“Где только не случается рождаться Иисусу ежегодно! Он рождается здесь и сейчас по всему белому свету! Это всемирная тенденция, действующая повсеместно и во все времена на территории христианского мира”. Такие слова можно было прочесть в программке, которую вручали зрителям, пришедшим на вертеп в Ижевске. На этот раз Рождественская звезда всходила на небосвод под другим именем – “Вифлеем кизили”. Режиссер Ольга Александрова, когда-то поразившая публику постановкой обрядовых “Трех свадебных песен”, на этот раз выступила с идеей удмуртского вертепа. Помогали ей актеры любительского театра “Странник” (руководитель Лариса Кощук), а сценография и куклы были придуманы историком и теоретиком театра Ириной Уваровой-Даниэль. Когда-то еще в советское время не без ее участия журнал “Декоративное искусство” опубликовал исследование Ольги Фрейденберг, посвященное семантике постройки вертепного театра. В этой работе не только открывались новые горизонты видения фольклора, но и дарился ключ от сокровенного ящика. В 2012 году увидела свет книга Ирины Уваровой “Вертеп: мистерия Рождества”, чтение которой сродни обряду посвящения в таинственные законы Вселенной.
К постановке “Вифлеем кизили” была приурочена выставка Ирины Уваровой, где были представлены оригинальные эскизы кукол к ижевскому действу и многочисленные ангелы, о которых следует сказать отдельно. Всем приходящим в чудесный дом Ирины Павловны в Москве дарятся ангелы. Так возникла замечательная идея – собрать их на выставке.
Рождественская история Ольги Александровой начинается с призывания верховного Божества удмуртов, сотворившего мир – Инмара. А в финале прозвучит уникальная песня “Толсурчирдон” (“Рождественская молитва”), найденная одним из фольклорных коллективов в деревне Уд-Лем в 2016 году. Скрытой пружиной этого действа станет сюжет перемены имени: Инмар уступит место Христу (“Криста”, по-удмуртски). Звучание многих музыкальных инструментов (крезь, флейта, бубен, маракасы, колокольчики, треугольник) сопровождает это необычное действо, где разноязычные песни и молитвы сливаются друг с другом в славословии нового Имени. Кстати, в вертепе задействованы не только русские и удмуртские, но и индийские, и африканские мелодии.
В силу целого ряда причин Ольге Александровой пришлось ставить свой спектакль на любительской сцене. Но отсутствие профессиональной площадки вертепу только на руку: чем безыскуснее его действо, тем более оно приближено к правде. Неслыханная простота вертепа – одна из его сокровенных тайн. Не случайно, его так часто играют дети, и “Вифлеем кизили” не является исключением. Одна из самых больших удач театра “Странник” – выход на сцену маленькой Любы Кощук, обладающей хрустальным голосом. Впрочем, и взрослые актеры на мгновение превратились в детей, с удовольствием разыгрывающих евангельскую историю. Авансцена почти сливалась с залом, и Медведь – довольно грузный басистый актер (Игорь Преображенский) – рыча, перепрыгивал через ноги зрителей, гонясь за Ведунь-Колдуном. А за всей этой предрождественской кутерьмой, вечной неразберихой и суетой земного мира стоял белоснежный вертеп, украшенный удмуртским орнаментом. Под звуки древнейшего языка, корни которого сливаются с шумом лесов и трав, рассказывалась история Рождения Младенца, еще не ведающего ни одного из языков, но готового говорить на всех языках мира.
Евангельскую историю Ольга Александрова переплела с удмуртскими мифами и сказками. Когда открылась занавеска вертепного окна, зритель увидел не холодную пустыню, а заснеженный лес со знакомыми персонажами – Быком, Козочкой, Барашком, Лосем и Медведем (кукол делала Оксана Гильманова). Образ последнего персонажа здесь особенно важен, поскольку в удмуртском фольклоре в виде зверя мог предстать Дух-хозяин хлева и скота. Появление Медведя в хлеве-пещере делает далекую историю предельно близкой, сопрягая холодное величие “космогонии” с живым теплом повседневности.
В “Вифлеем кизили” органично сошлись два Бога – Инмар и Христос, два злодея – Ирод-Урод и Ведунь-Колдун, две культуры – языческая и христианская, два языка – русский и удмуртский, два орнамента – славянский и финно-угорский, два тропаря и две народные песни. И на какое-то мгновение стала очевидной призрачность границ, эти пространства разделяющая. И плач Рахили был ясен без перевода.
Вертеп Ольги Александровой отличает удивительная интенсивность цвета. Яркие цвета (белый, красный, золотой) радуют глаз, вертеп напоминает праздничную икону. Действо закончилось прилетом бумажных ангелов: актеры вынесли их в зал и раздали зрителям.
“И холодно было Младенцу в вертепе / на склоне холма”, – писал в стихотворении “Рождественская звезда” Пастернак. Наверное, вертеп и существует для того, чтобы один раз в год обогреть холод пещеры. Младенцу в ижевском вертепе было светло и тепло.