов России). Самым скромным в выборе сценического пространства оказался Павел Зобнин, ученик Сергея Женовача. Его взгляд остановился на внутреннем дворе Музея истории Свияжска, разместившегося в бывшем комплексе уездных казенных учреждений. Режиссер рассадил зрителей вдоль белокаменной стены с дверным проемом, поставил стол и два стула и разыграл под открытым небом с артистами Русского драматического театра Набережных Челнов “Мастеровые” пьесу Яна Питински “Детская”. Эскиз, подготовленный за четыре дня, сложился в почти готовый спектакль. Для психологически витиеватой пьесы известного чешского драматурга Зобнин нашел конкретные обоснования внеш-не малопонятных поступков героев и в то же время оставил за каждым персонажем право на тайну, что создало внутреннее напряжение этой эскизной работы. Члены странной семьи (в ней старшая дочь-красавица Мария по таинственным причинам навсегда отказалась разговаривать с родными) в исполнении артистов из Набережных Челнов обрели плоть и кровь. Интересно вслушиваться в диалоги, увлекательно угадывать причины их поступков. “Детская, милая моя, прекрасная комната… Шкафчик мой родной… Столик мой…” – эти слова Раневской из “Вишневого сада” автор поставил эпиграфом к пьесе. Детской, о которой в спектакле много говорят, на площадке нет. Она за той, до поры до времени затворенной, дверью в стене. Запертая дверь, ключ от которой, как кажется поначалу, потерян, тревожит воображение зрителя. Когда она, наконец, открывается и из-за нее появляется затворница Мария, создается ощущение, что та приходит из какого-то другого мира, мира снов и фантазий. Двор музея стал идеальным пространством для спектакля Зобнина, но он совершенно не годился для замысла Радиона Букаева, поставившего с артистами Буинского драматического театра эскиз по пьесе Василия Сигарева “Детектор лжи”. Уточним, что данная лаборатория проводилась не для одного театрального коллектива, как это бывает обычно. В Свияжске собрались сразу три театра Татарстана. Для актеров всех трех трупп проходили общие занятия по сценической речи и сценическому движению, так что на острове царила особая, напоминавшая фестивальную, атмосфера, помогавшая преодолевать трудности. Одной из них стало фиаско, постигшее Букаева, выбравшего для своего эскиза заброшенный дом. Предполагалось, что он рассадит зрителей за околицей, а внутри поросшего бурьяном двора будут выяснять отношения герои Сигарева. Но за два часа до показа хозяйка дома, давшая разрешение на использование своего двора в “театральных целях”, передумала. Поговаривают, что ее, дескать, не благословил местный священник. И тогда пришлось показать “Детектор лжи” в пространстве “Детской”, где зрители увидели еще один “семейный портрет”. Надо сказать, что и режиссер и артисты проявили настоящий героизм, отважившись на такую авантюру. Впрочем, Букаев – человек опытный (за его плечами – десяток постановок, создание собственного театра “Сакраментум” и полгода работы главным режиссером в Елецком драматическом театре “Бенефис”), чего нельзя сказать об исполнителях – артистах Буинского драматического театра, родившегося из самодеятельного коллектива и совсем недавно получившего статус профессионального. Возможно, однако, что форс-мажорные обстоятельства оказали живительное воздействие на артистов, весело и без опасного актерского “пережима” разыгравших историю про жену, решившую с помощью гипнотизера заставить мужа вспомнить, куда он спьяну припрятал зарплату. Белокаменная стена стала сдержанно-нейтральным фоном для комического трио, выясняющего взаимоотношения, точно простроенные режиссером.

Если замысел Букаева скорректировала людская воля, то в показ эскиза Георгия Цнобиладзе вмешались силы природы, превратившие “Черное молоко” Сигарева в исполнении артистов Альметьевского татарского драматического театра в историю вселенского масштаба. Режиссер сделал местом действия пьесы (благо лаборатория проходила в разгар лета) речной причал. Сценическими подмост-ками стали ступени лестницы и площадка у самой воды. Одна из героинь – торговка некачест-венным алкоголем приплывала на лодке. На фоне спокойного озерного простора реалии девяностых годов, к которым крепко привязана пьеса Сигарева, с их процветанием челночного бизнеса, клетчатыми сумками, бедностью и сутолокой должны были неизбежно отступить на второй план, придав истории вневременной характер. Режиссер проявил максимальную изобретательность. Он продумал все – время показа (дабы не швартовались теплоходы), откуда будут появляться артисты, договорился о микроавтобусе, на котором приезжают герои спектакля… Он не сумел предусмотреть одного (чего, кстати, не предусмотрело и бюро погоды) – сильнейшего ливня и напоминающей светопреставление грозы. И зрители, и артисты переждали ненастье в здании речного вокзала, а потом дружно отправились на причал играть и смотреть спектакль. Но штормить продолжало так, что слова артистов порой уносило ветром. Актеры играли по щиколотку в воде, лодка долго не могла причалить. И все же непогода не только не разрушила спектакль, а наоборот – словно порывом ветра взметнула его ввысь. Бытовые и, по сути, ничтожные распри героев вдруг приобрели масштаб сильных страстей, стихия будто водрузила исполнителей на котурны. История, очистившись от всего мелочного, что правит судьбами героев пьесы, приобрела трагический оттенок, а в порывах разгулявшейся непогоды вдруг послышалось шекспировское “дуй, ветер, дуй!”.

Георгий Цнобиладзе, ученик Льва Додина, вообще любит выбирать необычное пространство для своих эскизов спектаклей. Так, в выборгском театре “Святая крепость” он показал эскиз по пьесе польского драматурга Анджея Сарамоновича “Тестостерон” в театральном буфете. Ее действие разворачивается в зале ресторана, где собираются семеро мужчин после расстроившейся свадьбы одного из них и пускаются в рассуждения о женщинах. Собственно говоря, одного первого пласта пьесы, касающегося взаимоотношений полов, вполне достаточно, чтобы поставить динамичную комедию, но режиссер даже в эскизе сумел дать яркий срез современного общества.

Выборгская лаборатория состоялась незадолго до свияжской. Театр “Святая крепость” – профессионально крепкий и стабильный коллектив, созданный 30 лет назад группой выпускников Ленинградского театрального института. И решиться впустить в свои стены трех молодых режиссеров – было со стороны его основателя и бессменного худрука Юрия Лабецкого настоящим поступком. Более того, он сделал очень продуманное и точное распределение, заняв в лабораторных работах всех артистов своей отличной труппы. В результате театр получил эскизы трех практически готовых спектаклей. На сегодняшний день два из них уже вошли в репертуар театра. Возможно, успеху лаборатории способствовала и общность школы: все режиссеры-участники проекта – выпускники Санкт-Петербургской театральной академии. Ученик Григория Дитятковского Кирилл Сбитнев представил эскиз по пьесе Ярославы Пулинович “Бесконечный апрель”. В истории умирающего старика, вспоминающего свою жизнь, он увидел драму человека, оставшегося ребенком, так и не ставшего мужчиной. Веня (так зовут героя) сам определил свою судьбу желанием спрятаться от жизни, уткнувшись в колени – сначала матери, а затем других женщин, его ангелов-хранителей… Сбитнев вывел на сцену упоминающуюся в пьесе кухарку Катю из Вениного детства, в русском сарафане, словно сошедшую с полотна Венецианова. Петербургский интеллигент, доживающий жизнь в коммуналке, некогда целиком принадлежавшей его семье (комнату в ожидании смерти отца дочь Вени собирается продать), он находит гармонию только за последней чертой. В финале спектакля открывается дверь в зад-ней стене сцены, и там, на фоне зеленеющего сада, Веню “принимают” Катя и все любившие его женщины. sell dumps

Третий эскиз “В тени виноградника” поставил ученик Семена Спивака Денис Хуснияров. В пьесе Валерия Мухарьямова всего четыре действующих лица. Главные герои – трое немолодых евреев родом из Европы, оказавшихся в Америке. Повесть Зингера, по которой сделана пьеса, называется “Последняя любовь”. Режиссер сосредоточил все внимание именно на чувстве, вспыхнувшем между двумя пожилыми людьми, выведя за скобки подробности их прошлого. Но благодаря точности исполнителей мы с первых же реплик понимаем, что два старика Марк и Гарри ведут начатый десятки лет назад разговор. И появление новой соседки Этель, сыгранной Галиной Кикибуш по-женски манкой, исполненной глубокого достоинства и жизнелюбия, становится свежим глотком воздуха в унылом существовании одного из них – вдовца Гарри, которому на закате дней блеснула любовь “улыбкою прощальной”. Режиссер выбрал для показа своего эскиза репетиционный зал с огромной террасой на крыше, по ней, как прекрасное воспоминание, словно гонимая ветром, кружится в финале Этель.

Можно сказать, что “свежий ветер” определил атмосферу лабораторий, проходивших на острове-селе Свияжск и в городе Выборг, название которого переводится как “святая крепость”.